Тайна цыганского табора - Блайтон Энид - Страница 5

• Предыдущая
• 5/27
• Следующая

– Ну, что же, – сказал Джулиан, посмотрев на синяк на лице Шмыгалки. – Приходи завтра. И покажи нам патрины, послания, которыми вы пользуетесь. Нам бы хотелось научиться их понимать.

– Приду, – пообещал Шмыгалка, кивнув головой. – А вы приходите посмотреть мою кибитку. Я там один с Лиз.

– А что? Все равно делать нечего, – сказал Дик. – Сходим к нему?

– Приходите, – повторил Шмыгалка. – Покажу вам патрины, а Лиз покажет вам свои номера. Она очень умная собака. Когда-то в цирке выступала.

– Мы тогда и Тимми возьмем, – сказала Энн. – Пусть посмотрит на умную собачку. – Она потрепала по загривку Тимми, который как раз прибежал после обследования очередных кроличьих нор. – Что, Тимми, пойдем с тобой знакомиться с умной собачкой Лиз?

– Гав! – ответил Тимми, помахав хвостом.

– Я рад, что ты согласен, Тим, – сказал Дик. – Ладно, Шмыгалка, мы тогда пойдем к тебе завтра, после того как ты посмотришь, как там твой Клип. Я, правда, не уверен, что он будет готов к походу, но там видно будет.

Мальчики в ту ночь спали в одной из конюшен. Капитан Джонсон предложил им матрасы, если они пожелают спать на воле, или же покрывала, если выберут сеновал в конюшнях.

– О! Пожалуйста, на сеновале, – сказал Джулиан. – Только тряпицу какую-нибудь подстелить, и отлично. Лучших удобств и не придумать.

– Нам с Энн тоже хотелось бы спать на сеновале, – со вздохом посетовала Джордж. – Никогда там не спали. А можно и нам, капитан Джонсон?

– Нет. У вас есть кровати, за которые уплачено, – ответил капитан. – Девочкам такое не положено, Джордж. Даже если они пытаются быть мальчиками.

– А я часто спала на сеновале, – вставила Генриетта. – Когда домой много гостей съезжается, я сразу бегу устраивать постель на сеновале.

– Вот уж невезение для лошадей, – заметила Джордж.

– Это почему же? – спросила Генри.

– Потому что своим храпом ты мешаешь им спать, – ответила Джордж.

Генри фыркнула и вышла из комнаты. Она и в самом деле храпела по ночам и ничего не могла с этим поделать.

– Не расстраивайся! – крикнула Джордж ей вдогонку. – У тебя храп настоящий мужской, Генриетта!

– Прекрати, Джордж, – оборвал ее Дик. Он был просто ошарашен проявлением такой грубости со стороны двоюродной сестры.

– Ты мне рот не затыкай, – отпарировала она. – Ты лучше ей рот заткни, Генриетте.

– Слушай, Джордж, не будь такой хамкой, – сказал Джулиан.

Подобные замечания ей тоже не понравились, и она вышла из комнаты, с тем же оскорбленным видом, что и Генри.

– О боже! – вздохнула Энн. – И вот так все время с ней, представляете? То Генри что-нибудь ляпнет, а та отпарирует, то Джордж ей нахамит, а та огрызнется. Балбески настоящие.

Она проводила братьев до места их ночлега. Им выделили маленькую конюшню, в которой находился только конь цыгана. Он безропотно лежал, вытянув забинтованные ноги. Энн погладила его, потрепала по холке. Конь был неказистый, маленький, красотой отнюдь не блистал, но карие глаза его были такими славными!

Соломы оказалось предостаточно, она была застелена старыми покрывалами – отличная постель. Для Энн все это выглядело прекрасно.

– Мыться и все прочее – дом к вашим услугам, – сказала она. – А здесь – только спать. Здорово здесь пахнет, верно? Солома, сено! Надеюсь, конь вас не побеспокоит. А то ведь у него, бедняги, ноги болят.

– Нынче ночью нас ничто не сможет побеспокоить! – заявил Джулиан. – Походная жизнь в лагере, отличный воздух! Спать будем без задних ног. А вообще-то, Энн, тут, по-моему, здорово. Тишь да благодать!

В дверь заглянула Джордж.

– Хотите, я вам Тимми одолжу? – предложила она, явно заискивая после своей дурацкой вспышки эмоций.

– О! Привет, Джордж! Не надо, – сказал Джулиан. – Неохота, чтобы Тим по мне ходил всю ночь, отыскивая местечко поуютней. А! Вот он – тут как тут. Уже показывает нам, как устраивать нору в соломе. Эй, Тим, кыш с моей соломы!

Тим улегся на солому и принялся мордой и лапами рыть себе ложе. Поднял голову и посмотрел на них, высунув язык.

– Ишь ты, еще и смеется, – заметила Энн. Тимми, действительно, широко по-собачьи улыбался. Энн слегка обняла его, а Тимми успел лизнуть ей щеку. Потом вернулся к обустройству своего ложа.

Кто-то приближался к их сараю, громко насвистывая. Генриетта просунула голову в дверь.

– Я вам пару подушек принесла. Миссис Джонсон прислала.

– О, спасибо тебе. Генри, – поблагодарил ее Джулиан, принимая подушки.

– Очень любезно с твоей стороны, Генриетта, – сказала Джордж.

– Рада оказать услугу, Джорджина, – ответила Генри.

Ребята дружно расхохотались. К счастью, прозвенел колокол на ужин, и все они вышли во двор и направились к дому. На сеновале почему-то всегда разыгрывается аппетит.

Вечером девочки выглядели совсем по-другому, поскольку им пришлось переодеться в нормальные платья. Энн, Генри и Джордж скорей побежали переодеваться, пока миссис Джонсон не ударила в колокол во второй раз. Она им обычно давала десять минут на сборы, зная, что порой приходится задержаться на работе с лошадьми. Но после второго удара колокола все должны были находиться за столом.

Джордж выглядела мило: ее кудрявые волосы хорошо смотрелись с костюмом из блузки и юбки. Зато Генри казалась немножко нелепой в платье с оборками.

– Ты похожа на ряженого мальчика, – сказала Энн. Генри восприняла это как комплимент, зато Джордж такое замечание не понравилось. Разговор за столом сосредоточился на Генри. Она рассказывала о разных приключениях в своей жизни. У нее, оказывается, были три брата, от которых она ни в чем не отставала и даже сплошь и рядом превосходила их. Они на парусной лодке плавали в Норвегию, на попутках пропутешествовали от Лондона до Йорка.

– А Дика Турпииа с вами не было? – с сарказмом упомянула Джордж знаменитого наездника. – На его коне, разумеется, на Черном Бессе. Уж вы бы его здорово обскакали, правда?

Генри пропустила шпильку мимо ушей и продолжала рассказывать о делах своей семьи. Они переплывали через широченную реку, совершали восхождение к снежным вершинам, короче, все что угодно испытали.

– Да, пожалуй, тебе и впрямь следовало родиться мальчишкой. Генри, – заметила миссис Джонсон. Именно это и желала услышать Генри.

– Послушай, прежде чем ты расскажешь нам, как быстрее всех совершила восхождение на Эверест, постарайся управиться с едой на твоей тарелке, – сказал капитан Джонсон, который порядком устал от болтовни Генри.

Джордж покатилась со смеху – не потому, что это было так уж смешно, а потому, что она пользовалась любой возможностью высмеять Генри. А та торопливо очистила блюдо. Ей нравилось привлекать всеобщее внимание к ее необыкновенным историям. Пусть Джордж не верила ни единому ее слову, зато у Дика и Джулиана складывалось впечатление, что эта высокая, подтянутая девочка ни в чем не уступала своим братьям.

После ужина нужно было кое-что еще сделать по хозяйству, Генри старалась держаться подальше от Джордж, хорошо понимая, что та не упустит возможности сказать ей при всех какую-нибудь гадость. Ну и наплевать в высшей степени! Зато всем остальным она наверняка понравилась. Она быстро сбросила свое платье в пышных оборках и надела обычный наряд с галифе, хотя времени до отбоя и сна оставалось совсем немного.

Джордж и Энн пошли с ребятами в их конюшню, уже переодевшись в пижамы и ночные рубашки.

– У вас фонари-то есть? – спросила Джордж. – А то тут свечами и лампами пользоваться в конюшнях запрещено – из-за соломы. Ладно, спокойной ночи, приятных сновидений. Надеюсь, эта балбеска Генри не разбудит вас спозаранок своим дурацким свистом.

– Меня нынче ночью и пушкой не разбудишь, – ответил Джулиан, зевая. Он бухнулся на солому и укрылся покрывалом. – Ой, как классно! Хочу всегда спать на сеновале.

Девочки засмеялись. Ребята и в самом деле здорово устроились.

– Ну ладно, спите, – сказала Энн и вышла вместе с Джордж, направившись к дому.

• Предыдущая
• 5/27
• Следующая