Разорванное небо - Бирюков Александр Викторович - Страница 84
- Предыдущая
- 84/102
- Следующая
– Подожди… Ты его глазами увидеть можешь?
– Нет пока…
– Не хватало нам еще пассажирский завалить. Подойди на дистанцию визуального контакта.
– Выполняю.
Казак накренил истребитель и снизил скорость.
– Корсар, я его вижу. Низкоплан, движки на пилонах. Мигалка работает, бортовые огни горят.
– Тип определишь?
– Нет, далеко… Он вниз идет, в облака! Убегает, значит, бью!
– Погоди, я ему дам вызов на частоте 121. «Аварийная частота, 121,5 мегагерца. Может, и сработает!» – подумал Казак, не упуская из виду цель.
Силуэт впереди продолжал снижаться – то ли экипаж большого самолета заметил преследование, то ли маршрут так спланировали заранее. «Сухой» уже давно был готов к атаке, но Казак лишь подошел к цели на расстояние в три километра и выдерживал дистанцию, сначала визуально, а потом, когда самолет скрылся в облаках, продолжал следить за ним по радару Буквально перед исчезновением самолета русский летчик успел его рассмотреть – длинный и сравнительно тонкий фюзеляж, узкие крылья, под ними четыре вытянутых бочонка двигателей… «А если это пассажирский лайнер? – ударило ему в голову. – Вот уж вовек не простится!» – Я Казак, на аварийный он не отвечает! Вдруг в наушниках послышался голос Деда:
– Эй, парень, включи прицел пушки в режим с постоянной частотой!
– Зачем? – изумился Казак.
– Поставит помеху – бей, не поставит – отпускай.
– Понял, спасибо!
«И как я сам не допер?! Если это военная машина, он должен заметить излучение, а на пассажирском такой системы не предусмотрено!» Казак разблокировал канал наведения по стволу и переключил прицел в открытый режим, который имел несколько большую точность наведения. И почти тут же на экране радара появилась новая картинка – преследуемый самолет включил генераторы помех. Казак облегченно вздохнул и с каким-то новым для себя чувством мстительной радости нажал на кнопку пуска, отправив к цели две уже приготовленные ракеты. Сразу взяв в сторону и выше, он не увидел – не мог увидеть, как первая ракета попала в крыло чужому самолету, а вторая разорвалась под его хвостом. Но, поднявшись над кромкой облаков, Казак заметил, как под ней вспыхнуло ярко-желтое пламя, и именно этот взрыв поставил все на свои места.
– Корсар, я понял, это был заправщик! Он рванул как бочка с бензином!
– Молодец! Поздравляю. Давай вниз, тебе на смену Дед готовится.
– У меня топлива еще на два часа!
– И одна подвеска. Сливай керосин и садись.
– Подожди. Другая цель, которую тот заправлял, все еще у меня видна.
– Проверь ее!
– Сейчас… Елки-палки, она сама светит!
– Чего?
– В диапазоне «фаза – фаза два» цель проявляет активность. Дистанция сто пятьдесят. Но моя «сигарета» ее видит.
– Тогда работай и вниз!
Казак поднялся повыше и, мысленно перекрестившись, запустил последнюю оставшуюся у него Р-77, новейшую российскую ракету средней дальности, вернее, ее дальнобойную модификацию.
Экипаж АВАКСа стратегического авиационного командования, переброшенный недавно из Франкфурта на Балканы, выполнял свой второй полет. Ему была поставлена задача: выявить места базирования сербских самолетов, а по возможности навести на них истребители с авианосца, хотя эту часть задачи начальник смены посчитал нереальной – слишком многое должно было сложиться в пользу морских летчиков.
В фюзеляже АВАКСа, там, где у его прародителя, гражданского самолета «боинг», стоят ряды кресел, царил полумрак; Выстроенные вдоль борта тринадцать рабочих мест операторов освещались в основном тем светом, который падал на них с экранов. Каждый из операторов видел только часть картины, а еще два человека следили за мощным компьютером, сводящим все данные воедино и выдающим общую картину воздушной обстановки на главный пост и одновременно – наземным службам.
РЛС, способная обнаружить стандартную цель на расстоянии более трехсот километров, засекла взлет самолета Казака практически сразу, как только его истребитель поднялся над горами. Мерно вращавшаяся над фюзеляжем АВАКСа восьмиметровая антенна бесстрастно передала на экраны операторов трагедию заправщика, и командир лишь крепко сжал зубы, зная, что, несмотря на оперативно переданную на авианосец информацию, у палубных самолетов уйдет слишком много времени на то, чтобы сюда добраться.
«Ничего, этот самолет уже дал нам одну засечку, место своего взлета. Конечно, он применил какие-то уловки, наверное, некоторое время шел за горами. Но на всякую уловку-22 есть уловка-23! Когда он будет садиться обратно, мы его отследим точнее!» – подумал начальник смены и отдал распоряжение:
– Занять эшелон тридцать шесть тысяч, если удастся – больше. Посты три, четыре, шесть, держать цель восемь-ноль! Остальные – обзор по штатной схеме.
– О'кей, сэр. Держу его крепче, чем девчонку за задницу!
– Давай-давай, остряк. Все равно трахать его будешь не ты, а парни с длинной палубы.
– Сэр! Инфракрасный детектор засек что-то похожее на пуск ракеты со стороны восемь-ноль!
– Что значит «похожее»?
– Очень далеко, сэр, это могла быть и помеха.
– Кто-нибудь ракету видит?
– Нет! Излучения головки тоже нет. «Наверное, помеха, – решил командир. – Ракета такой дальности должна иметь активную радиолокационную головку, и ее излучение мы бы зафиксировали. Но на экранах-то цели нет! Хотя на всякий случай…» Он прокашлялся и приказал:
– Надеть парашюты! Проверить готовность к аварийному покиданию!
Через пару минут послышались доклады о выполнении приказа:
– Пост два готов…
– Пост четыре готов…
– Пост шесть… О, черт! Пост шесть, вижу ракету! Дистанция двадцать… Девятнадцать…
Начальник смены уже и сам видел появившуюся на экране отметку летевшей в сторону АВАКСа малоразмерной сверхзвуковой цели.
– Я замораживаю каналы! – спокойно объявил он. Тотчас погасли экраны у операторов, тарелка антенны остановила свое вращение – вся аппаратура АВАКСа, лишенная питания, прекратила свою работу. Конечно, такие резкие выключения очень вредны для чувствительной электронной аппаратуры, но теперь у самолета появился шанс, что ракета, лишенная ориентира – излучения его радаров, потеряет цель или по крайней мере, если она снабжена блоком запоминания координат, будет лететь туда, где должен был бы оказаться АВАКС.
Это бы вполне могло подействовать, но Р-77 – принципиально новая ракета, в которой, кроме системы наведения на радиоизлучающую цель, на конечном участке траектории включается и инфракрасная головка, ведущая ракету прямиком к двигателям, которые отключать никто не собирался. Впрочем, и отключенные они тоже были бы достаточно заметной целью – никакой металл не успел бы остыть за то короткое время, что осталось до взрыва.
АВАКС вздыбился, будто получил удар невидимым кулаком под брюхо. Оба двигателя мгновенно остановились, иссеченные осколками, а хлещущий из перебитых трубопроводов керосин загорелся, оставляя в небе жирный хвост дыма. Через несколько секунд сразу из нескольких люков самолета, словно горошины из прохудившегося мешка, посыпались человеческие фигурки, и над каждой почти сразу распускался купол парашюта. Начальник смены покинул самолет одним из первых – в конце концов, он не был капитаном этого корабля и спасаться в последнюю очередь обязанным себя не считал.
Раскачиваясь под белым куполом, он благодарил Бога за то, что пилоты АВАКСа не успели выполнить его распоряжения о наборе высоты, и теперь, опускаясь с четырнадцати тысяч, он мог почти нормально дышать. О том, куда опустится он и остальные члены экипажа и что их ждет там, начальник смены не думал – не потому, что был очень смелым и уверенным в своих силах. Просто, когда АВАКС отправляли на Балканы, никто не взял на себя труд рассказать о том, как поступают в этих краях со сбитыми вражескими летчиками. А если б летчикам и операторам об этом рассказали, то вполне возможно, что они предпочли бы остаться в горящем самолете.
- Предыдущая
- 84/102
- Следующая
