Триумф времени - Блиш Джеймс Бенджамин - Страница 23

• Предыдущая
• 23/41
• Следующая

— Хеллешин!

Но никакого обходного пути не оказалось; Амальфи пришлось подвергнуть самого себя по крайней мере двухдневным совершенно диким обманным-запутывающим маневрам Кэррела, даже и разу не прикасаясь к управлению корабликом. Это будет довольно трудным делом для пожилого человека, но Кэррел был совершенно прав — другого возможного пути не было.

— Хорошо, — сказал он. — Только позаботься о том, чтобы я остался жив, когда я совершу посадку.

Кэррел усмехнулся.

— Я еще никогда не терял свой груз, — сказал он.

— Правда, в том случае, если он надлежащим образом закреплен. Так где ты собираешься сесть?

И это был совсем не простой вопрос. В конце концов Амальфи решил, что посадку следует совершить в Централ Парке, в самом сердце старого города Бродяг. Возможно, это и было в опасной близости от командного центра Воинов, но Амальфи совсем не хотелось преодолевать тысячи миль Новой Земли только для того, чтобы встретиться с Хэзлтоном; и существовала достаточно реальная возможность того, что старый город окажется табу для неотесанных парней или по крайней мере, они инстинктивно будут его избегать. Апостол Джорн конечно бы не упустил из виду и направил бы патрули в такое совершенно очевидное место возможных сходок свергнутых им, но очевидно, Джорн находился где-то на другом конце Облака со своими главными силами.

А так как, даже для спиндиззи, имелось ограничение на возможность упаковки определенного количества энергии внутри маленького корпуса, путешествие оказалось более, чем долгим, и Амальфи смог немного подготовиться, с помощью ультрафона, и узнать о всех событиях внутри Облака, от которых он отгородился на планете Он. Картина, представленная ему Марком, оказалось точной, хотя быть может чуть и искаженной по выразительности. Настоящие заботы Апостола Джорна были весьма далеки от Новой Земли и его джихад был объявлен против всех неверных, везде, а не только Ониан. Ониане просто оказались одной из статей обвинительного акта, которая специфически оказалась применима к Новой Земле — это, а также и необъявленное, но ни в чем другом нескрываемое намерение Новой Земли проникнуть в тайну конца времени, что само по себе было богохульством. Амальфи предполагал, что мятеж на Новой Земле и захват центрального правительства на ней оказался незапланированным побочным продуктом данной прокламации, к которому Джорн оказался не подготовлен, чтобы извлечь из происшедшего полную выгоду. Если бы он планировал такое развитие событий, или что-то подобное существовало в планах его военных стратегов, он немедленно направил бы свои главные силы на планету. А так, как обстояло дело в действительности, он просто — и запоздало — установил номинальную блокаду. Если переворот, устроенный его последователями удастся — что ж, все хорошо и замечательно; если же нет — он спешно сможет снять эту блокаду, чтобы сохранить корабли и людей для другого, более благоприятного дня.

По крайней мере, так предполагал Амальфи; но в то же время, он с беспокойством сознавал, что в Апостоле Джорне он впервые теперь имел дело с врагом, чей образ мышления мог быть совершенно отличен от его собственного, от начала и до конца.

Корабль неожиданно перешел со спиндиззи на ионные двигатели. Амальфи полностью прекратил думать об этом и просто стал ждать.

Как только корабль вошел в плотные слои атмосферы, управление им снова перешло к Амальфи; на планете Он Кэррел отключил свое дистанционное управление с помощью передатчика Дирака и передал управление непосредственно на пульт корабля. Амальфи удалось произвести легкую, как пушок, ночную посадку в южной части Центрального Парка, в довольно большом, неправильных размеров, углублении, согласно легендам, бывшим когда-то озером. Посадка прошла без всяких приключений; совершенно очевидно, что его не заметили. Возможно, утром оставленный кораблик может быть и заметит патрульный флаер Воинов, но старый город был просто замусорен самого причудливого вида механическим мусором; и надо просто быть исследователем города, обладающим такими же познаниями, как Шлиман о девяти Троях, чтобы разобраться, что является новым, а что — нет. Амальфи чувствовал себя достаточно уверенно, чтобы оставить кораблик, даже не попытавшись его замаскировать.

Следующая проблема: Как связаться с Марком? Предположительно, он все еще находился под арестом, или чем-то схожим; на «исправительном обучении», как это смог расслышать Амальфи, когда об этом что-то произнес один из Воинов. Означало ли это, что они собирались заставить ленивого, привыкшего в основном к мыслительной работе, Хэзлтона застилать постели, подметать полы и молиться по шесть часов на день? Пожалуй, не слишком вероятно, особенно по части молитв. Тогда что же?…

Неожиданно, тащась вдоль по Пятой Авеню, залитой лунным светом и совершенно пустынной, по направлению к административной башне, Амальфи уверился в том, что к нему пришла трезвая мысль. Управлять галактикой, даже такой маленькой и в основном неисследованной, как эта маленькая галактика-спутник, не является простым делом, подобным тому, что ты берешь бумажку, с подноса на котором обозначено «Входящие документы» и перекладываешь их на другой поднос, на котором написано «Исходящие документы». На это требуются века опыта и высокая степень знакомства с передачей данных, созданием и поддержкой файлов и знание принципов действия других машин, которые выполняют 98 процентов вспомогательной работы. В дни Бродяг, к примеру, иногда случалось так — хотя и не очень часто — что мэр обменивался с другим городом согласно «правилу благоразумия», после того, как он проигрывал выборы; и обычно у него уходило от пяти до десяти лет на то, чтобы научиться управлять новым городом, даже и на таком весьма низком посту, как ассистент управляющего городом. И это не было искусством, которое неотесанный мужик, несмотря на то, сколь бы божественно он мог быть подвигнут на эту работу, смог бы справиться с ней за неделю.

Наиболее возможным местом прохождения Марком его «исправительного обучения» скорее всего должен являться его офис. Он должен бы управлять Облаком для Воинов — и без сомнения, делать эту работу гораздо хуже, чем они смогли бы обнаружить, даже если бы они оказались достаточно сообразительны, как без сомнения, были некоторые из них, чтобы заподозрить подобный саботаж. Амальфи, сам являвшийся мастером в том, что касалось закрутки колес в обратном направлении, если такое было необходимо, мог отдать предпочтение Хэзлтону в любое время; Марк был хорошо известен тем, что частенько применял эти свои способности на своих друзьях, быть может просто для того, чтобы не потерять квалификацию, а быть может, просто из привычки.

Что ж, очень хорошо; проблема вхождения в контакт с Марком решена, осталось расчистить путь для наиболее трудных вопросов: Каким образом разочаровать в легкости завоевания, и, если представиться возможным, изгнать Воинов; а также, каким образом вернуть Ди и детей в целости и сохранности?

Будет трудно решить, какой из этих двух трудных вопросом наиболее тяжел. Как указал Марк, выдранные с корнем спиндилли в руках новоиспеченных Воинов совершенно очевидно, представляют собой гораздо большую опасность, чем мушкеты или вилы. Используемые со знанием, эти машины могли вывести из влияния тяготения какого-нибудь вашего оппонента и забросить его в верхние слои атмосферы под влиянием вращающего момента вокруг своей оси самой планеты — Новой Земли; или такой же эффект можно было бы применить, скажем, к углу или стене здания, если бы кому-то захотелось уничтожить очаг сопротивления. Но главная опасность лежала в том факте, что в руках фермерского мальчишки, спиндилли _н_е_ мог быть использован со знанием. Он был создан не как оружие, но как прибор, предназначенный для контроля погоды в пределах территории твоего дома, и был больше по размерам, тяжелее и более неуклюж, чем домашняя керосиновая лампа Двадцатого века. Учитывая сложности, сопутствующие даже самому перемещению такого объекта, особенно пешим образом, искушение установить его на максимальное усиление будет почти непреодолимым, еще до того, как его размонтируют и снимут с его бетонного пьедестала в погребе. И скорее всего, его оставят там, так что натруженные мышцы спины и рук несшего спиндилли ничего другого не захотят произвести, кроме как нацелить прибор — более или менее точно — и нажать на кнопку включения. Это означало, что каждый раз, когда один из фермерских парней мог разгневаться или обнаружить богохульство в какой-то случайной ремарке, или мог выстрелить, испугавшись какой-нибудь тени, неожиданного незнакомого звука или свенгали, он легко мог снести таким вот образом два-три городских блока, прежде, чем он сообразил бы, где находиться кнопка отключения; или сама машина, брошенная и оставленная в панике, могла снести до основания еще парочку-другую блоков, прежде чем ее аккумуляторы бы иссякли и она отключилась бы сама.

• Предыдущая
• 23/41
• Следующая