Разорванное небо - Бирюков Александр Викторович - Страница 64
- Предыдущая
- 64/102
- Следующая
– Теперь, небось, душевно благодарен… Спасибо, конечно, на добром слове. Только, к сожалению, – вздохнул корреспондент, – мои репортажи даже у нас в России нужны только для политических игр, а уж на Западе – разве что нервы пощекотать. Им там вообще все равно – на зомби резиновых смотреть или на женщин, пополам разорванных «Градом». За это и платят. А вовсе не за достоверность, как ты сказал. Не за настоящую правду.
Иванов замолчал. Несмотря на кромешную тьму, Казак не сомневался, что корреспондент тоже привязан, и наверняка так же неудобно.
– Знаешь, – через минуту снова заговорил корреспондент, – когда я в армии служил, у нас в части ансамбль был, «Пластилин». Они там микрофоны к стойкам пластилином лепили. Году в восемьдесят седьмом. Там еще земляк мой из Череповца, Валерка Концевой играл… Так вот, у ребят была песня как раз на эту тему. Жалко, помню сейчас только пару куплетов:
Вам нравится стрельба, а известно ли вам:
До нее три часа на ИЛ-62?
Но щелкает ручка – замена программ!
Герой с кинокамерой, ты шел через смерть, Боялся ли ты, что мы будем смотреть Не твой репортаж, а эстрадный концерт?..
Василий вздохнул.
– Тогда я не понимал, о чем это. А попал сюда – и вспомнилась эта песня. Как знали ребята…
Казак натянул ремень, которым его руки были привязаны к трубе, подергал и ощутил, что труба вроде бы шатается. Было бы посветлее, разглядел бы, как там она наверху крепится… Однако просто стоять и ждать, когда за ним придут, Казаку не хотелось, и он принялся методично расшатывать железку, не загадывая, что он будет делать потом, когда труба поддастся. Для начала надо хотя бы частично освободиться.
Тем временем подполковник Абаджиевич со стаканом в руке в одиночестве сидел на втором этаже автобуса. Бар кое-как восстановили, но теперь на его полках красовались бутылки, натащенные адъютантом из немногих еще не полностью разграбленных радостными победителями магазинов города. Сливовый самогон, разивший сивухой, напоминал Абаджиевичу о днях молодости, когда такое пойло было самым доступным и популярным алкоголем в Сараевском пехотном, потому что его гнали повара прямо в столовой, в одном из паровых котлов.
Мысли подполковника были заняты предстоящим днем – из штаба пришел приказ продвигаться дальше, несмотря на чувствительную убыль в технике, причиной которой были эти проклятые самолеты. «Попадись мне хоть один из тех летчиков, он бы составил достойную компанию обоим корреспондентам… То есть одному из них. Впрочем, наверное, сладкоречивый араб прав, второго Иванова тоже надо убрать, но все-таки – кто из них настоящий? Да и того, что привели пехотинцы, не мешало бы отправить туда же, на всякий случай. А с козлами, якобы его поймавшими, церемониться нечего – поставить в первую линию удара, и все дела».
Абаджиевич отхлебнул пару глотков и, закусив ломтиком ананаса из банки, поставил стакан на столик. «Надо бы сходить вниз, – размышлял он, – узнать новости у американца – он уже второй час сидит за аварийным приемником, принимает разведданные с авианосца. Вот они, издержки прогрессивных технологий! Конечно, приятно сидеть за цветным экраном, моделируя свои действия, видеть вероятную реакцию противника, и раз за разом прокручивать операцию. Но стоит выйти из строя хотя бы части аппаратуры, как все эти компьютерные системы становятся бессильны. И теперь, чтобы иметь представление об оперативной обстановке, Милсон мучился, вручную корректируя частоту, чтобы файлы пришли хотя бы с небольшим количеством ошибок. И пусть сидит. Там, в море, американцы тоже, небось, потратили не меньше времени, чтобы раздобыть и оформить для нас эти сводки».
Подполковник вспомнил советские передатчики и приемники, на которых в молодости учился работать. Вот это были аппараты! Каждый блок защищен металлическим кожухом, тумблеры размером с палец, колесо настройки у передатчика – двумя руками вертеть надо. Правда, размеры у них были соответственные и вес исчислялся центнерами, а то и тоннами. Зато вряд ли такому монстру смог бы нанести вред импульс электромагнитного снаряда. А американцы – тьфу, решили, что раз ядерное оружие Балканам не грозит, то и аппаратуру можно поставлять незащищенную. Так что Милсону придется попотеть за промашки державы. Помогать ему особо некому – девчонки-операторши вышли из строя.
Да, без девчонок будет скучновато – в этой дыре добровольцев на замену не дождешься, а тащить в постель девицу под дулом автомата… Абаджиевич хорошо помнил, как год назад вошел в палатку к начальнику штаба, не явившегося к утреннему совещанию, и увидел на походной койке майора с торчащим из уха шомполом. Деваху, которую бойцы комендантского взвода перед тем притащили по заказу начштаба, нашли уже позднее – она засела с украденным автоматом за скалой и в упор расстреляла четверых солдат, а под конец разнесла голову и себе. Подполковнику так и не довелось выяснить, действительно ли она была красива, как хвалился перед этой ночью майор.
Командир бригады поставил недопитый стакан на стойку, потом снова его взял, залпом допил оставшееся и неторопливо направился вниз. Американец все еще сидел с портативным компьютером у приемника, на экране с неуловимой частотой менялись цифры, однако что они означают, подполковник не знал, да и не хотел знать. О результатах ему доложат. Ночной воздух после прошедшего днем дождя был свеж и прохладен, и вместо того чтобы вернуться в машину и уснуть, Абаджиевич решил прогуляться до ближайшего прожектора и проверить, не спят ли солдаты. Солдаты не спали, и он подумал было прихватить какого-нибудь офицера, чтобы обойти с ним остальные посты, но в это время к ставшему уже привычным урчанию дизель-генератора прибавился далекий звук автомобильного мотора. Вот машина притормозила, видимо задержанная часовыми, но вскоре вновь тронулась с места, а у кого-то сзади, в группе спецназовцев, загнусавила рация.
Прожектор повернулся в сторону приближающейся машины, и в его луче обозначились округлые формы «мерседеса» М-класса. Ослепленный водитель сбавил скорость, джип медленно подкатил почти к самому автобусу, и Абаджиевич увидел, что на обеих его подножках стоит по бойцу с оружием наготове. А за рулем… За рулем джипа сидела очаровательная брюнетка! Это так отвечало недавним его размышлениям, что подполковник обрадовался и насторожился одновременно.
– Господин подполковник, имею честь доложить! – обратился к Абаджиевичу подошедший сержант Маркоч, который ездил за Ивановым. – Это тот серб, Коче Папович, прислал свою домашнюю девушку, ему что-то от вас надо, звонил часа три назад, не стали вам докладывать – вдруг не доедет.
– Да? Это действительно его домашняя девушка? Или подстава?
Маркоч сделал несколько шагов вперед и уставился на красотку, вышедшую из машины и нерешительно стоявшую у дверцы. Одета она была в те же юбку и блузку, только добавились легкие туфли на высоком каблуке.
– Действительно. Зовут Елена. Я уже докладывал – она помешала нам застрелить русского, когда тот пытался бежать.
– И зачем ты это сделала? – спросил подполковник, обращаясь уже непосредственно к девушке. Она смущенно улыбнулась.
– Я… Я просто очень испугалась. При мне еще никогда никого не убивали.
– Сержант, ее обыскали, машину проверили?
– С поста передали, что да. Но если господин подполковник прикажет, я сам с удовольствием обыщу ее еще пару раз!
– Много болтаешь! – оборвал сержанта подполковник.
– И что же хочет наш рассудительный и верный друг господин Папович?
Абаджиевич с неудовольствием обернулся – ну конечно, как же без него! Задавший вопрос Ахмед Ойих словно возник из пустоты и теперь пристально смотрел на девушку. Это не был обычный мужской раздевающий взгляд, а скорее бесстрастный анализ рентгеновской установки.
– Господин Папович, – заговорила наконец Елена, – желал бы получить документ, подтверждающий его бескорыстную помощь войскам Республики Босния и Герцеговина, и еще одну бумагу – письменный приказ командира бригады «Утро священной войны» не причинять ущерба имуществу фирмы «Папович и компания».
- Предыдущая
- 64/102
- Следующая