Повести и рассказы - Сахарнов Святослав Владимирович - Страница 48

• Предыдущая
• 48/71
• Следующая

На площадке осталось яйцо - зелёное в коричневую крапинку, один конец тупой, другой острый. Я положил его на наклонный камень, яйцо не покатилось, а покачалось, повернулось тупым концом вниз и замерло.

Яйцо-неваляшка, яйцо - ванька-встанька! Так вот почему не падают вниз с обрыва ни в дождь, ни в ветер арьи яйца!

Постояв на вершине, я начал спуск. С камня на камень, как по лестнице.

Справа и слева из-под камней, поблёскивая белыми грудками, шипят кайры. Тоже сторожат яйца.

Лез, лез, снова попал на край обрыва. Снова под ногами море. Сбоку на фоне воды - две чёрные змеи. Поднялись на хвосты, вертятся, раскачиваются, пугают.

Никакие это не змеи. Два баклана устроили на выступе скалы себе дом. Сидят бок о бок, оба, как сажа, чёрные, вокруг глаз - оранжевые ободки. Ворчат, успокаивают друг друга: "Не посмеет тронуть, не посмеет, уйдёт!"

И верно - уйду. Можете не волноваться!

Я отполз в сторону, и тотчас один из бакланов метнулся вниз. Словно чёрная стрела полетела с обрыва, вонзилась в воздух, прочертила прямую линию.

Развернулись крылья - баклан уже на воде. Качается чёрной лодочкой сейчас начнёт ловить рыбу.

А подруга его осталась на камне. Косит на меня оранжевым глазом. Если присмотреться, под ней между лапами - яйцо.

"Когда ты уйдёшь?"

Ушёл я, ушёл. Дальше пополз. Вниз.

Скатился со скалы, а там - Михтарьянц.

- Идёмте, - говорит, - я вам сейчас топориков покажу.

ТОПОРИКИ

Здесь, внизу, где каменные уступы пошире, травы побольше, и гнездятся топорики.

Сели мы с Элей в траву, стали наблюдать.

Ара - взрослому человеку по колено. Топорик меньше раза в два. Сам бурый, на голове - два лимонных хохолка. Нос красный, лопаточкой. Лапки тоже красные.

Гнёзд топорик не вьёт, на карнизах, как бакланы, не сидит - роет норы. Вот один старается: тюк, тюк! - красной лопаточкой. Носом долбит землю, лапками из-под себя выбрасывает.

Взлетает топорик так: часто-часто замашет короткими крыльями, толкнётся - и пошёл. Пока набирает скорость, лапки опущены, пальцы перепончатые растопырены, точь-в-точь самолёт на взлёте. Но вот набрана скорость - можно убирать шасси, - и топорик лапки подобрал, к пузечку прижал, стрижёт воздух крыльями. Только свист идёт!

И садится топорик, как самолёт. Подлетел, выпустил лапки, затормозил крыльями - фррр! - и приземлился около своего дома.

Мы с Михтарьянц идём, стараясь не шуметь, мимо россыпи валунов, мимо нор, пробитых в зелёной траве. Смотрят на нас умные птицы, поворачивают вслед пёстрые хохлатые головы.

- Наш северный попугай! - сказала про топорика Эля.

У неё для всякой птицы здесь - прозвище, про всякую - сто историй. Недаром она на острове то одна, то с товарищами уже второе лето.

"ОНИ БЕССТРАШНЫЕ!"

Родилась Эля далеко от Командорских островов - в Армении.

Раскалённые красные камни, синие горы, маленькое селение посреди сухой безводной долины. Воду девочка видела всегда помалу: в ладошках когда умывалась, в кружке - когда пила, на дне колодца - когда отец открывал крышку, чтобы опустить ведро.

Выросла, окончила институт, попала во Владивосток. А тут - море! Вода до самого горизонта. Поражённая, решила: тут и останусь.

Как все горянки, была она молчалива и не боялась одиночества. Поэтому, когда ей предложили поехать на остров изучать птиц, сказала:

- Ладно! - и очутилась на Арьем камне.

При сборах опытные люди советовали:

- Сапоги обязательно возьмите резиновые - в них нога не скользит. И конечно, примус: деревьев на острове нет, костерок не разведёшь. Одеяло потеплее, свитер - даром что лето, может и снег пойти...

- Это в июне-то?

- В июне.

Самой страшной была первая ночь. Катер, который привёз её, ушёл. Набежали тучи, солнце село - темнота! Ни зги. Висит где-то между чёрной водой и чёрным небом крошечная палатка, в ней - на железной койке маленькая женщина.

Где-то внизу ворочается океан. Ветерок шевелит траву, а женщине кажется: кто-то подкрадывается. Идёт кто-то по скале, всё ближе, ближе... Камень упал. Крикнула морская птица...

Достала Эля из ящика примус, чиркнула спичку - разожгла. Вспыхнул над примусом голубой огонёк, зажурчал. Набрал силу, стал жёлтым, красным, по палатке побежало, заструилось тепло. Шумит примус! Будто появился собеседник: торопится что-то рассказать, шумит взахлёб, а Эля сидит, слушает его и кивает...

Потом привыкла. И к темноте, и к ветру. Бывает, задует он, белой пеной покроется океан. Волны - с размаху - о камень. Гудит скала!.. Посыплет дождь, тонкой водяной плёнкой покроет скалы, траву, тропинки.

И только птицы, верные соседи, по-прежнему галдят, хлопочут.

- Я их тогда и полюбила, - говорит Михтарьянц. - Они бесстрашные! Хотите, расскажу, как они ведут себя в ненастье?

На островок обрушивается шторм, а колония не прерывает дел. Во время самых диких ветров можно видеть в воздухе птиц. Только когда сидят, они поворачиваются носами к ветру да потеснее прижимаются к скале...

И ещё рассказала Михтарьянц: когда на Арий камень первый раз упал туман, она тоже оробела.

Было безветрие. Туман наполз с океана плотной стеной. Стало трудно дышать. На лице, на плечах - мелкие водяные капли. Всё - как в молоке, вытянешь руку - не видно пальцев.

- Туман застал меня на берегу озерка. До палатки - шагов десять, а не дойти. Вдруг упадёшь со скалы? Или подвернёшь ногу... Села я на камень и стала ждать. В тумане, вы знаете, слышен даже самый слабый звук. И вдруг отовсюду понеслись крики, зашуршали крылья. Это взлетали и садились ары, бакланы, ссорились чайки, свистели крыльями топорики. Представляете: в такой туман не выпускают самолёты, бывает, становятся на якорь корабли, а птицы летают!

Молодцы!

Я заметил, как по-особенному научилась здесь Эля ходить. Тихо. Движения плавные, как в замедленном кино. Птицы её не пугаются. Идёт она прямо на чайку, та взмахнёт крылом, отскочит на шаг и продолжает свои дела - рвёт что-то на кусочки, ворчит.

- Будто собака! - сказала Михтарьянц про одну злую чайку.

Мы ходили по острову, и Эля рассказывала про птиц.

ИЗ РАССКАЗОВ МИХТАРЬЯНЦ

На Арий камень птицы прилетают весной. Надо снести яйца, вывести птенцов, поставить их на крыло, спустить на воду. Все это у каждой птицы по-своему.

• Предыдущая
• 48/71
• Следующая