Неизведанные пути - Бодров Виталий Витальевич - Страница 58
- Предыдущая
- 58/160
- Следующая
Таль вновь призвал золотой шар и на этот раз коснулся им спящего Бола. И услышал резкий порывистый вздох. Получается! Бол во сне почувствовал неожиданное тепло и откликнулся на него. Зашевелился, просыпаясь.
— Это ты? — услышал Таль недоверчивый голос. — Как? Я не понимаю! Нас этому не учили! Такое вообще невозможно.
Ларгет отпустил золотой шар, нельзя сохранять концентрацию и разговаривать одновременно. То есть, может, конечно, кто другой и сумел бы, а он, Таль, пока нет.
— Сам знаю, что так не бывает, — ворчливо откликнулся он. — Случайно получилось. От скуки. Без слов и жестов, понимаешь?
— Не понимаю. Не хочу понимать. Тебе нужен такой вот все понявший и свихнувшийся на этом? Как ты это делаешь?
— Представляю в сознании золотой шар, — честно сознался Таль. — Так ярко, что он кажется реальным. Теплый такой, почти горячий. А потом пускаю его, куда захочу.
Бол закрыл глаза и, видимо, решил повторить удачный опыт. Какое-то время он лежал неподвижно, судорожно дергая кадыком, потом открыл глаза и сел.
— Ни хрена, — с чувством произнес он. — То ли концентрации не хватает (а у меня ее всегда не хватает, даже когда с девчонкой в постели), то ли это — только твое.
— Выясним, — оптимистически ответил Таль, закрывая глаза. Он был совершенно счастлив от мысли, что сегодня уснет не стуча зубами от холода. Вот если бы еще золотой шар можно было есть! Но нельзя требовать слишком многого.
С этими оптимистическими мыслями он и уснул. Снился ему родовой замок, и отец на своем любимом коне по имени Ворон. С братом стреляли из лука в мишень во дворе. Он, Ларгет, постоянно мазал (вот глупый сон!), а брат хохотал и говорил: «Совсем ты в этой вашей Школе опустился! Маг недоделанный!» Я не недоделанный, возмущался Таль, делая очередной промах, а брат хохотал пуще прежнего. Внезапно черная туча нависла над замком. Ларгет видел ее отчетливо, как возможно только во сне. Черная, огромная, неотвратимая, клубящаяся по краям мгла. Синеватые молнии скользили в ее глубине, вились огненные смерчи.
«Бегите!» — хотел крикнуть Таль, но не мог издать ни звука. Туча зависла над замком, Ларгет оцепенел от ужаса. Отец и брат как раз подъезжали к воротам. И тут туча пролилась огнем. Не огненным дождем, а словно потоком огня. Фигуры отца и брата вспыхнули и беззвучно обуглились, заполыхал замок. И все это в полной тишине.
А потом туча надвинулась на него, замершего в ужасе и отчаянии. Огонь полился на него, он вскинул руки в отвращающем жесте неведомого заклинания, странные слова пришли на ум сами по себе, будто из глубин памяти. Вокруг бушевал огонь, а он стоял с поднятыми руками, бросая вызов клокочущему в ярости небу. Холодные злые молнии срывались с его пальцев, полосуя черное тело тучи, она выла и стонала, как живая. И злое, беспощадное торжество кипело в его сердце. Наслаждение своей мощью и леденящая ненависть к тому, кто стоял за всем этим. А потом туча разлетелась рваными черными ошметками и исчезла. А перед Талем появился человек. Он поднял руки и сказал:
— Хорош дрыхнуть, на! Мне, на завидно! А ну, просыпайся, подонок, на!
Ларгет открыл глаза, еще не в силах вернуться из непонятного сна. Руд стоял перед ним, стуча плетью по решетке клети. Видно было, человеку хочется внимания к своей важной персоне. И такое пренебрежение его уже изрядно разозлило.
— Слушаюсь! — рявкнул Таль хриплым спросонок голосом.
Злость надсмотрщика как рукой сняло.
— Молодец, на! Не будь ты рабом, я бы из тебя, на, человека сделал. Соображение, на, имеешь. Хотя и спишь, на, больно много. На.
Руд, довольный собой, удалился. Таль протер заспанные глаза. Ничего себе сон! До сих пор дрожь бьет. И еще — ощущение беды, которое осталось после сна.
Утреннее солнце било в глаза, весело раскидывало лучи по земле. Первый ясный день за последнее время. Таль зажмурился, впитывая всей кожей нечаянное тепло. Ласковый ветер взъерошил его волосы, шаловливо дунул в зажмуренные глаза. Таль негромко засмеялся. Напряжение последних дней медленно покидало его. Солнце снова на небе, значит все будет хорошо. А Ассисяй... Посмотрим, что это за зверь. Что бояться раньше времени?
— Хорошо-то как, — мечтательно выдохнул Бол.
— Хорошо, — согласился леданец по имени Юр. — Еще бы жратвы нормальной...
— Да из клетки вон, — поддержал Таль.
— Это куда, на, вон? Вы чо, на, совсем обурели? Отставить, на, мысли о побеге!
Это вездесущий Руд заслышал его последние слова.
— Смотрите у меня, на, — пригрозил он и пошел к следующей клетке.
Все дружно посмотрели у него на. Но мало что увидели.
— Странный он, — вполголоса сказал Юр.
Опять появились кашевары с котлами и мисками. Таль получил свою порцию. На этот раз, греться нужды не было, и отвратительное варево было проглочено с огромным трудом. Противный привкус остался во рту даже после того, как он вернул миску угрюмому кашевару.
— Пожрали, на? Миски, на, вернули? Тогда — поехали.
— Слушай, а почему он так говорит странно? — поинтересовался Бол шепотом.
— Наверное, на него наложили заклятье насчет матерщины, — предположил Ларгет. — Я слышал, Ассисяй этого не любят. Они же сплошь одни женщины. Вот у него предлоги и остались... А существительные сказать не может.
— Похоже, — согласился Бол. — Эх, это как же нужно ругаться, чтобы Ассисяй достать!
— Да уж, забавно было бы послушать. Кстати, а для чего им рабы?
— Обрати внимание, они же женщины. А все рабы — мужчины. За которых они платят столько золота, что их везут в клетях. Как ты думаешь, почему?
— Да, наверное, ты прав, — согласился Таль.
— Не рассчитывай на это, на, — вмешался Руд. — Остальным может, на, так и выпадет. А вы двое, на, проклятых колдунов получите другое, на.
— Что другое? — быстро спросил Таль.
— Из вас, на, выжгут Силу. А потом, на, если живы останетесь, на, используют как и остальных, на. Не знаю как, на.
— Большое спасибо, — поблагодарил Бол.
— Не умничай, на! — обиделся Руд. — А то так, на врежу, враз мозги вылетят, на.
Бол тут же заткнулся. Его мозги были чем-то ему дороги. Чем именно, Таль не знал. Вероятно, как память о детстве?
Солнышко поднималось все выше и выше. Таль, прищурившись, смотрел по сторонам. Бескрайние степи сменились каменистым предгорьем, кое-где виднелись клочки возделанной земли, которую местные жители отчего-то считали плодородной. Как ни странно, что-то там даже росло, довольно жалко и вяло, но тем не менее. Леданские Горы остались слева, их везли, если Ларгет ничего не путал, вдоль границы с Квармолом на восток. Как он понял из разговоров, везли их не в резиденцию Ассисяй, где она находилась, никто не знал. Зато нелегальные работорговцы (в Квармоле и в Ледании этот промысел был запрещен) знали, где находится Цитадель, своего рода центр связи всех Ассисяй. И к нему-то они и направлялись.
Таль думал о том, как же им все же выпутаться из этой ситуации. У него был один козырь, амулет, данный ему шаманом. Пленители побоялись трогать такую странную штуку, а работорговцы решили, что если кочевники ее не сорвали, значит, ни ценности, ни опасности она не представляет. Логично, в общем-то решили.
Таль прошелся по клетке. Ему не сиделось на месте, за время вынужденного путешествия он часто ходил вот так, не в силах успокоиться, пока грозный окрик тюремщика не заставлял его снова принять сидячее положение. Он чувствовал себя тигром в клетке, если бы у него был хвост, он бы сейчас стегал им сейчас себя по бокам. Но, увы, природа не наградила его хвостом. В лучшем случае, по бокам прошлась бы плетка надсмотрщика, но Ларгет не полагал ее адекватной заменой.
Применить амулет сейчас? Глупость. Возможно, он бы и стал достаточно силен, чтобы сломать решетку, а может быть, и нет. И даже если бы ему так повезло, что делать дальше? Конечно, он обучен махать мечом, да и в рукопашной чего-то стоит, но он не герой и даже не богатырь. В конце концов, его одолеют, и посадят обратно, предварительно отхлестав плетью, чтобы неповадно было. Магия здесь не поможет. «Стрелкой» многих не перебьешь, даже если заранее запастись энергией. Кроме надсмотрщиков, есть еще внушительная охрана, которая тоже в стороне не останется. А дальше... Ни единого шанса на успех.
- Предыдущая
- 58/160
- Следующая
