Дерзкая наследница - Бойл Элизабет - Страница 3
- Предыдущая
- 3/60
- Следующая
Даже сейчас — София вновь была беременна и находилась на последних сроках — она то и дело поглядывала на мужа, и было очевидно, что супруги прекрасно понимают друг друга без слов. Уэбб был абсолютно уверен: если бы они находились в разных концах комнаты, то и тогда смогли бы вести беседу, не произнося при этом ни слова.
«Я никуда не пойду без тебя», — казалось, говорили глаза маркизы. Жиль же отвечал супруге взглядом настороженным и озабоченным.
— Раз уж вы так хотите остаться, то оставайтесь и слушайте, — раздраженно проговорил лорд Драйден, обращаясь к Софии. Водрузив на нос очки, он продолжал: — Из-за смерти де Шевену, столь несвоевременной, мы оказались в чрезвычайно затруднительном положении, и сейчас все наши планы на континенте под угрозой. К тому же…
— Поверьте, сэр, ситуация не такая уж безвыходная, как представляется, — возразил Жиль.
Уэбб заметил, что отец нахмурился — он терпеть не мог, когда его перебивали.
— Не такая уж безвыходная?! — взорвался лорд Драйден. Этот болван, возможно, и отправился в мир иной, но он забыл прихватить с собой дневники.
— Дневники? — насторожилась София; ее голубые глаза сверкали.
— Да, дневники. Полагаю, вы понимаете, чем это нам грозит. — Лорд Драйден выразительно взглянул на маркизу. — В этих дневниках хроника всей его деятельности, а также сведения о наших агентах на континенте. Нетрудно догадаться, что за долгие годы у него скопились целые тома. — Драйден немного помолчал, потом, снова нахмурившись, проговорил: — «Моя отставка» — так назвал свои дневники этот болван.
— Значит, он пустил бы их в ход, если бы его разоблачили. — Уэбб покачал головой. — Я правильно понимаю?
— Совершенно верно, — кивнул лорд Драйден. — Теперь вы понимаете, почему я никогда не любил этого мерзкого лягушатника, которого вы находили таким милым и любезным. Он насмехался надо мной, говоря о своих дневниках. И каждый раз обещал, что они никогда не попадут в чужие руки, если его счета будут регулярно пополняться. Я совершенно не ожидал, что он умрет так внезапно, оставив все свои тома…
— Значит, ты хочешь, чтобы я нашел их? — спросил Уэбб; он был уже готов к тому, что придется пересечь Ла-Манш.
Подобное задание — не для всякого, лишь для лучших из людей лорда Драйдена. Однако у Софии скоро роды, следовательно, отправить могли только его, Драйдена-младшего.
— Найти, говоришь? — проворчал отец. — Если бы я знал, где находятся эти проклятые дневники, если бы знал, где их искать, я бы послал за тобой в ту самую минуту, когда узнал о смерти де Шевену.
Уэбб кивнул. Анри был умен, и едва ли следовало надеяться, что он оставил столь важные документы в верхнем ящике своего письменного стола.
Жиль поднялся и принялся расхаживать по комнате.
— Если эти дневники представляют опасность для всех наших агентов на континенте, то они столь же опасны и для членов их семей. — Маркиз остановился и посмотрел на Софию. — Особенно для тебя, моя дорогая. Если дневники увидят свет… В этом случае Люсьен может расстаться с надеждами унаследовать семейные титулы и земли. — Жиль имел в виду старшего брата жены.
— Я пришла к такому же выводу, — с озабоченным видом кивнула София.
— Ваша семья вернулась во Францию? — спросил Уэбб.
— Только Люсьен, — ответила София, бросив взгляд на мужа, а затем на лорда Драйдена. — Мой брат Жюльен сейчас в море. Люсьен же оставил жену и детей в Виргинии, чтобы присматривали за нашими родителями.
Говоря о братьях, маркиза не упомянула о своей сестре Лили. От своей матери Уэбб знал, что сестра Софии благополучно вышла замуж, но даже сейчас он не мог вспоминать о ней без содрогания.
Когда он в последний раз приезжал в Байрнвуд, эта несносная девчонка едва не свела его с ума. Но хуже всего то, что ее страстная влюбленность стала чем-то вроде семейной шутки. Уэбб не находил эту шутку забавной, а вот его сестры были от нее в восторге — они беспрестанно говорили о Лили и об их неминуемой «помолвке».
Уэбб поморщился. Ему совершенно не хотелось вспоминать о Лили, а жениться на ней — тем более, и он старался избегать разговоров на эту тему.
Нет, не стоит рисковать, не стоит расспрашивать Софию о ее семье. Гораздо приятнее думать, что Лили замужем за виргинским фермером и у нее куча детишек, которые цепляются за ее юбки…
Он посмотрел на Жиля. Маркиз был задумчив, и Уэбб вдруг понял, что беспокоит друга. Жилю не хотелось покидать беременную жену — и в то же время он считал себя обязанным позаботиться о безопасности ее семьи.
Уэбб знал, что София каждый раз тяжело переносила беременность и что Жиль никогда не простит себе, если его не будет рядом, когда наступит срок рожать.
Уэбб встал и хлопнул приятеля по плечу. — Оставайся здесь, дружище. Если ты сейчас уедешь, твоя жена последует за тобой. Оставайся здесь и позаботься о том, чтобы она не ускользнула в Париж. А я тем временем займусь поисками дневников де Шевену. Вернусь как раз к крестинам.
София раскрыла рот — по всей вероятности, для того, чтобы выразить свой протест, — но Уэбб не дал ей сказать ни слова.
— Миледи, я преклоняюсь перед вашим искусством! — воскликнул он с улыбкой. — И знаю, что вы способны открыть любую дверь. Но уверяю вас: я сумею проникнуть в дом де Шевену без всяких отмычек и найду его дневники.
— Что я слышу?! — воскликнул лорд Драйден, откладывая бумагу, которую он изучал. — Если бы все было так просто, я бы не стал вызывать тебя из Лондона, не заставил бы трястись в карете до самого Бата. Я еще не все вам рассказал. Извольте сесть и выслушать меня.
Уэбб с Жилем подчинились и заняли свои прежние места; при этом оба чувствовали себя провинившимися мальчишками.
Лорд Драйден раскрыл кожаную папку и принялся перебирать дипломатические донесения. Наконец проговорил:
— Поместье де Шевену было опечатано по приказу первого консула — Бонапарта.
— Бонапарта?.. — переспросил Уэбб. Отец кивнул:
— Да. Де Шевену поддерживал дружбу с первым консулом. Бонапарт же стремился привлечь на свою сторону все оппозиционные силы и рассматривал де Шевену, обладавшего обширнейшими связями, как посредника. Так что нет ничего удивительного в том, что хитрый корсиканец выставил охрану у всех домов, принадлежавших де Шевену, а также приказал охранять поместье покойного.
— Скорее всего, чтобы дать возможность своему приспешнику Фуше как следует обыскать поместье, — заметил Уэбб.
— Я бы не стал недооценивать Фуше, но похоже, что в ином случае консул полон решимости защитить собственность де Шевену.
— Но почему? И от чего? — спросил Уэбб.
— Не от чего, а от кого. Никому, кроме слуг, не разрешается входить туда до тех пор, пока там не появится наследница.
— Наследница? Какая наследница? — Насколько Уэббу было известно, де Шевену не имел наследников, во всяком случае, никогда не общался с кем-либо из родственников.
Лорд Драйден с невозмутимым видом протянул сыну лист бумаги:
— Посмотри сам, мой мальчик. Де Шевену завещал все свое состояние дочери.
Уэбб изучил документ — копию завещания с изъявлением последней воли графа. Но каким образом отцу удалось так быстро заполучить эту копию? Впрочем, ничего удивительного, ведь лорд Драйден обладает обширными связями.
— Дочь? Я не знал, что у него есть дочь, — пробормотал Уэбб.
— Аделаида, — подала голос София. Она посмотрела на лорда Драйдена: — Милорд, позволите?
— Извольте, — одобрительно улыбнулся лорд Драйден. — Вы вне всякого сомнения, знаете больше, чем эти двое.
Уэбб и Жиль обменялись выразительными взглядами — и на сей раз София обошла их.
— В семье де Шевену, как и в моей, есть английские корни. Его мать была англичанкой. Англичанкой была и его жена леди Мэри Хейнс, до того как стала графиней де Шевену. Я встречала ее только раз, когда была совсем молодой. Она и моя мать с детства дружили. Мы приезжали в гости к графине в ее апартаменты в Версале сразу после рождения Аделаиды. Спустя несколько лет графиня умерла от лихорадки.
- Предыдущая
- 3/60
- Следующая
