Об интеллекте - Блейксли Сандра - Страница 45

• Предыдущая
• 45/61
• Следующая

Представьте себе одноклеточное, обитающее в пруду. У простейшего есть жгутики, позволяющие ему плавать. Поверхность его образована молекулами, выявляющими наличие или отсутствие питательных веществ. Поскольку не все зоны пруда имеют одинаковую концентрацию последних, то восприятие одноклеточным организмом питательности окружающей среды неоднородно, оно может меняться от одной стороны клетки к другой. Перемещаясь по пруду, простейшее распознает эти изменения. Как видите, мир одноклеточных чрезвычайно прост. Клетка пополняет свою «осведомленность», перемещаясь в зоны с более высокой концентрацией питательных веществ. Можно сказать, что даже этот простейший организм способен осуществлять прогностическую функцию: он «предвидит», что, перемещаясь в определенном направлении, получит из окружающей среды больше питательных веществ. Включена ли в данный примитивнейший процесс прогнозирования память? Да. Запоминание сохраняется в ДНК простейшего организма, причем обучение происходит не на протяжении жизни конкретной особи, а в процессе эволюционного развития. Если бы структура мира внезапно изменилась, то одноклеточный организм не смог бы приспособиться, поскольку ему не удалось бы изменить свою ДНК и обусловленное ею поведение. Для этих простейших видов процесс обучения реализуется исключительно посредством эволюционного развития на протяжении многих поколений.

Разумен ли одноклеточный организм? Если под «разумом» понимать человеческий интеллект, то ответ будет отрицательным. Однако, если использовать академический подход к понятию разума и учесть, что это одноклеточное находится в самом дальнем конце континуума видов, использующих прогнозирование и память для оптимизации репродуктивных процессов, ответ будет положительным. Суть ведь не в том, чтобы представителей одних видов окрестить «разумными», а других, наоборот, «лишенными интеллекта». Память и прогнозирование используются абсолютно всеми живыми существами. Разница в методах – от простых до самых изощренных, – которые они используют.

Растения также используют память и прогнозирование для исследования структуры мира. Когда дерево посылает свои корни глубоко под землю, а листья – к небу, оно тоже составляет определенный прогноз. Генетическая память дерева позволяет ему прогнозировать, где можно получить воду и необходимые минеральные вещества. Конечно, дерево не думает, его поведение, или познание структуры окружающей среды, осуществляется автоматически.

В процессе филогенеза у растений развились системы коммуникации, преимущественно базирующиеся на медленном высвобождении химических сигналов. Если какую-то часть коры повредило насекомое, дерево посылает по своей сосудистой системе химические элементы, активизирующие защитную систему, что, в свою очередь, стимулирует выработку токсинов. Благодаря такой системе коммуникации дерево может проявлять и немного более сложные формы поведения.

Возможно, нейроны возникли из-за необходимости передавать информацию с большей скоростью, чем посредством сосудистой системы растений. Нейрон можно представить себе как клетку со своими собственными сосудистыми отростками. В какой-то момент, вместо того чтобы передавать химические элементы по этим отросткам, нейроны начали использовать электрохимические импульсы, имеющие намного более высокую скорость передвижения. В самом начале синаптическая передача и простые нервные системы, вероятно, не были способны к обучению. Их задача состояла лишь в том, чтобы как можно быстрее передать сигналы.

Однако со временем, в процессе эволюционного развития, произошло нечто весьма интересное. Связи между нейронами стали модифицируемыми. Нервные клетки обрели возможность посылать или не посылать сигнал – в зависимости от текущей ситуации. Совершенствовалась система памяти, и, следовательно, живые организмы стали обучаться и познавать структуру мира на протяжении своей собственной жизни, а не исключительно в процессе филогенеза. Таким образом, нервная система стала более гибкой, а поведение – модифицируемым. При внезапном изменении окружающей среды (скажем, появлении нового хищника) животные больше не были обречены неуклонно следовать генетически обусловленной модели поведения, а могли находить более уместные в данной ситуации схемы и следовать им. Гибкая нервная система дала толчок эволюционному развитию, привела к появлению новых видов, начиная рыбами и улитками и заканчивая человеком.

Как мы помним из главы 3, у всех млекопитающих есть «старый» мозг, покрытый сверху неокортексом – корой головного мозга. Кора головного мозга – это нервная ткань, развившаяся в процессе эволюции позже всего. Благодаря своей иерархической структуре, наличию инвариантных репрезентаций и прогностической функции, опирающейся на приобретенный опыт, кора головного мозга позволяет млекопитающим намного более полно (по сравнению с животными без таковой) исследовать структуру мира. Благодаря неокортексу наши предки научились плести сети и ловить рыбу. Но рыба не смогла выучить, что сеть означает опасность, или придумать инструменты, позволяющие ее разрезать. Кора головного мозга есть у всех млекопитающих – крыс, кошек, людей, – все они разумны, но в разной степени.

Модель «Память-предсказание» предполагает два ответа на поставленный вопрос. Первый достаточно очевиден: кора нашего головного мозга больше по размеру, чем неокортекс обезьяны или собаки. Когда в процессе эволюции кора головного мозга Homo sapience увеличилась до размеров большой обеденной салфетки (в распластанном виде), люди научились строить многоплановые и всеобъемлющие модели мира, а также формировать сложные прогнозы. Нам доступны гораздо более глубокие аналогии, чем другим млекопитающим. Мы осознаем и анализируем сложнейшие структуры. В поисках своей второй половины мы не только рассматриваем такую характеристику претендентов или претенденток как здоровье, но также знакомимся и общаемся с его или ее родителями и друзьями, оцениваем поведение и нравственные качества будущего мужа или жены. На основании указанных вторичных характеристик мы строим прогноз о том, как девушка или парень поведет себя в будущем. Трейдеры на рынке недвижимости ищут структуру в торговле. Математики ищут структуру в цифрах и уравнениях. Астрономы ищут структуру в расположении планет и звезд. Большая кора головного мозга позволяет нам воспринимать свой дом как часть города, который является частью региона, который является частью планеты, который является частью Вселенной. Другими словами, речь идет о восприятии структуры в структуре. Ни одно другое млекопитающее не может углубиться в размышления такого уровня. Например, я убежден, что моя кошка не имеет представления об устройстве мира за дверью нашего дома.

Второе отличие человеческого интеллекта от разума других млекопитающих состоит в том, что у последних отсутствует система речи. Языку как феномену, присущему исключительно человеку, были посвящены сотни исследований, о нем были написаны тома литературы. Однако система речи точно соответствует модели «Память-предсказание», причем понимание ее в подобном ключе не требует разработки и использования специальной терминологической базы, привязанной исключительно к речи. Слова, написанные от руки, напечатанные или произнесенные вслух, являются не чем иным, как сигналами внешнего мира, точно так же, как и мелодии, автомобили, дома. Синтаксис и семантика языка мало отличаются от иерархической структуры остальных объектов, привычных нам. И, подобно тому как звук приближающегося поезда вызывает появление визуального прогноза – «картинки» прибытия состава на вокзал, – слова ассоциируются с их физическими и семантическими аналогами, сохраняющимися в нашей памяти. Посредством языка один человек может активизировать воспоминания и создавать противопоставления мысленных объектов у другого человека. По сути, язык – это череда аналогий, благодаря которым люди могут представлять и познавать объекты окружающей действительности, не воспринимаемые ими непосредственно. В филогенезе появление речи требовало увеличения у предков человека неокортекса, а также развития моторной зоны коры головного мозга и скелетной мускулатуры, в частности артикуляционной. Владея языком, мы можем передавать свой жизненный опыт другим людям, а также своим потомкам. Как письменность, так и устная речь, отражаясь в культурных традициях, стали средством передачи знаний о мире из поколения в поколение. В наши дни печатные и коммуникационные средства позволяют нам иметь доступ к знаниям миллионов людей во всем мире. Остальные млекопитающие, не имеющие системы речи, даже в самом грубом приближении не могут передать такое количество информации своим отпрыскам. Крыса на протяжении своей жизни способна выучить и запомнить значения множества сигналов, но она не научит этому своих детенышей. А все потому, что она не может сказать: «Смотри, малыш, вот так и так мой отец учил меня избегать ударов электрического тока».

• Предыдущая
• 45/61
• Следующая