Пояс из леопарда - Нортон Андрэ - Страница 23

На прощание всадник снова поднял руку. И когда он тронулся в путь, то изменил направление и поехал по той же дороге, откуда появился. Может быть, он привозил какое-то сообщение?

Барс не проводил его взглядом, а вернулся к расщелине, где обессилено лежал я. Приблизившись ко мне, он скомандовал:

«Нам следует торопиться. Тень пришла в движение!»

Полупохороненный во мне человек ответил на призыв. Я с трудом приподнялся на трясущихся лапах. Но тело леопарда не хотело мне подчиняться. Кое-как я всё-таки доковылял до воды, опираясь на плечо моего спасителя. Мы зашли в воду, и я почувствовал, как шерсть прилипла к телу, ощутил на себе слабое течение. Мы поплыли и вскоре очутились на противоположном берегу. Там я повалился на песок, потеряв последние силы, хотя барс и подталкивал меня, пытаясь поставить на ноги. Тут я снова услышал топот копыт. Барс оставил меня и озабоченно побежал к краю леса. Возвращался ли то всадник со шлемом-орлом, или это приближался охотник, и мой спутник, считая, что он выполнил свою задачу, покинул меня?

В ту минуту не имела значения ни одна из догадок. Оставалась лишь неизбежность. Я безучастно смотрел перед собой, не в состоянии поднять головы, чтобы взглянуть в сторону. Барс остановился у окраины леса, как будто снова чего-то ожидая.

Из-под тени ветвей и листвы вынырнул всадник, ведя под уздцы ещё одну лошадь. Я узнал его… То была Лунная Колдунья, хотя на этот раз она была облачена в бриджи, сапоги, рубашку и куртку зеленовато-коричневого цвета, так что только тогда, когда она шагнула на открытое пространство, я смог как следует рассмотреть её.

Барс легко поднялся на задние лапы и положил передние на седло. Лошадь при этом не проявила ни малейшей тревоги и продолжала стоять спокойно. Девушка наклонилась к животному, встретилась с ним взглядом и кивнула.

Потом она достала из-за пазухи какой-то маленький предмет, висевший на цепочке. Держа его в руке, словно это было оружие, она направилась ко мне, а барс последовал за ней.

Прежде чем приблизиться, девушка соскользнула с седла, и её лошадь осталась стоять с опущенными на землю поводьями. Лунная Колдунья подошла ко мне, и я увидел, что в руке у неё покачивался на цепочке стеклянный шарик. Внутри него я заметил какую-то веточку — зелёную и блестящую.

Лунная Дева взмахнула цепочкой и описала круг над моей головой, которую я хоть и с трудом, но поднял при её приближении. Потом шарике заключённой внутри него зелёной веточкой оказался как раз напротив моего горла. И я…

Я стал человеком!

Моя шерсть исчезла, стала видна гладкая кожа. И хотя я не получил назад свой пояс, он и не понадобился. Я… вернулся! Снова стал человеком…

Потрясение было так велико, что мир вокруг меня вдруг покачнулся. Я ощутил на себе успокаивающее прикосновение рук девушки, потом почувствовал, что меня поднимают и ведут. После чего я оказался перекинутым поперёк седла, а потом ощутил резкую боль, которая усиливалась при каждом шаге лошади.

Кто-то вскочил на лошадь и поднял меня — это прикосновение полоснуло меня по спине, и из моего пересохшего горла вырвался крик. Меня поддерживал человек, мужчина, а не моя Лунная Дева, и я никак не мог сообразить, откуда он взялся.

Как сквозь дымку я видел склонённую над собой голову в темной шапке густых волос, худощавое лицо с потемневшей от загара кожей. Таинственное лицо, за которым скрывались неведомые мысли и слова. Как и женщину из Башни, незнакомца можно было принять за юношу, но глаза, жёлтые кошачьи глаза, усталые и зрелые, свидетельствовали о прожитых им годах и обретённой мудрости.

Незнакомец не отрывал от меня взгляда. До меня не доходили его мысленные слова, но зато словно переливалась его сила. Жёлтые кошачьи глаза влекли меня в темноту, туда, где не было боли, а время ничего не значило.

Но я до конца не поддался воле незнакомца. Как бы ощущая всё издалека, я знал, что мы ехали верхом и миновали лес. Я осознавал, что незнакомец не хочет причинить мне зла, скорее, желает добра. Я также знал, что меня не должно всё это волновать, — мне нужно накапливать силы, собираться с духом. Своим превращением я был обязан Лунной Деве, её колдовству. Я чувствовал на груди тепло амулета, который она повесила мне на шею. Этот талисман я должен хранить, чтобы оставаться человеком.

Я лежал лицом вниз, с повёрнутой набок головой, так что мог видеть лишь каменную стену. Мою спину покрывало что-то прохладное, мягкое, вымывающее из моих ран, оставшихся после заточения в паутине, боль. Я различал голоса, и на этот раз они звучали не в сознании, а наяву.

— Трава моли скоро утратит свою силу. Что тогда, мой Лорд?

Голос принадлежал женщине. В нём явно слышалась тревога.

— Мы должны узнать, кто он такой и откуда явился. Не верю я Серым Башням. Кроме того, кто ещё из Рода Оборотней ходит по этой земле? Но он не принадлежит Тени. Если он очнётся до перемены, тогда, может быть, нам удастся узнать…

Человек… Мужчина… Тот, кто поддерживал меня, когда мы ехали верхом от реки? Но где я находился? И кто заботился обо мне? Я окончательно очнулся, когда почувствовал, что необходимо срочно узнать ответы на эти вопросы. Я приподнялся на постели и повернул голову, чтобы разглядеть людей, стоявших рядом.

Да, вот тот самый человек, который спас меня. Лунной Девы не оказалось поблизости, хотя я так надеялся увидеть её вновь. Рядом с ним стояла женщина из сада трав, оттолкнувшая и изгнавшая меня. Почему на этот раз она предоставила мне кров и уход? Должно быть, я находился в Звёздной Башне, потому что стены вокруг меня были как-то странно расположены. Наверное, комната устроена так, чтобы соответствовать лучам звезды.

— Кто вы, приютившие меня? — спросил я, потому что оба они молчали.

Женщина подошла ближе. Её прохладные пальцы легли мне на лоб. От её руки исходил еле уловимый терпкий аромат трав, словно ещё совсем недавно она работала в своём саду.

— Жар прошёл, — объявила она, затем сняла что-то, лежавшее на моей спине, и я почувствовал холодок, коснувшийся плеч и поясницы. Она снова дотронулась, на этот раз до отметин, которые оставил на мне ястреб. — Хорошо заживает, — удовлетворённо сказала женщина. — Ты спрашиваешь, кто мы, — она встала так, чтобы я хорошо её увидел. — Мы из тех, что живут замкнуто и не желают, чтобы на их пути встречался человек.

На лице у неё я не увидел доброжелательности. Должно быть, она ждала от меня каких-либо действий, слов, по которым смогла бы судить о том, враг я или друг. Но при этом я мог с уверенностью сказать, что никогда не смог бы назвать её недругом. Было в ней что-то такое, что противостояло Тени.

— И кто ты сам такой? — рядом с ней встал мужчина.

— Я… был… Кетаном… наследником Кар До Прана Большой Башни Красных Плащей. А кто теперь… не знаю.

Выражение их лиц изменилось, когда они услышали, кто я такой. Неужели охотники Могхуса проникли так далеко, что новость о моём побеге достигла этих отдалённых мест? Но при этом я понимал, что ни мужчина, ни женщина не были подданными Могхуса. В них чувствовалось присутствие Силы. Я ощущал это, как тогда, когда приближался к Урсилле, и знал, что они обладают даром и способны творить деяния, не доступные обычным смертным.

— Кар До Пран, — повторил человек. — Там правит Лорд Эрах, но если ты являешься наследником…

Он вопросительно посмотрел на меня.

— Я сын Леди Героиз, его сестры…

— Да, я знаю, так принято у людей, — кивнул мужчина. — Тогда как же ты подвергся чарам Оборотней?

— Мне подарили пояс, а Урсилла и моя мать…

— Он расскажет свою историю позже, — прервала меня женщина. — Мне кажется, самое время дать ему настойку. Ему нужны силы, не то моли вскоре утратит свою действие.

Я не понял её слов. Однако, когда человек помог мне сесть и поднёс к губам чашку с бурлившей жидкостью, я осушил её одним залпом, хотя она и была горькой на вкус. Тут в комнату кто-то вошёл.