Повести и рассказы - Сахарнов Святослав Владимирович - Страница 32

• Предыдущая
• 32/71
• Следующая

Я стал смотреть, что написано про моего Киношника. Вот звёздочка и примечание: "Съёмки кино на всех этапах эксперимента, по плану студии".

Мы вышли с Марленом на берег. Там уже стояли Павлов и около него Джус с портфелем.

НЕУЖЕЛИ ОН ВОЗЬМЕТ ЕГО С СОБОЙ?

Вещи акванавтов положили в контейнер. Сверху впихнули портфель.

ВСЁ-ТАКИ ВЗЯЛ!

Подошла шлюпка, контейнер отнесли в неё. Туда же сели Павлов, Марлен, Джус.

На том месте, где недавно стоял дом, качался буёк с флажком. Шлюпка ушла к нему.

МНЕ ВЕЗЕТ

Вечером я вышел посмотреть на этот флажок.

ГДЕ-ТО В ГЛУБИНЕ ПОД НИМ - ЖИВУТ ЛЮДИ.

Я стоял, скрестив на груди руки.

- Не рисуете? - раздался позади меня голос Павлова. Он незаметно подошёл и стал рядом. - Я думал, художники - чуть свободная минута рисуют. Вон корреспонденты так и строчат. И то им объясни, и это. Еле сбежал.

Я понял, что не оправдываю его надежд.

- Понимаете, - сказал я, - мы, художники, такой народ... Как бы сказать проще... Мы смотрим, смотрим, а что получится, сами не знаем. Хотите, я нарисую ваш портрет?

Теперь покраснел он.

- Бросьте валять дурака, - сказал он. - Я ведь так. Конечно, смотрите. Между прочим, у меня дома есть несколько книг с вашими рисунками. Морских животных вы рисовали?

Я очень обрадовался:

- Я. Конечно, я! Это где осьминог, трепанги, кальмары?

- Ага. Очень хорошо нарисованы. Как живые. Вы в доме хотите пожить?

Я задохнулся от неожиданности. ВОТ ТАК РАЗ!

- Хотелось бы.

- Проверитесь у врача. Будете жить со вторым экипажем.

- Я проверялся.

- Ещё раз. Беда - корреспонденты просятся! Вы, я знаю, водолаз, а они-то нет!

БУДУ ЖИТЬ В ДОМЕ!

КОМАНДНЫЙ ПОСТ

В первой палатке, где расположился командный пост, было много проводов, много приборов, стояли телевизор и телефон. Правда, телевизор так и не сумели наладить. Когда его включали, мелькали одни полосы.

- В доме не хватает света. И ещё - много помех, - объяснили телевизионщики. - А так у нас всё в порядке.

Я пришёл на командный пункт - дежурил Игнатьев - и попросил, чтобы мне дали поговорить с Марленом.

Мне казалось, что получится очень интересный разговор: человек первый раз в подводном доме.

- Минутку, - сказал Игнатьев. - Запишу показания приборов и соединю.

Он раскрыл толстую тетрадь и начал писать: температура воздуха в доме... давление... влажность...

- А знаете, - сказал я, - может быть, мне скоро доведётся там жить. Павлов обещал.

Игнатьев кивнул.

- Как у вас уши?

Я вспомнил погружение на Дальнем Востоке:

- Так себе.

- Продувать надо.

Он придвинул телефон.

- Марлена вызывает берег.

РАЗГОВОР

- Привет, Марлен, это я - Николай. Ну как там у тебя?

В трубке шумело. Так шумит воздух в морских раковинах.

- Ничего, - сказал Марлен.

И замолчал. Я тоже ничего не придумал. О чём говорить? На этом наш разговор и кончился.

РАЗРЕШИТЕ, Я ВАМ ПОМОГУ

Всё-таки Павлов разрешил корреспондентам побывать в доме.

Мы сели на буксир.

- Не больше десяти минут, - сказал Павлов. - Если пробудете в доме дольше, придётся потом сидеть в декомпрессорной камере.

- Сидеть? Сколько времени? - поинтересовался корреспондент с лысиной.

Павлов посмотрел в книжечку.

- Два часа... Значит, так, - он сурово посмотрел на нас, - опускаться будут только мужчины. По очереди. С каждым идут трое обеспечивающих. Двое держат за руки, третий - сзади...

Я вспомнил, как страховал когда-то Марлена, когда тот опускался на сорок метров.

- Внутри дома, повторяю, находиться десять минут. Ответственный за все погружения Немцев.

На лысого нацепили акваланг. Он посопел и сказал, что готов.

- Тогда пошли.

Немцев первый прыгнул в воду. Потом свалился корреспондент.

Прыгая, он не придержал рукой маску. Её сбило, он захлебнулся. Немцев подхватил его под мышки.

Корреспондент долго плевался и икал.

- Может, не надо? - спросил, перегнувшись через борт, Павлов. - Ну что там интересного?

Корреспондент замотал головой. Он снова вставил себе в рот загубник и показал рукой вниз.

Они нырнули. Четыре пузырчатые дорожки свились в клубок. Вода зарябила. Потом пузыри исчезли.

- Вошли в дом! - сказал Павлов. - Я думал, не войдут.

Через десять минут вода забурлила и показались четыре головы. Пловцы работали ластами и отдувались.

Их втащили на буксир. Корреспондент стянул со лба маску. Тусклое солнце вспыхнуло на его лысине.

- Ух как интересно! - сказал он. - Вот это дом!

Опустили второго. Этот плавал, как морж, вода вокруг него кипела и расходилась кругами. Он никак не мог погрузиться.

- Навесьте на него грузы! - сказал Павлов.

Толстяку повесили на пояс несколько свинцовых плиток.

Когда, побывав в доме, пловцы вынырнули, толстяк, перевернулся на спину и захохотал.

- Что с ним? - встревожился я. - Может, нервное потрясение? Говорят, есть опьянение глубиной.

- Ему просто весело, - сказал Павлов.

Толстяк влез по трапу на буксир.

- Шикарный дом, - сказал он. - Только я в нём чуть не остался. Туда влез легко - был мокрый и скользкий. А там высох и застрял в люке.

Он снова захохотал.

Тогда вперёд выступила женщина.

- Мне этот надеть? - спросила она и тронула рукой акваланг.

- Пойдут только мужчины, - неуверенно сказал Павлов. Он сказал это, не глядя на неё.

Женщина подняла баллоны.

- Разрешите, я вам помогу, - сказал Немцев.

Павлов отвернулся.

Немцев почесал в затылке, продул загубник и в третий раз пошёл к трапу.

- Туфли снимите, - сказал Павлов женщине.

- Ах да...

- Шут его знает! У неё есть все бумажки, - сказал наш начальник, когда женщина и Немцев скрылись под водой. - Все разрешения. Прошли курсы лёгких водолазов.

Эта пара возвратилась ровно через десять минут. Я помог женщине взобраться на буксир. Она сняла плавательную шапочку и отжала волосы. Светлые струйки побежали по немолодому лицу. Она даже не запыхалась.

- Дом как дом, - сказала она.

Корреспонденты попросили шлюпку и ушли на берег передавать по телефону свои сообщения в редакции.

Немцев сказал:

- А что? Ничего ребята. Первый и второй немного дрыгались, а эта совсем спокойно. Всё-таки десять метров. Не в ванне!

• Предыдущая
• 32/71
• Следующая