Солдатский долг - Рокоссовский Константин Константинович - Страница 49
- Предыдущая
- 49/106
- Следующая
Выслушав мое утверждение, что без армии Малиновского войска Донского фронта не смогут ликвидировать окруженного противника, Сталин согласился временно приостановить эту операцию, пообещав подкрепить войска фронта дополнительными силами и средствами. И добавил, что для оказания нам помощи в усилении артиллерией и боеприпасами пришлет командующего артиллерией Красной Армии генерала Н.Н. Воронова.
Таким образом, мы оказались в прежнем положении, только с еще более поредевшими соединениями.
Вскоре после этого разговора пришла директива Ставки о передаче всех войск, задействованных под Сталинградом, в состав Донского фронта. Это мероприятие было своевременным, и мы тут же приступили к установлению связи с 57,64 и 62-й армиями. Вернее, эти связи у нас уже были. Вопрос об объединении сил обоих фронтов исподволь разрабатывался нашим штабом, и пусть немного, но кое-что мы успели сделать. Задолго до этого Василевский сказал мне, что командующий Сталинградским фронтом крайне недоволен, что штаб Рокоссовского засылает своих офицеров к нему в войска, пытается установить с ними какие-то контакты. Но наше предвидение оправдалось. Теперь нам стало куда легче связаться с отошедшими к нам армиями.
Я счел необходимым лично побывать на местах, познакомиться со своими новыми товарищами, с их войсками и занимаемыми ими участками. Начал с 57-й армии, куда мы прибыли вместе с членом Военного совета генералом К.Ф. Телегиным.
Армия располагалась по юго-западному фасу кольца окружения, занимая 25-километровый рубеж по берегу реки Червленая. Командарм Ф.И. Толбухин произвел на нас хорошее впечатление. Чувствовалось, что он знает свое дело и способен в любой обстановке уверенно руководить войсками. Его командный пункт располагался в населенном пункте в довольно приличных условиях. Настроение в частях армии было бодрое, боевое, хотя после тяжелых боев ощущался большой недостаток в людях.
Толбухин шутя высказал сожаление, что он, руководя в свое время строительством оборонительных рубежей под Сталинградом, перестарался. Не знал, что ему же придется их преодолевать. А нужно сказать, строил он на совесть. Противник тоже многое сделал, чтобы укрепить эти позиции. И теперь Толбухину предстояло решить трудную задачу. А сил маловато…
Побывали мы и в 64-й армии, которая занимала 30-километровую полосу на южном фасе окружения, фронтом на север. Ее правый фланг упирался в Волгу южнее Сталинграда, а левый – в реку Червленая. Командующий армией генерал М.С. Шумилов оказался бывалым воином, хорошо знавшим военное дело и имевшим богатый командный опыт. Внешне Шумилов производил впечатление человека флегматичного. На самом же деле оказалось, что в нужные моменты он бывает весьма энергичным и решительным, а вверенные ему войска показали, что умеют крепко бить врага и в обороне и в наступлении. Сейчас они закреплялись на достигнутом рубеже, беспокоя противника активными действиями на отдельных участках. Располагались войска в окопах и землянках в открытой степи, широко используя овраги и балки. Военный совет армии разместился в хорошо оборудованном блиндаже, имевшем несколько комнат, где полы были застланы дорожками, на стенах висели ковры. А после сытного обеда, которым угостили нас, мы поняли, что имеем дело с крепкими хозяевами, умеющими создать хорошие бытовые условия. В войсках повсюду чувствовалась забота о солдате. Длительные напряженные бои и здесь сказывались: ощущался некомплект в людях и технике. Но боевой дух был высоким, бойцы и командиры верили в свои силы.
Направляемся в 62-ю армию. Добираться туда пришлось сложным путем. Сначала нужно было переправиться на восточный берег Волги, а затем обратно, на западный, но уже в Сталинград. Волга в это время еще не совсем стала, виднелись большие участки, свободные ото льда.
Перейдя реку вброд у Дубовки, мы на ожидавших нас машинах добрались до пункта, где намечалась переправа. Отсюда был кратчайший путь через Волгу к расположению 62-й армии. Проводник провел с нашей группой короткий инструктаж. Следуя его указаниям, мы запаслись досками и веревками для преодоления пробитых минами и снарядами участков льда и отправились на тот берег. Со мной были Телегин, несколько офицеров, проводник и два сапера. Конечно, такую группу противник сразу заметил и на протяжении всего пути сопровождал нас артиллерийским и минометным огнем. Сообразуясь с обстановкой, мы, где ускоряя, а где замедляя движение и обходя преграды, благополучно добрались до берега. Нас уже поджидали командарм В.И. Чуйков, член Военного совета К.А. Гуров и начальник штаба армии Н.И. Крылов.
Побеседовав накоротке и познакомившись друг с другом, отправились на командный пункт в блиндаж Военного совета. Здесь все резко отличалось от обстановки, виденной нами в 64-й армии. Мы сразу почувствовали, что находимся на боевой позиции.
Командный пункт армии размещался у самой реки, его землянки были врыты в обрывистый песчаный берег. Стены и потолок блиндажа, в который мы зашли, были облицованы досками и фанерой, и все же песок просачивался отовсюду. Конечно, не было здесь ни ковров, ни дорожек. Обстановка в полном смысле спартанская. Не до ковров и мягкой мебели, когда КП находится от переднего края всего в нескольких сотнях метров. От разрывов бомб, снарядов и мин содрогалась земля, и песок, сыплясь сквозь щели, попадал нам за воротник.
Армия занимала узкую полосу берега и прилегающую к реке часть города, от которого осталась груда развалин с возвышавшимися местами остовами еще не совсем обрушившихся зданий. В этих развалинах и закрепились воины 62-й армии. Превратив их в неприступную крепость, они героически отражали яростные атаки врага. И несмотря на то, что противнику удалось в трех местах выйти к Волге, разобщив соединения армии, овладеть городом он не смог и к моменту нашего прибытия сам перешел к обороне. Бои, правда, еще не прекратились, но они велись с обеих сторон только за отдельные объекты с целью улучшения позиций и разведки.
Вообще бои в городе носили особый характер и требовали от бойцов и командиров большого мужества, смелости, предприимчивости и инициативы. И прежде всего чувства товарищества, вплоть до самопожертвования. Суворовский завет «Сам погибай, а товарища выручай» стал здесь законом для каждого. Лучшие качества советского солдата проявили воины этой славной армии. Только благодаря этому им удалось удержать узкую кромку земли на берегу Волги до решительного момента, который уже наступал. Настроение в войсках, несмотря на все трудности, было превосходное. Все ждали начала разгрома врага и готовились к этому.
С Василием Ивановичем Чуйковым я встретился впервые и сразу проникся к нему глубоким уважением. Мне всегда нравились люди честные, смелые, решительные, прямые. Таким представлялся мне Чуйков. Был он грубоват, но на войне, тем более в условиях, в каких ему пришлось находиться, пожалуй, трудно быть другим. Только такой, как он, мог выстоять и удержать в руках эту кромку земли. Мужество и самоотверженность командарма были примером для подчиненных, и это во многом способствовало той стойкости, которую проявил весь личный состав армии, сражавшейся в городе за город.
На меня этот человек произвел сильное впечатление, и с первого же дня знакомства мы с ним сдружились.
Возвращались почти тем же путем, которым следовали в Сталинград. Оказавшись снова на правом берегу Волги, мы по дороге на свой КП заехали в 66-ю армию к А.С. Жадову. Непрерывные наступательные действия сильно отразились на войсках. Некомплект в частях и соединениях достигал 60–70 процентов, особенно это ощущалось в пехоте. А предстояли новые тяжелые бои, и требовались срочные меры, чтобы хоть немного пополнить соединения.
Мы осмотрели рубеж, который еще недавно занимал противник, отошедший к городу. Воочию убедились, сколь сильными были эти позиции. На огромном пространстве вдоль оборонительного рубежа стояли подбитые и сожженные танки – печальный результат поспешных, с ходу, контратак, в которые бросались по частям наши войска в период выхода немцев к Волге. Нет, так наступать мы не будем! Надо подготовиться как следует.
- Предыдущая
- 49/106
- Следующая
