Большая игра - Задорожный Александр - Страница 37
- Предыдущая
- 37/43
- Следующая
От природы Клиф Блекман был крупным мужчиной с сильными «крестьянскими руками, которыми он мог согнуть стальную кочергу. Овальная, лишенная растительности голова с лысым черепом, похожим на бильярдный шар, крепко сидела на короткой шее. А на приплюснутом мясистом носу крепко держалось казавшееся неестественно маленьким для такого крупного человека пенсне в изящной золотой оправе, которое Клиф Блекман купил в антикварном магазине. Глава преступного синдиката считал, что пенсне придает его виду элемент элегантности и шарма. Он вообще считал себя шикарным парнем, который обладает тонким художественным вкусом. Он любил одеваться только в дорогие, „солидные“ вещи. Обычно Блекман носил просторные пиджаки малиновых оттенков и широкие темные брюки. Довершали его облик надраенные до зеркального блеска лакированные штиблеты с бежевыми гетрами и пестрая шелковая рубашка с таким же ярким широким галстуком, больше подходящим для гардероба какого-нибудь курортного диск-жокея, чем для босса преступного мира. Но спорить по поводу того, как Клиф Блекман одевается, никто из его окружения не решался, зная вспыльчивый, мстительный и жестокий характер своего босса. Пусть шеф одевается так, как считает нужным. В конце концов, мы живем в свободной стране, где каждый может самовыражаться так, как он хочет этого.
В то утро Клиф Блекман был одет в длинный ярко-красный шелковый халат, из-под пол которого торчали его заросшие густыми черными волосами голые ноги. Он сидел в необъятном кожаном кресле и с наслаждением наблюдал за грациозным, покрытым блестящей чешуей с замысловатыми пестрыми узорами телом своей любимицы Розалинды. В пустой комнате, где, кроме кресла, на котором сидел Клиф, больше не было никакой мебели.
В дальнем углу, сбившись в копошащуюся кучу, жалобно попискивали приготовленные для завтрака Розалинды белые лабораторные крысы, а в самом центре, лениво разворачивая тугие, упругие кольца своего тела, находилась сама змея.
Она никуда не спешила. Розалинда была умной зверюгой и знала, что двери в комнату плотно заперты и ее завтрак никуда отсюда не денется. Она любила перед едой чуть поиграть со своими жертвами, чтобы доставить своему хозяину радость, прежде чем, наведя на свою добычу немигающий гипнотизирующий взгляд желтых глазок, проглотить «завтрак». Постепенно распуская и сворачивая кольца, Розалинда с угрожающим шипением поползла к сжавшимся от ужаса в одну кучу мохнатым зверькам.
— Хорошая девочка, сиськи-сосиски, — с нежностью в голосе сказал Клиф Блекман, приободряя свою любимицу.
Слово «сиськи-сосиски» Клиф Блекман повторял почти после каждой сказанной им фразы. К этому речевому обороту все в окружении босса давно привыкли и никто не обращал на это внимания. Сам Блекман свыкся с этим выражением в федеральной тюрьме, где отсидел пять лет за сутенерство.
Мать Клифа Блекмана была проституткой, а своего отца он не знал. Когда маленькому Клифу было всего восемь лет, он с шайкой своих приятелей успешно «чистил» мелкие лавочки и карманы прохожих в своем квартале.
Блекман был толковым мальчиком и быстро шел по карьерной лестнице «уличных университетов», перепрыгивая через несколько ступенек. В тринадцать лет он был уже сутенером собственной матери, а в двадцать ему платили дань все проститутки, работавшие в его районе.
Клиф Блекман удовлетворенно улыбнулся. Да, он не зря прожил свою жизнь. Он сделал отличную карьеру. Ему только сорок лет, а он уже стоит несколько миллионов и под его контролем больше половины борделей и половина рынка глюкогена в Плобитауне.
Дверь, скрипнув, отворилась, и в комнату вошел Брик Илдор — человек, считавшийся в иерархии синдиката правой рукой босса. Ему Блекман доверял чуточку больше, чем кому бы то ни было, если Клиф вообще доверял кому-нибудь.
Брик Илдор был внешне очень похож на своего босса.
Он считал Блекмана, непревзойденным знатоком в области моды и старался одеваться точно так же, как его хозяин. Разница была лишь в том, что Илдор носил пышные усы и густую темную бороду, чтобы скрыть страшный шрам от ножа, изуродовавший его нижнюю челюсть.
В руках Илдор держал картонный пакет с молоком и большое позолоченное блюдце. Молоко он покупал каждое утро в дорогом супермаркете в центре города, потому что хорошо знал привычки любимицы своего хозяина. Розалинда очень любила после завтрака попить молочка, которое Клиф Блекман лично наливал ей в ее блюдце.
— Молоко свежее, Брик? — спросил Блекман, увидев Илдора с пакетом молока.
— Да, босс. Самое свежее на планете. Розалинде должно понравиться.
— Хорошо, Брик, — довольным тоном сказал Блекман. — Можешь идти.
Обычно Брик Илдор сразу уходил, оставляя хозяина наедине со своей любимицей, но сегодня он не спешил покинуть комнату.
— Что у тебя еще? — недовольно спросил Блекман, видя, что его помощник не уходит.
— Наш доверенный человек из окружения Спайдера сообщил, что дело состоится через несколько часов на заброшенном космодроме.
— В натуре? Это точные сведения? Без обмана? Хорошие новости, сиськи-сосиски. Больше он ничего не сказал?
— Нет, босс.
— Тогда живо собери всех людей. Бери товар. Весь, что у нас приготовлен, и тот, который сможешь достать за оставшееся время. Если у нас остался непроданным товар с «Гладиатора», тоже пустим его в дело.
— Все уже подготовлено, босс. Я позаботился об этом.
— Отлично, Брик, отлично. Сегодня мы, в натуре, сорвем банк и окончательно выведем Спайдера из игры, сиськи-сосиски.
— Как с «Гладиатором», босс? — Брик Илдор позволил себе изобразить на лице улыбку.
— Даже круче, Брик, намного круче. В Плобитауне должен быть один хозяин. Я! И мне безразлично, что думают по этому поводу Спайдер и этот выскочка Дрекслер. Все, кто встанет на моем пути, будут раздавлены. А их останки пойдут на корм Розалинде, сиськи-сосиски.
— Все так и будет, босс, — заверил его Илдор, преданно глядя в лицо своему хозяину. — Но ведь Спайдер все-таки достал Денжерса, когда тот пытался спрятаться на Аларме.
— Ну, и что с того? — ответил Блекман. — Нам же меньше проблем. Тут я полностью согласен с этой старой лисой Спайдером. С предателями так и нужно.
— Но ведь Денжерс же помог нам?
— А где гарантия, что, предав Спайдера, Денжерс не поможет кому-нибудь другому? Молчишь, Брик. Ты об этом не подумал? А я об этом подумал. Поэтому я и являюсь боссом синдиката, а не ты. Мне приходится обо всем думать, чтобы наш бизнес процветал. Скажу тебе еще кое-что, Брик, и довольно. Если бы с Денжесом не разобрался Спайдер, то это пришлось бы сделать тебе. Поэтому тут Спайдер оказал нам услугу, проделав за нас работу, сиськи-сосиски. А теперь иди и скажи парням, чтобы все были готовы. Я скоро буду. Покормлю только Розалинду.
Поморщившись, Спайдер сам продел руки в рукава своего длинного черного пальто, которое ему неловко подал его личный телохранитель Микадзуко Яко. Обычно боссу подавал пальто глухонемой слуга Бониэль Фаций, но сегодня, как назло, тот попросил выходной день, и обязанности слуги временно легли на плечи телохранителя.
Когда Спайдер наконец надел пальто и застегнул его на все пуговицы, Микадзуко Яко протянул боссу трость из темного дерева с красивым серебряным набалдашником в форме паука и черную шляпу с широкими прямыми полями. Выходя из дому, Спайдер всегда брал трость с собой, потому что в случае необходимости она могла превратиться в грозное оружие. Достаточно было нажать на кнопочку в тельце паука, как из конца трости, словно смертоносное жало, выбрасывалось длинное, остро заточенное лезвие.
— Не люблю играть в рулетку, Мики, — сказал Спайдер своему телохранителю. — Эта игра рассчитана только на везение. А удача и судьба — удел глупцов и недоумков. Другое дело покер. Покер, Мики, игра, где все решает холодный, трезвый рассудок и четкий расчет. И тут неважно, какая карта пришла к тебе пара или флешь-рояль. Неважно даже, какая карта у твоего противника. Главное в этой игре, Мики, хорошо знать своего противника, что за человек сидит по другую сторону стола, его слабости и недостатки или его сильные качества, и тогда ты сможешь обернуть их против него самого.
- Предыдущая
- 37/43
- Следующая
