Мир вечного ливня - Янковский Дмитрий Валентинович - Страница 111

• Предыдущая
• 111/120
• Следующая

– Ты что, охренел? – Гирин без особых эмоций поднял взгляд. – Погубил сувенир. А ведь от самого генерала подарок. Эх, Саня… Не пил давно?

– Так – давно, – признался я.

– Ладно. Собери хоть куски.

Меня не надо было упрашивать. Я собрал по полу обломки пластика и микросхемы, а потом с удовольствием высыпал их в корзину для мусора. Первую часть операции можно было считать завершенной.

Домой мы вернулись за полночь – ребята Гирина отвезли нас на автобусе, а один из парней подогнал к дому и «жигуленок».

– Вот как бывает! – сказал я, когда мы с Катей укладывались спать. – Ехали за одним, а получили другое.

– Думаешь, сработает?

– Пускатель? Надо, чтобы он мне еще приснился!

– Это ты постарайся.

– Мама говорила, что если нарисовать что-то на бумажке и положить под подушку, то оно непременно приснится. Правда, в детстве я никогда не пробовал.

– Зато сейчас самое время, – серьезно сказала она.

Я взял карандаш и накидал на клочке тетрадного листа коробку пускателя с кнопками и антенной. Положил под подушку, выключил свет и улегся на диван рядом с Катей. Хмель так разгулялся в голове, что я камнем рухнул в пучину сна. Но вместо осмысленных сновидений замельтешили ошметки неясных образов, которые и словами-то не передать. Короче, самый настоящий бред. Классика жанра. К тому же я несколько раз за ночь просыпался – мучила жажда. Под утро, окончательно измаявшись, я забылся в глубоком трансе без сновидений.

Водка у Гирина была очень хорошей, так что голова поутру не болела. Просыпаться, правда, особого желания не было, поэтому я просто лежал с закрытыми глазами и наслаждался покоем. К тому, что Катя начинала музыкальные эксперименты раньше, чем мне удавалось поднять себя из постели, я как-то привык. Но в этот раз звуки, которые она извлекала из синтезатора, что-то мне сильно напомнили. Фонетическая память у меня неважная, так что, сколько я ни силился, вспомнить не смог. Это не давало покоя, и вскоре любопытство одержало верх над ленью, заставив распахнуть веки.

– Что это? – спросил я, оторвав голову от подушки.

– Не узнаешь?

– Что-то крутится в голове…

– Пытаюсь подобрать ноты колоколов Дьякона, – ответила Катя.

– Точно! – я радостно хлопнул по лбу. – Слушай, а ведь похоже!

– Дьякон фигней занимается, – улыбнулась она.

– В каком смысле?

– Он не музыкант. Понимаешь, каждый звук является частью гармонии, а он лепит их почти наугад. Например, в этом аккорде, послушай, не хватает одной ноты. – Она нажала на клавиши, заставив динамики отозваться тревожным пятизвучием. – Можно достроить недостающую ступень, – Катя придавила еще одну клавишу. – И тогда получится стройная схема.

Звук получился действительно не такой напряженный.

– И что? – Я окончательно встал с дивана.

– Ищу способ отправить тебя за кордоны.

– Что?

– Головка бо-бо?

– Нет, нормально. Что ты имеешь в виду?

– Все очень просто. Если Генератор мизеров излучает даже неслышимые волны, то гармоники от них все равно должны отзываться на звуковых частотах. Самая мощная гармоника чаще всего девятая, так что, если ее найти в звуковом диапазоне, можно резонансом раскачать нужную частоту, понимаешь?

– Не очень.

– Если я точно подберу нужный аккорд, то реальность проломится на фиг и ты окажешься в сфере взаимодействия так же прицельно, как под воздействием Генератора. Причем не в Шахматном Храме, который обложили, как волка, а неподалеку от Базы,

– Насколько неподалеку?

– По моей теории, это зависит от того, какая по счету гармоника от нужной частоты будет задействована в моем аккорде. Дьякон сказал, что толщина сферы взаимодействия около двух с половиной километров, я думаю, что это квант расстояния, а значит, с каждым гармоническим смещением точка входа будет на два с половиной километра отдаляться от Базы, где стоит Генератор. Если я, как собираюсь, подберу девятую гармонику, то ты окажешься примерно в двадцати пяти километрах от Базы.

– Это было бы идеально, – воодушевился я.

– А что с коробкой пускателя?

– Ничего, – вздохнул я. – Она мне не снилась.

– Это плохо. Надо попробовать на свежую голову.

– Пожалуй, может, мне еще поспать?

– Валяй, если я тебе не мешаю.

– Да привык уже.

Такое решение устраивало меня во всех смыслах. Мало того, что бодрствовать было лень, так еще и нашелся уважительный повод выспаться как следует.

На этот раз заснуть оказалось не так легко – и звуки мешали, и дневной свет из окна, но все же постепенно усталость и похмелье взяли свое. Мне приснилось, что я стою на Пушкинской площади и жду кого-то, но точно не Катю. Рядом бродит какой-то хмурый мент, то и дело поглядывая на часы. Затем, без всякой причины, я оказался на крыше дома, с которой были хорошо видны стены Кремля.

– Там, на стенах, снайперы, – сказала мне Катя.

– А ты откуда знаешь?

– Да как же им там не быть!

Ответ показался мне на редкость логичным. Потом мы бродили по чердаку, перелезая через диваны, сломанные буфеты и прочую рухлядь. Катя сказала, что ей надо покормить голубей, и вылезла на крышу, которая почему-то стала покатой. Я продолжил пробираться через старую мебель и вдруг заметил совершенно голую Ирину, призывно махающую рукой из-за шкафа.

– Давай скорее! – сказала она, пока никто не видит.

– Что скорее? – насторожился я.

– Тьфу, дурак! Не видишь, я голая! По крыше грохотали шаги Кати.

– Я не хочу, – отрезал я.

– Ну и дурак, – хмыкнула Ирина и скрылась за шкафом.

На столе, пятнистом от когда-то оставленных горячих кружек, сидела мышка. Милая такая, серая мышка, глядела на меня черными бусинками глаз и умывалась. Я вздохнул и тоже вылез на крышу, но Кати там не было. Небо оказалось черным, светили все девять лун, а звезд не было видно от их пронизывающего сияния. Тени выглядели неестественно выпуклыми и страшными. Я испугался, что с Катей может случиться беда, и позвал ее, но ответа не было.

Под ногу подвернулось что-то, и я с радостью заметил отскочившую коробочку ядерного пускателя. Подняв ее и зажав в кулаке, пришлось собрать все силы, чтобы взять реальность сна хоть под какой-то контроль. Это было непросто – сфера ощущалась на редкость зыбкой. И тут я догадался, что, если прислушаться, можно различить звуки, которые Катя на самом деле извлекает из синтезатора. Если этот звуковой коридор ведет в нужном направлении, а в этом была полная уверенность, то надо ему и следовать.

От звука вибрировало все пространство, девять лун разгорались все ярче и ярче. Не выпуская приборчик из руки, я начал спускаться по пожарной лестнице вниз, но тут на меня налетела целая стая летучих мышей, мешая не то что двигаться, а дышать. Огромных усилий мне стоило снова взять себя в руки и сосредоточиться на том, что я сплю, нахожусь в тонких сферах и ничего дурного здесь со мной не может случиться. Можно было просто расслабиться, и я расслабился, отдавшись на волю воздушных потоков.

Потоки состояли из звука. Они понесли меня, поднимая все выше и выше. Сначала погасла одна луна, потом другая, но, вопреки ожиданиям, от этого сделалось только светлее. Я предположил, что пронизываю тонкие сферы, следуя за звуком, и тут же раздались звонкие хлопки лопающихся реальностей сна,

«Главное – не выпустить коробочку из руки, – думал я. – Ни при каких обстоятельствах».

Я держался за пускатель так крепко, что казалось, разбуди меня кто-нибудь, приборчик останется в руке. Но ладно в реальность, мне бы хоть в сферу взаимодействия его вытянуть!

И тут я понял, что напрасно трачу так много усилий. Дьякон ведь говорил, что предмет надо не тащить в нужную сферу, а просто мысленно задать ему направление. Как? Может, отчетливо представить место, где я хочу его найти? Я попробовал вспомнить, как мы пролезали в «пузырь», из которого выскочил когтерез, но никаких особых примет не мог представить. Лес, он и есть лес – никаких ориентиров. А ведь место было очень удобным! Но нельзя оставить коробочку в произвольном месте, ведь тогда ее не найти. Я с ужасом осознал, что, кроме Базы и Моста, вообще не смогу с большой точностью представить ни одного места в Сфере Взаимодействия.

• Предыдущая
• 111/120
• Следующая