Сборник стихов - Блок Александр Александрович - Страница 27
- Предыдущая
- 27/38
- Следующая
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:
27
4 февраля 1903
«Всё ли спокойно в народе?..»
– Всё ли спокойно в народе?
– Нет. Император убит.
Кто-то о новой свободе
На площадях говорит.
– Все ли готовы подняться?
– Нет. Каменеют и ждут.
Кто-то велел дожидаться:
Бродят и песни поют.
– Кто же поставлен у власти?
– Власти не хочет народ.
Дремлют гражданские страсти:
Слышно, что кто-то идет.
– Кто ж он, народный смиритель?
– Темен, и зол, и свиреп:
Инок у входа в обитель
Видел его – и ослеп.
Он к неизведанным безднам
Гонит людей, как стада…
Посохом гонит железным…
– Боже! Бежим от Суда!
3 марта 1903
«Отворяются двери – там мерцанья…»
Отворяются двери – там мерцанья,
И за ярким окошком – виденья.
Не знаю – и не скрою незнанья,
Но усну – и потекут сновиденья.
В тихом воздухе – тающее, знающее…
Там что-то притаилось и смеется.
Что смеется? Мое ли, вздыхающее,
Мое ли сердце радостно бьется?
Весна ли за окнами – розовая, сонная?
Или это Ясная мне улыбается?
Или только мое сердце влюбленное?
Или только кажется? Или все узнается?
17 марта 1903
«Я вырезал посох из дуба…»
Я вырезал посох из дуба
Под ласковый шепот вьюги.
Одежды бедны и грубы,
О, как недостойны подруги!
Но найду, и нищий, дорогу,
Выходи, морозное солнце!
Проброжу весь день, ради бога,
Ввечеру постучусь в оконце…
И откроет белой рукою
Потайную дверь предо мною
Молодая, с золотой косою,
С ясной, открытой душою.
Месяц и звезды в косах…
«Входи, мой царевич приветный…»
И бедный дубовый посох
Заблестит слезой самоцветной…
25 марта 1903
«Ей было пятнадцать лет. Но по стуку…»
Ей было пятнадцать лет. Но по стуку
Сердца – невестой быть мне могла.
Когда я, смеясь, предложил ей руку,
Она засмеялась и ушла.
Это было давно. С тех пор проходили
Никому не известные годы и сроки.
Мы редко встречались и мало говорили,
Но молчанья были глубоки.
И зимней ночью, верен сновиденью,
Я вышел из людных и ярких зал,
Где душные маски улыбались пенью,
Где я ее глазами жадно провожал.
И она вышла за мной, покорная,
Сама не ведая, что будет через миг.
И видела лишь ночь городская, черная,
Как прошли и скрылись: невеста и жених.
И в день морозный, солнечный, красный –
Мы встретились в храме – в глубокой тишине:
Мы поняли, что годы молчанья были ясны,
И то, что свершилось,– свершилось в вышине.
Этой повестью долгих, блаженных исканий
Полна моя душная, песенная грудь.
Из этих песен создал я зданье,
А другие песни – спою когда-нибудь.
16 июня 1903, Bad Nauheim
«Светлый сон, ты не обманешь…»
Светлый сон, ты не обманешь,
Ляжешь в утренней росе,
Алой пылью тихо встанешь
На закатной полосе.
Солнце небо опояшет,
Вот и вечер – весь в огне.
Зайчик розовый запляшет
По цветочкам на стене.
На балконе, где алеют
Мхи старинных баллюстрад,
Деды дремлют и лелеют
Сны французских баррикад.
Мы внимаем ветхим дедам,
Будто статуям из ниш:
Сладко вспомнить за обедом
Старый пламенный Париж,
Протянув больную руку,
Сладко юным погрозить,
Сладко гладить кудри внуку,
О минувшем говорить.
И в алеющем закате
На балконе подремать,
В мягком стеганом халате
Перебраться на кровать…
Скажут: «Поздно, мы устали…»
Разойдутся на заре.
Я с тобой останусь в зале,
Лучик ляжет на ковре.
Милый сон, вечерний лучик…
Тени бархатных ресниц…
В золотистых перьях тучек
Танец нежных вечерниц…
25 февраля 1904
«Темная, бледно-зеленая…»
М. А. Олениной д'Альгейм
Темная, бледно-зеленая
Детская комнатка.
Нянюшка бродит сонная.
«Спи, мое дитятко».
В углу – лампадка зеленая.
От нее – золотые лучики.
Нянюшка над постелькой склоненная…
«Дай заверну твои ноженьки и рученьки».
Нянюшка села и задумалась.
Лучики побежали – три лучика.
«Нянюшка, о чем ты задумалась?
Расскажи про святого мученика».
Три лучика. Один тоненький…
«Святой мученик, дитятко, преставился…
Закрой глазки, мой мальчик сонненький.
Святой мученик от мученья избавился».
27
- Предыдущая
- 27/38
- Следующая
