Мир вечного ливня - Янковский Дмитрий Валентинович - Страница 107

• Предыдущая
• 107/120
• Следующая

– Богами были мизеры?

– Конечно, – кивнул Дьякон. – Индеец хотел нанять их. Но мизеры, найдя способ попасть в сферу взаимодействия через пробитый сквозь реальность тоннель, не стали никому служить, а вступили в схватку с людьми. Их мотив был понятен – у мизеров было столь весомое преимущество в технике и вооружениях, что любая битва приносила им полную и окончательную победу. После этого Шахматный Храм опустел. Сотни лет сюда не ступала нога человека.

– Ясное дело, – усмехнулся я. – Никто не решался выступить против мизеров, рискуя собственной шкурой… Не с мечами же против плазмоганов!

– Да. Но и мизеры оказались в неприятной ситуации. Им стало не с кем сражаться.

– А друг с другом?

– Этого они не умели. Мизеры – одна из немногих разумных рас среди сфер, у которой начисто отсутствует способность убивать себе подобных. Хотя это объяснимо. Они в течение полумиллиона лет вели затяжную войну с другой расой в космосе, поэтому еще и друг друга убивать было бы слишком. А удача в войне была им очень нужна. Тогда они заключили с людьми сделку.

– Ничего себе… – шепнула Катя.

– Да. Мизеры через тонкие сферы вышли на связь с одним человеком и предложили ему другой способ проникновения в сферу взаимодействия. Как бы не напрямую, с помощью грибного порошка, а с черного хода, через тоннель, пробитый мизерами через сферы.

– По Мосту? – удивленно переспросил я.

– Нет. По Мосту не получилось. Наше световое тело все же сильно отличается от множественных световых сущностей мизеров, поэтому человек не может пронизывать плотные сферы, как они. Но мизеры нашли для человека другой способ. Они создали некий Генератор, вибрирующий аккордами сложных частот и размягчающий квантовую границу между сферой взаимодействия и реальностью. В результате световое тело спящего человека могло беспрепятственно проникнуть сюда. Только появлялся человек не возле Шахматного Храма, а там, где сейчас стоит База.

– В чем же заключался договор? – спросила Катя.

– Мизеры предложили этому человеку полную власть. Единолично управляя Генератором мизеров, он мог устанавливать связь с любым спящим воином, втягивать его в сферу взаимодействия и заключать контракт уже здесь. При этом воины знать не знали, как попасть сюда самостоятельно, так что и занять место нанимателя они не могли. Наниматель был для них почти богом. Мизеры взамен получили врага, что было для них очень важно. Им нужно было побеждать здесь, чтобы выигрывать космические битвы в реальности. Но ведь и человеку нужно было иметь шанс на победу, иначе в чем смысл? Поэтому человек и мизеры разработали конвенцию, ограничивающую используемые вооружения с обеих сторон. Так мизеры ограничили мощность своих сканеров таким образом, чтобы они не могли засекать людей через воду, а плазмоганы настроили так, чтобы те не пробивали броню танков российского производства. Людям было запрещено применять термоядерное оружие и ракетно-зенитные комплексы, кроме портативных.

– Этим человеком был Кирилл? – догадался я.

– Нет. Договор был заключен в конце шестидесятых годов двадцатого века. Кирилл как раз родился тогда.

– Как же он умудрился стать нанимателем, если рычаги управления были не у него?

– Обманом, – ответил Дьякон. – Сначала он был просто солдатом, как и ты.

– Что?! – не удержавшись, воскликнул я. – Что ты сказал? Он воевал в сфере взаимодействия?

– Да, успокойся. Он бывший офицер, хоть по нему не скажешь, тоже снайпер, как и ты.

Я вспомнил наш последний разговор с Кириллом на трассе. Как он вскинул к плечу воображаемую винтовку и как хвастался, что он снайпер, а я – ворона.

Вот зараза! Никогда бы не подумал! Очкарик хренов! Пижон…

– Вот зараза… – повторил я вслух. – И как же ему удалось?

– Стечение обстоятельств, – Дьякон развел руками. – В сферу взаимодействия так долго никто не попадал самостоятельно, что даже наниматель не рассматривал эту возможность. Он и не знал, что когда-то существовал Шахматный Храм, турниры и какой-то порошок, помогающий гарантированно проникнуть в нужную сферу сна. Кирилл в те времена состоял в небольшом мобильном отряде, вступавшем в схватки с мизерами недалеко от Моста. Кстати, жил он в Америке, учился на рекламщика в тамошнем вузе. И вот однажды, во время рейда, группа Кирилла, уходя от увязавшихся за ними боевых роботов, наткнулась на Шахматный Храм и на глиняные таблички с надписями. Никто по-шумерски читать не умел, но Кирилл ведь далеко не дурак, он понял, что записи содержат очень важную информацию. Поэтому в реальности он все силы бросил на изучение шумерской письменности, а когда овладел языком в достаточной мере, прорвался к Храму уже намеренно. Так же намеренно в этом броске он избавился от всех напарников, расстреляв их на привале. Один из них после пробуждения описал это в своем дневнике и только потом погиб. В общем-то моя история в сфере взаимодействия начинается как раз с того, что мне в руки попала эта тетрадка. В то время я пытался устроиться в Америке, был программистом. Мы с одним парнем снимали комнату на двоих, так что, когда он погиб от случайной полицейской пули, я прочел его записи и решил докопаться до сути. Вот, докопался…

Он помолчал, глядя на разгорающийся огонь в очаге.

– Значит, Кирилл из записей в Храме узнал рецепт порошка? – спросила Катя.

– Да. Как раз тогда американцы вторглись в Ирак, свергали Саддама. Кирилл напросился в командировку от телекомпании, в которой работал, добрался до указанных в табличках мест и добыл нужный гриб. Остальное было делом нескольких дней.

– И ты знаешь, как он пробрался на Базу, как убил нанимателя, как взял на себя управление Генератором? – меня больше всего интересовало именно это.

– В точности нет. Известно только, что стычка произошла за пределами Базы и представляла собой нечто вроде дуэли на пистолетах. Как в вестернах.

«Ну и дела…» – подумал я, снова вспомнив наш последний разговор с Кириллом.

– В сущности, деятельность Кирилла на Базе ничем не отличалась от деятельности прежнего нанимателя, – продолжил Дьякон. – Пока он не начал привлекать покойников, чтобы сэкономить сначала на обслуживающем персонале, а затем и на бойцах.

– Значит, я верно предполагала, – прошептала Катя. А потом уже громче спросила, обращаясь к Дьякону: – Битвы с участием мертвецов понижают общую удачливость человечества?

– В какой-то мере да, – кивнул Дьякон. – Сила отрицательного воздействия зависит от масштабов явления. А Кирилл все чаще и чаще входит в контакт не с людьми, а со свободными световыми сгустками, оставшимися после смерти людей. Им ведь платить не надо. А воюют они не хуже живых. Ведь, умирая, человек не превращается в ничто. Он распадается на световую и плотную составляющие, причем световой сгусток сохраняет всю память, все мысли и навыки человека. При этом чем более энергичным, чем более крепким и здоровым было тело, тем больше энергии получает сгусток и тем дольше он может существовать после смерти. В тонких сферах есть целые световые города, где живут сохранившиеся световые сущности людей.

– Сохранившиеся? – мне послышалась недосказанность.

– Да. Потому что если световой сгусток получает недостаточно энергии в момент смерти или теряет энергию по другим причинам, то его стабильность нарушается, и он начинает разлагаться. Недостаток энергии не позволяет ему свободно перемещаться через сферы, поэтому его выталкивает в самые тонкие слои, и он томится там в одиночестве, пока не разложится полностью. Это самое страшное, что только может случиться с человеком, – провести двести-триста лет в темном и беззвучном чулане собственного разлагающегося сознания, постоянно ощущая приближение конца обретенной вечности.

Мне стало не по себе.

– Ты хочешь сказать, что если мертвеца убьют в сфере взаимодействия, то его постигнет эта участь? – напрямую спросил я.

– Да, – кивнул Дьякон и поднялся с циновок. – Поэтому я и сделал свое устройство.

Он ткнул пальцем в потолок.

• Предыдущая
• 107/120
• Следующая