Запретные мечты [Очарование золота] - Блейк Дженнифер - Страница 70

• Предыдущая
• 70/94
• Следующая

В силу тех же самых причин она стала уделять много внимания собственной внешности. Как редкая и дорогая вещь, вроде тех, что подарил ей Натан, ее жизнь превратилась в поверхностное, искаженное отражение ее истинных чувств, которые она столь тщательно и искусно скрывала.

Иногда эта притворная бесстрастность заставляла Сирену забыть, что она чувствовала на самом деле. Она презирала Варда за столь мелочную просьбу и в то же время испытывала мучительное сострадание к нему, понимая, насколько глубока его потребность в ней. Любовь, которую она к нему питала, превратилась в постоянную боль, и оттого, что она не находила в себе сил что-либо изменить, ей становилось еще больнее. И в то же время она черпала силы из этого источника оскорблений и обид.

Когда Сирена в третий раз появилась в «Эльдорадо», она лицом к лицу столкнулась с Перли, которая явно ждала ее рядом с черным ходом. Чуть отступив назад, та вперилась в Сирену неподвижным взглядом. Ее лицо под шапкой ярко-рыжих волос не выражало ничего, кроме безудержной ярости.

— Ты еще жива? — приветствовала ее Перли.

Окинув ее настороженным взглядом, Сирена разгладила перчатку.

— Как видишь, да.

— А я в этом уже сомневалась. Я еще никогда не видела Варда таким бешеным, как в тот день, когда он вернулся и узнал, что ты замужем за Натаном Бенедиктом.

— И ты, конечно, постаралась представить все, что здесь без него случилось, в самом отвратительном свете.

— Я пыталась это сделать.

На мгновение на лице Перли появилась злобная ухмылка.

— Насколько я понимаю, ты мало чего добилась. Я имею в виду «Эльдорадо». Тебя, похоже, опять не желают здесь видеть.

Перли отвернулась, ее губы дрогнули, но она тут же плотно сжала их.

— Вард не из тех, кто легко прощает других.

— Ты попыталась завладеть его собственностью, решив, что он мертв, да еще продала его долю. Не понимаю, на что ты рассчитывала.

— Ты ушла, стала женой миллионера. Почему он не мог оставить все как есть, вернуться ко мне?

— По-моему, я вряд ли отвечу на твой вопрос, — сказала Сирена.

— Это из-за тебя, что ли?

Сирена пристально посмотрела на Перли, чей насмешливый тон явно задел ее за живое.

— Из-за того, как ты с ним обходилась раньше и обошлась теперь.

— Нет! Не из-за этого! Он просто одержимый! Он помешался на тебе! Он зол на меня вовсе не из-за «Эльдорадо», а лишь потому, что я тебя выставила. Вот почему он меня выкинул, вот почему запретил даже подходить к нему. Вот из-за чего он меня ненавидит! Это все ты! Ты!

На губах у Перли появилась пена, она смотрела на соперницу взглядом дикой кошки, а голос срывался на визг.

— Ты сошла с ума, — со вздохом проговорила Сирена.

— Я? Это он сошел с ума, если ему нравится такая холодная отвратительная авантюристка, как ты! Это ты сошла с ума, если шляешься сюда, чтобы охотиться за ним, вместо того чтобы заниматься собственным мужем и ребенком!

Представив, что Вард может их услышать, что он может спуститься и увидеть, как она сцепилась с Перли, Сирена почувствовала нестерпимое отвращение к этой женщине. Раньше ей всегда удавалось преодолеть его, сохраняя какое-то подобие гордости. Ей совсем не хотелось, чтобы он увидел, что она ввязалась в скандал из-за него.

Взяв в руку висевшую на запястье сумочку, Сирена прошла мимо Перли.

— Тебя не касается, — бросила она, — чем я здесь занимаюсь.

— Это тебе только кажется! Посмотрим, как ты запоешь, когда я расскажу твоему муженьку, что ты тут вытворяешь с Вардом!

Сирена остановилась.

— Ты этого не сделаешь.

— Не сделаю? Ты так считаешь? Подожди, ты еще узнаешь, на что я способна. Я не удивлюсь, если Натан после этого убьет Варда!

— Нет, о нет, — прошептала Сирена.

— Да, о да, — передразнила ее Перли. — Тебе ведь этого хочется, правда? Чтобы они перегрызлись из-за тебя, как пара бешеных собак. А ты бы стояла и ждала, готовая расставить ноги перед победителем, кем бы он ни был. Ты же этого добиваешься, да? Скажи!

Спорить с Перли было бесполезно. Она уже не отвечала за свои слова. Сирена подобрала юбки и направилась к конюшне, высоко подняв голову и расправив плечи.

Когда запрягали ее лошадей, Сирена увидела Перли еще раз. С исказившимся от горя и отвращения к себе самой лицом она прошла мимо публичного дома, направляясь к покосившемуся домику, где надеялась купить забвение. Поднявшись по ступенькам, она навалилась на дверь и постучала в нее слабой рукой. Дверь открылась, и Перли со стоном исчезла за ней.

Сирена лежала на спине, положив руку под голову и глядя в потолок ничего не выражающим, отсутствующим взглядом. Она дышала глубоко и неровно, словно пытаясь натянуть тяжелое одеяло на полуобнаженную грудь. Вард развалился рядом, прижимая ее к себе одной рукой. Он повернулся, приподнял одеяло, потянул его на себя и подоткнул его края под Сирену. В спальне было прохладно, хотя в соседней комнате топился камин. Судя по серому небу за окнами, день выдался холодным и снежным.

Вард снова забрался под одеяло, положил руку Сирене на талию и погладил нежную кожу широкой ладонью. Когда он заговорил, она обратила внимание на задумчивый тон его голоса.

— Ты очень упрямая женщина.

Сирена закрыла глаза.

— Почему?

— Ты создана для того, чтобы разделять любовь с другими, но ты изо всех сил стараешься удержать ее в себе. Ты даришь ее по капле и не желаешь предаться ей, пока тебя не заставишь. Ты отказываешь мне в удовольствии, только понятно ли тебе, что ты одновременно отказываешь и себе самой?

— Ты завладел моим телом, я прихожу сюда по твоему первому требованию. Тебе этого недостаточно?

— Да, ты приходишь ко мне, только на самом деле тебя здесь нет. Нет, этого недостаточно, и я никогда этим не удовлетворюсь. Однажды я было решил, что мне хватит и этого, но я ошибался.

— Твои слова не имеют смысла, — вздохнула она, прекрасно понимая, что лжет. Вард говорил правду, чистую правду. Этого она от него не ожидала. Ей казалось, что на сей раз слез не будет. Но дна ошиблась и теперь с трудом сдерживала подступавший к горлу комок.

— Правда? — спросил Вард. — В прошлом году, до того как наступило лето, ты несколько раз принадлежала мне не только телом, но и душой, ты обещала мне огромное счастье в будущем. Я не успокоюсь, пока не возьму все, что ты можешь дать.

Сирена повернула голову, открыла глаза и посмотрела на него.

— То, чего ты от меня добиваешься, можно получить лишь в обмен на доверие. Ты должен довольствоваться тем, что тебе удается отнять у меня с помощью шантажа.

— Но меня это больше не устраивает.

— Может, ты откажешься от сделки, если она тебя уже не удовлетворяет?

— А тебя обрадует мой отказ?

Вард говорил грубо, но в то же время сдержанно. Сирену неожиданно охватило раздражение.

— Это имеет какое-нибудь значение?

— Нет, — тихо ответил он и вздохнул.

Они впервые завели серьезный разговор. Сирена отвела взгляд от его темных глаз, от его лица, черты которого, как ей показалось, неожиданно изменились.

— Мои чувства, возможно, не играют главной роли.

— Как это понимать?

Она в нескольких словах пересказала ему разговор с Перли, сообщив о ее намерении поставить в известность Натана.

Вард медленно покачал головой, словно от души посочувствовал бедной женщине.

— Да, — согласилась Сирена, — мне иногда ее тоже жаль.

— Не надо ее жалеть, — посоветовал он. — Это может принести тебе большой вред. Сострадание вызывает у человека чувство вины. При этом он сам не понимает, в чем виноват, когда пытается избавиться от него.

Он имел в виду свое прошлое, то, что жизнь Перли сломалась не без его участия. Сострадание и вина — похоже, это именно то, что она чувствовала по отношению к Натану. Сирена вернулась к прежней теме:

— Что мы будем делать?

— Тебя беспокоит, что он может обо всем узнать? Сирена, нахмурившись, посмотрела ему в глаза.

• Предыдущая
• 70/94
• Следующая