Расколотые сны - Шелдон Сидни - Страница 50

• Предыдущая
• 50/65
• Следующая

– Осталось семь минут.

Айверсон включил проектор. На экране замелькали кадры с изображением кабинета судьи Голдберга. В кресле застыла окаменевшая Эшли. Рядом стояли Дэвид и доктор Сейлем.

– Погружение полное, – кивнул доктор. – Можете начинать.

Дэвид кивнул.

– Я хочу поговорить с Тони. Тони, выходи. Слышишь меня? Алетт! Мне нужно побеседовать с вами обеими.

Тишина.

Судья плотно сжала губы, но не отвела глаз от экрана.

– Да что это с вами? – закричал Дэвид. – Струсили? Побоялись показаться на людях? И что теперь? Слышали, что сказали присяжные? Эшли виновна! Виновна потому, что вы слишком боялись за себя. Ты предательница, Тони.

При этих словах судья Уильямс окончательно потеряла терпение.

– С меня довольно! Однажды я уже наблюдала этот отвратительный спектакль! Ваше время истекло, мистер Сингер.

– Подождите, – умоляюще попросил Дэвид. – Вы не…

– Все, – оборвала Тесса и направилась к двери. Но тут комнату внезапно наполнили звуки низкого бархатистого голоса:

На пенни ниток, чтобы шить,

И пенни ча иглу.

Грош туда и грош сюда –

И в кармане пустота.

Прыг да скок –

Удрал хорек.

Судья недоумевающе обернулась и невольно взглянула на экран. И не узнала Эшли Паттерсон. Ее место заняла Тони.

– Струсила? – презрительно бросила она. – Побоялась показаться на людях? Или ты в самом деле воображал, что достаточно одного твоего слова, и я тут же побегу выполнять приказание? Кто я, по-твоему, цирковая лошадь?

Тесса молча отступила от порога и, вернувшись, опустилась в кресло.

– Слышала, как все эти чертовы лицемеры разыгрывали из себя идиотов. Наслушалась уже. Не думаю, что расщепление сознания существует, – передразнила она Бреннана. – Что за идиоты, никогда…

И тут под изумленными взглядами собравшихся лицо Эшли снова изменилось. Девушка словно растеклась по стулу, а лицо стало совсем юным и застенчивым.

– Мистер Сингер, – тихо сказала она с сильным итальянским акцентом, – извините Тони. Я точно знаю, вы сделали все, что могли. Я хотела появиться в суде и помочь вам и Эшли, только Тони не позволила.

Побледневшая Тесса приподнялась. Зрелище было действительно не из приятных. Эшли в очередной раз преобразилась. Жесткая линия губ, сверкающие глаза, чуть выдвинутая вперед челюсть.

– Нечего нам там делать! – рявкнула Тони.

– Тони, что, по-твоему, будет дальше, если судья утвердит приговор присяжных? – вмешался Дэвид.

– Ничего подобного! Никакого приговора! Эшли даже не знала всех этих мужиков! Или не помните?

– Зато Алетт знала, – возразил Дэвид. – Это ты совершила все убийства, Алетт. Спала с беднягами, а потом пускала в ход что под руку попадется – ножи, бутылки, да еще и кастрировала трупы!

– Кретин несчастный, – усмехнулась Тони. – Не знает ничего, а туда же, лезет со своими проповедями! Да у Алетт кишка тонка! Это я, я орудовала! С меня и спрашивай! Я ничего не скрою! Да разве они не заслужили смерти? Жалкие червяки! Гнусные твари! Всем им одно было нужно – лапать меня своими ручищами и лезть под юбку!

Девушка тяжело дышала. Глаза сверкали неукротимой злобой.

– Но я заставила их расплатиться! Сполна! И никто не сумеет ничего доказать! Пусть мисс Лицемерка за все ответит! Она крайняя! Ну а мы все отправимся в уютную тихую психушку…

Где– то в углу комнаты, за расписанной драконами ширмой послышался громкий щелчок.

– Что это? – встрепенулась Тони.

– Ничего, – поспешно заверил Дэвид. – Просто… Но Тони уже вскочила и метнулась к скрытой камере. Лицо заполнило экран и начало расплываться. Девушка натолкнулась на что-то, и изображение перекосилось. Ширма с грохотом упала на пол, и в поле зрения оказалось небольшое отверстие на полотне.

– Спрятал гребаную камеру и думаешь, что всех провел! – завизжала Тони. – Ублюдок! Ты за это ответишь! Хотел одурачить меня?

Она схватила со стола нож для разрезания бумаг и бросилась на Дэвида.

– Ничего, недолго осталось! Я прикончу тебя, сволочь!

Дэвид пытался оттолкнуть ее, но силы были явно неравны. Нож вонзился в тыльную сторону ладони. Тони занесла руку для нового удара, но тут очнувшийся охранник попробовал скрутить Тони. Та сбила его с ног. Дверь с грохотом распахнулась, и на шум вбежал полицейский. Увидев, что происходит, он ринулся на Тони, но та ловко лягнула его в пах, и он рухнул па пол. К счастью, появились еще двое полицейских. Потребовалось трое здоровых мужчин, чтобы прижать Тони к стулу. И все это время она вопила и сыпала грязными ругательствами. Дэвид лихорадочно пытался остановить льющуюся кровь, зажав рану, но ничего не выходило.

– Ради Бога, будите ее скорее, – задыхаясь, прохрипел он доктору.

– Эшли… Эшли…, слушайте меня, – настойчиво позвал Сейлем. – Сейчас вы придете в себя. Тони ушла. Теперь можно выйти без опаски. На счет “три” вы проснетесь.

Эшли мгновенно успокоилась и расслабилась.

– Вы слышите меня?

– Да, – тихо, словно издалека отозвалась девушка.

– Начинаю отсчет. Раз…, два…, три… Как вы себя чувствуете?

Веки Эшли медленно приподнялись.

– Ужасно устала. Я говорила что-то? Или… Экран погас. Пленка кончилась. Дэвид подошел к стене и, ни слова не говоря, включил свет. Бреннан театрально похлопал в ладоши:

– Ну и ну! Вот это игра! Если бы за такое представление давали Оскара…

– Заткнитесь, – коротко приказала судья Уильямс. Бреннан, приоткрыв рот, в полном недоумении уставился на нее. Потрясение, очевидно, оказалось слишком велико: несчастный прокурор впервые видел всегда невозмутимую, сдержанную женщину в подобном состоянии. Наступила неловкая тишина. Никто, казалось, не представлял, как исправить положение.

– Адвокат, – наконец обратилась судья к Дэвиду.

– Да, ваша честь?

– Я была не права. И прошу меня простить. Если можете, конечно.

– Встать! Суд идет!

Все заняли свои места. Судья Тесса Уильямс ударила молоточком по столу и призвала собравшихся к порядку.

– Должна сообщить, что обе стороны выразили согласие с мнением психиатра, доктора Сейлема, который еще до суда осматривал и диагностировал обвиняемую. Суд вынес решение, согласно которому ответчица не виновна в совершенных преступлениях по причине душевного заболевания. По приговору суда ей придется пройти курс лечения в закрытой психиатрической лечебнице. Объявляется перерыв.

Дэвид, совершенно опустошенный, вяло поднялся. Кончено. Они победили… Но какой ценой! У него не осталось никаких сил, чтобы двигаться, говорить, улыбаться… Зато он и Сандра теперь могут заняться собой, не думая, что на совести лежит чья-то жизнь. Скоро Сандра родит, на свет появится еще одно дорогое ему существо.

При этой мысли усталость куда-то делась. Он поднял голову, взглянул на судью и радостно объявил на весь зал:

– У нас будет ребенок!

И снова сел, дожидаясь, пока все разойдутся, но тут кто-то положил ему руку на плечо. Дэвид нехотя оглянулся.

– У меня есть неплохое предложение, – спокойно заметил доктор Сейлем, не обращая внимания на измученное лицо адвоката. – Не совсем представляю, каким образом можно все устроить, но попросил бы вас постараться ради Эшли.

– О чем вы, доктор?

– В Коннектикутской психиатрической лечебнице перебывало больше больных, страдающих расщеплением сознания, чем во всех вместе взятых больницах страны. Мой друг доктор Отто Луисон заведует там отделением. Если вы сумеете уговорить судью отослать Эшли туда, думаю, можно надеяться на полное излечение.

– Спасибо, – вздохнул Дэвид. – Сделаю все, что в моих силах.

Он немедленно отправился на розыски судьи, но дорогу заступил доктор Паттерсон.

– Не…, не знаю, как мне благодарить вас, – запинаясь, пробормотал он.

– Не стоит, – вымученно улыбнулся Дэвид. – Мера за меру, помните?

– Но вы блестяще справились. Были моменты, когда я считал…

• Предыдущая
• 50/65
• Следующая