Порочный ангел - Блейк Дженнифер - Страница 47

• Предыдущая
• 47/86
• Следующая

— А мои бриджи? — спросил он, допив кофе. Сардоническая интонация в его голосе, как показалось Элеоноре, была скорее рассчитана на мужчин за ее спиной. Она протянула ему одежду, почувствовала, что краснеет, и рассердилась на себя. Чтобы скрыть замешательство, Элеонора отвернулась и пошла к привязанным лошадям. Жан-Поль подсадил ее в седло, Луис сел на свою лошадь, и они тронулись в путь.

Из еды в седельных сумках у них были расплющенные маисовые лепешки с завернутыми в них кусками жирной свинины, кукуруза, толченная с мясом и красным перцем, фрукты. Тяжелую пищу скрашивал десерт из апельсинов, растущих на деревьях вдоль дороги.

На кратком привале Луис сел, прижавшись спиной к дереву, вытянул ногу. Элеонора устроилась поблизости на бревне, очищая апельсин длинным охотничьим ножом и пытаясь отогнать мух, слетевшихся на запах. Нахмурившись, она наблюдала за братом. Ей не нравилась его молчаливость и задумчивость. Жан-Поль налил в чашку воды из фляга, притороченной к седлу, и пошел туда, где сидела Хуанита со связанными руками. Один из никарагуанцев шагнул ему навстречу и вырвал чашку из рук. Жан-Поль попробовал возмущаться, но это не помогло. Солдат вылил воду женщине на ноги, замочив ей лодыжки, и со смехом вернул чашку Жан-Полю, но глаза его при этом оставались холодными. Жан-Поль отошел в сторону, сел и уставился в пространство, не притронувшись ни к еде, ни к питью.

Элеонора посмотрела на Луиса. В его глазах, прежде чем он отвел взгляд, отразилась такая же непреклонность.

Она дочистила апельсин, разрезала его и протянула одну половину Луису. Воткнув нож в бревно, Элеонора тихо спросила:

— Кто эти люди?

— Мои друзья. Из моего полка.

— А как их зовут?

— Американца — Джаспер Куитмен, по прозвищу Слим. Человека со шрамом

— Курт. Его фамилию я не в силах произнести. Другие — Санчес, Молина и Гонзалес. Эти трое, я думаю, были знакомы с Хуанитой раньше.

— Однако я не понимаю причины, по которой они здесь…

— Вы хотите сказать, что не можете надеяться на этих людей? — спросил он, улыбнувшись. — Да, они здесь ради меня. И у них на то собственные причины. И я их не расспрашивал, когда они вызвались добровольно. Их судьба не должна вас волновать.

— Поскольку вы догадались, что меня беспокоит, сказанное вами — правда или лишь то, что, по вашему мнению, я хотела бы услышать?

— Не тревожьтесь из-за этих людей. Санчес, Молина и Гонзалес приверженцы демократии, а не Уокера и фалангистов. И поэтому они не видят ничего плохого в том, чтобы спасти пару невинных душ от расстрела, если я попросил их об этом. Что же касается других, иностранцев, опасность им нужна, как воздух. А слово «измена» для них пустой звук. В первую очередь они преданы самим себе, и уж потом всему остальному, включая и красную звезду Уильяма Уокера, но только до того момента, пока им это выгодно. Они считают, что эта звезда уже на закате, и их уход был делом времени.

— Вы действительно думаете, что она на закате? Он сощурился.

— И вы считаете, именно поэтому я пришел за вами?

— Нет, — ответила она, прямо посмотрев ему в глаза. — Мне кажется, я знаю, почему вы это сделали. Поскольку он не ответил, она продолжила:

— Чего я не знаю, так это куда мы направляемся.

— В горы, — сказал Луис, махнув рукой в сторону холмов на северо-востоке. — Спрячемся там. Вначале у меня были совсем другие планы. Я надеялся воспользоваться авторитетом командующего офицера в отсутствие Гранта и генерала, чтобы обеспечить ваше освобождение, взять вас под свою опеку. Тогда я мог бы держать вас под домашним арестом до их возвращения, когда мы смогли бы разобраться в ситуации. Но противник перехитрил меня. Охрану проинструктировали игнорировать мои приказы, касающиеся арестованных, в отличив от других приказов, подписанных генералом. Короче, пришлось применить силу.

— Вы, должно быть, предполагали, что придется ее применять, — сказала Элеонора, кивнув на мужчин в стороне.

— Я не мог быть абсолютно уверен, что дела пойдут так, как мне хотелось бы. Нинья Мария оказалась предусмотрительнее, чем я ожидал.

— Нинья Мария? Вы думаете, это она?

— А кто же еще? У нее есть доступ к официальным документам и прекрасная возможность научиться подделывать подпись генерала. Она завидует вашей популярности сразу у обоих мужчин и в прессе. Так что вы сделали себя прекрасным козлом отпущения.

— Что вы имеете в виду?

Он помолчал.

— Кто-то поставлял сведения легитимистам в Коста-Рике. Хуанита? Сама Нинья Мария? Не знаю. Поскольку информация ушла в Центральную Америку, кого-то необходимо было обвинить в преступлении. Почему бы не убить двух птичек одним камнем? Таким образом, они могли избавиться от вас и одновременно отвести подозрения от себя. А если вас убрать с пути, у Хуаниты мог появиться шанс восстановить свое прежнее положение в особняке, и саботаж демократического режима происходил бы, как и планировалось вначале… Окажись Уокер немного удачливее.

— Откуда вы все это знаете?

— Я только подозреваю. Возможно, однако, наша пленница представляет интерес для них. Зная это, мы можем вернуться» в Гранаду, и все станет, как прежде.

Станет ли? Элеоноре с трудом верилось в это, как и во все остальное.

— А как Нинья Мария собиралась объяснить Уокеру мою смерть и смерть Жан-Поля?

— Если бы вдруг Уокер вернулся, к показаниям Хуаниты добавились бы показания, которые у вас с братом вырвали бы под пытками.

Внезапно почувствовав слабость, Элеонора отвела взгляд.

— Похоже, я вам очень обязана и так благодарна, что не могу найти слов, чтобы выразить это. И даже не знаю, чем смогу отплатить…

Он оборвал ее недовольным жестом.

— Давайте не будем говорить о расплате. Я сделал это для самого себя. Разве я смог бы жить, если бы убили мою душу?

Под обжигающими лучами полуденного солнца они пересекли узкую полосу воды между озерами Манагуа и Никарагуа. Пустили лошадей вплавь, чтобы те немного остыли, решив, что лучше переправиться именно в этом месте, а не выше по течению. Вскоре дорога пошла на подъем. Буйная растительность низины осталась позади, потянулись песчаники, сосновые леса и высокие деревья.

Элеонора ехала, стиснув зубы, спина болела так, будто между лопатками торчал нож. А впереди виднелись фигуры всадников, словно танцующие в дрожащем нагретом воздухе. Удивительное зрелище нарушило монотонность последних нескольких часов — дерево, называемое «пламя леса» — высокое, вечнозеленое, темное, в огромных оранжевых цветах-раструбах, спрятанных между листьями, похожими на кожаные. Но и это великолепие ненадолго отвлекло от мысли о том, сколь многим пожертвовал Луис ради нее. Элеоноре хотелось так же верить Уокеру, как Луису. Но она не находила в себе этой веры. Душа ее металась от надежды к отчаянию, от радости, что жива и свободна, к печали.

Так они ехали довольно долгое время, оставляя позади деревеньки с крохотными домишками, точно слепленными из грязи, в которых жили индейцы-фермеры. Коренные жители не проявляли ни малейшего интереса к всадникам. Колени у Элеоноры, упиравшиеся в изгиб седла, покрылись синяками, а нога так затекли, что она их уже не чувствовала. Солнце слепило глаза, и носовой платок, покрывавший волосы, не спасал — кожа на голове горела огнем. Лицо, руки, каждый дюйм незащищенной кожи были сожжены солнцем. К закату Элеонора уже перестала о чем-либо думать и замечать что-либо вокруг. Она, казалось, срослась со своей лошадью, — интересно, есть ли какое-то слово, обозначающее полуженщину-полулошадь? Мужской вариант — кентавр, но наверняка есть и женский…

Внезапно крик кагуара разорвал тишину. Лошадь вздыбилась, и только сильная рука, удержавшая поводья, помешала ей выбросить Элеонору из седла. Когда лошадь успокоилась, Элеонора увидела зверя, который промелькнул огненно-коричневой полосой и мгновенно исчез.

Она повернулась, чтобы улыбкой поблагодарить пруссака-солдата. Не поднимая глаз, она почувствовала, как он напряжен, и ощутила неловкость; ее кивок получился коротким, и в нем не было той искренности, которой она намеревалась выразить свою признательность. Ослабив поводья ее лошади, солдат тут же отступил назад, но с этого момента Элеонора все время ощущала его взгляд, до тех пор пока они не остановились и не разбили лагерь для ночлега.

• Предыдущая
• 47/86
• Следующая