Тигрица - Блейк Дженнифер - Страница 61

• Предыдущая
• 61/114
• Следующая

Рафаэль внимательно наблюдал за ней. Следил. Ждал. И она должна была решиться сделать следующий шаг.

Может быть, надо только протянуть руку и коснуться его неподвижного лица, а потом наклониться вперед, чтобы ее губы легко коснулись его щеки или рта?..

Джессика неожиданно вскочила и ринулась прочь, но остановилась как вкопанная перед сдвижной стеклянной дверью каюты.

— Я не могу! — в отчаянии простонала она. — Прости, но я не могу! Из меня никогда не выйдет роковая женщина. Я выйду за тебя замуж, если ты правда уверен, что у нас все получится. Но я не могу прибегнуть к сексу, чтобы убедить тебя, что я действительно этого хочу!..

Рафаэль бесшумно приблизился к ней. Сначала он стоял у нее за спиной, потом сделал еще один шаг и оказался рядом. Он не прикасался к ней, но Джессика чувствовала исходящую от него жаркую мужскую силу.

— Я был бы разочарован, если бы ты смогла, — сказал он негромким, нарочито спокойным голосом. — Но прежде чем мы с тобой пойдем дальше, я хотел бы узнать, каким тебе представляется наш брак?

— Каким? — переспросила Джессика, бросая на него взгляд исподлобья. — Ну, я не знаю… Наверное, это должны быть близкие, дружеские отношения, построенные на взаимном уважении, поскольку нам, как-никак, придется работать вместе. Это должен быть брак, в котором каждая сторона прислушивается к мнению другой, и, наверное, он должен предполагать определенную свободу для каждого из нас, пока один будет в Рио, а другой — в Новом Орлеане. В конце концов, современный брак — это соглашение двух цивилизованных людей, и если ты захочешь…

— Не захочу. — Его слова, хоть и произнесенные негромко, прозвучали достаточно резко. — Наш брак должен быть союзом мужчины и женщины, сотворенных из плоти и крови — союзом, который мы будем каждую ночь укреплять в широкой двуспальной кровати. Наш брак обязательно должен принести детей, и в нем должно быть место спорам и ссорам, взаимной признательности и телесному влечению. Разлуки будут редкими и недолгими; что бы мы ни делали, чем бы ни занимались, мы всегда будем работать вдвоем, одной командой. Наш брак не может и не должен быть, как ты выразилась, «соглашением», которое можно разорвать, разрушить одним росчерком пера. Это будет крепкая, нерасторжимая, пожизненная связь, которая может закончиться лишь со смертью одного из нас. На меньшее я не соглашусь, Джессика, и если тебя это не устраивает…

— Похоже, ты многого от меня ждешь, — заметила она дрогнувшим голосом — настолько притягательной показалась ей нарисованная им картина.

— Не больше, чем я сам готов дать тебе, — твердо ответил Рафаэль.

— Но что, если один из нас влюбится… в кого-то еще? — спросила Джессика, хотя для себя она напрочь исключала такую возможность. Рафаэль же, по ее мнению, должен был привлекать женщин, как пламя свечи манит мотыльков, и это тревожило ее.

— Тогда и наступит время для жертв, — ответил он. — Есть вещи гораздо более важные, чем чьи-либо личные эмоции, чье-то личное удовольствие.

Как много он дает взамен любви! Вместо любви…

Джессика мимолетно задумалась, были ли отношения Рафаэля с его погибшей невестой и с его покушавшейся на самоубийство подружкой именно такими, как он описывал. Может быть, и там физическая близость сочеталась с эмоциональной разъединенностью? Может быть, именно неприятие им своих партнерш как личностей вкупе с его притязаниями на владение ими как собственностью и породили у них стремление любой ценой вырваться из-под его власти, что и привело к такой развязке? Не исключено… И все же Рафаэль утверждал — а Джессика верила, — что он собирается придерживаться всех правил, о которых только что говорил с таким жаром.

— Какие красивые и высокие принципы! — не удержалась Джессика. — Прямо декларация прав человека! А ты уверен, что хочешь этого не потому, что я… Ну, не из-за той ночи в Рио? — добавила она несколько смущенно.

Но он понял.

— Потому что я был твоим первым мужчиной? — спросил он прямо и, подняв руку, осторожно отвел с ее лба упавшую на него непослушную прядь.

— Что ж, не буду лгать — и из-за этого тоже. Подобные вещи много значат для мужчин, хотя не все в этом признаются.

Джессика слегка нахмурилась и, набрав в грудь побольше воздуха, сказала:

— Я не могу обещать, что буду именно такой, как ты хочешь, но я, по крайней мере, могу попробовать.

Последовала короткая пауза, потом Рафаэль неожиданно кивнул.

— В таком случае я не вижу причин откладывать свадьбу, — заявил он. — Тебе хватит месяца?

— Ты… ты это серьезно? — Джессика испуганно повернулась к нему.

— Я сторонник быстрых действий, — сказал Рафаэль и впервые за весь день улыбнулся. — Или ты уже передумала?

— Нет, совсем нет! Я сама считаю, что чем скорее это случится, тем лучше. И еще… мне бы хотелось, чтобы свадьба была совсем простой, скромной. Это из-за деда.

— И, разумеется, в Новом Орлеане?

Джессика кивнула.

— Если ты не возражаешь. Боюсь, что для деда будет затруднительно добраться до Бразилии.

— Я не возражаю. Но, как ты понимаешь, моя семья захочет познакомиться с тобой до венчания. У нас такая традиция.

Его семья. Его традиции. До сих пор Джессика даже не задумывалась об этом.

— Разве они не приедут на свадьбу?

— Обязательно приедут, но еще до этого мы должны отдать им визит вежливости.

По большому счету это был, конечно, пустяк, не стоящий того, чтобы из-за него ломать копья.

— Ну что ж, я подчиняюсь.

— Я обо всем позабочусь. И, если я смогу в чем-то помочь тебе с подготовкой, только дай мне знать. Мои служащие и самолет компании в твоем распоряжении.

— Свита… — сказала она, потирая висок и стараясь сообразить, что же может ей понадобиться. — Есть у тебя кто-нибудь, кого ты мог попросить быть твоим свидетелем? И двух человек, наверное, нужно взять в дружки.

— Когда определишься с количеством гостей — скажи мне, и я все сделаю.

Как-то все получается слишком по-деловому, подумала Джессика. Они планируют собственную свадьбу как какой-нибудь прием. Но чего же она ожидала? В конце концов, их брак был деловым предприятием в гораздо большей степени, чем любовным союзом.

От этой мысли ей неожиданно захотелось плакать. Впрочем, разве невестам не положено проливать слезы накануне свадьбы?

Итак, ближайшее будущее было ими определено, и Джессика не видела смысла и дальше оставаться на яхте. Пока она убирала со стола, Рафаэль поднял носовой якорь и отправился на корму, чтобы проследить за подъемом второго якоря. Джессика услышала негромкий щелчок, как будто открылся люк машинного отделения, и удивилась, зачем Рафаэлю понадобилось проверять двигатели. Наверное, ему просто интересно взглянуть, подумала она, автоматически поправляя на столе белую льняную скатерть, и обернулась к застеленному ковровой дорожкой трапу, ведущему в ходовую рубку. В конце концов, Рафаэль ведь тоже был неравнодушен к катерам и яхтам — она поняла это по тому, как он ступал по палубе «Голубой Чайки», как осматривал переборки и прикасался к хромированным поручням.

Спустя пару минут она услышала, как захлопнулась дверца машинного отделения и раздались торопливые шаги Рафаэля, приближавшиеся к открытой стеклянной двери кают-компании. Очевидно, он закончил осмотр двигателей. Отрегулировав дроссельные заслонки, Джессика потянулась к зажиганию.

— Не трогай!!!

Резкий окрик заставил ее обернуться. Одновременно Джессика повернула ключ зажигания, и два дизельных двигателя с ревом ожили, выбросив из выхлопных труб. плотное облако черного дыма.

Рафаэль прыгнул вперед. Обхватив Джессику поперек талии, он без усилий поднял ее на руки и, развернувшись, бросился назад по ступенькам трапа на палубу. Перешагнув через леерное ограждение, он с силой оттолкнулся от борта, и Джессика почувствовала, что летит.

От страха она закричала. Удар о воду на мгновение оглушил ее, и лишь погрузившись с головой Джессика поняла, где она. Паника и ярость охватили ее; она принялась отчаянно бороться и вынырнула, но рука Кастеляра, по-прежнему сжимавшая ее, почти не давала ей дышать. Она успела схватить лишь глоток воздуха, прежде чем Рафаэль снова увлек ее за собой в холодную, темную глубину. Джессика сопротивлялась изо всех сил, но сделать ничего не могла. Казалось, он хочет утянуть ее на самое дно, как ныряющий с добычей крокодил.

• Предыдущая
• 61/114
• Следующая