Герой моего романа - Бойл Элизабет - Страница 17

• Предыдущая
• 17/58
• Следующая

— Вернуться в Лондон и перестать заниматься делом об авторстве «Дарби». — В ее тоне Рейф уловил отчаяние.

Он едва не потер от радости руки. Мисс Тейт либо была именно той леди, которую он разыскивал, либо знала, кто автор.

— Я был бы счастлив уехать отсюда, но вынужден поддерживать репутацию, мисс Тейт. Я не могу сделать этого сейчас. Тем более при виде столь дивного поместья, как Бетлсфилд-Парк Вы только подумайте, я буду жить в Брамли-Холлоу. Вы ведь не откажете в помощи своему новому соседу, попавшему в беду?

— Могу напомнить вам, что вы должны вначале найти вашего автора, прежде чем получите награду.

Она скептически относилась к его способностям. И это ему не нравилось.

Однако же не она находилась на дне колодца.

— Вы перестанете охотиться за этим автором? — снова спросила мисс Кейт.

— Нет! — рявкнул он, теряя терпение.

— Вы полагаете, будто можно под видом джентльмена войти в деревню и потребовать, чтобы кто-то перестал заниматься своей профессией, переменил свой образ жизни? Это несправедливо. И что вы получите за эту вашу беспардонность? Разрушенное до основания поместье! Вам не стыдно? Если у вас есть хоть капля благородства, вы должны немедленно покинуть Брамли-Холлоу!

Но он не аристократ и не отличается благородством, хотелось ему сказать мисс Тейт. По этой причине его и исключали из английских школ, выгоняли из армии, а то и из собственной семьи.

Вероятно, она предпочла бы ему его братьев, аристократов голубых кровей, Колина и Роберта. Они носили честь и достоинство, словно серебряную мантию, время от времени бросая на нее тень, хотя и кичились своими высокими моральными качествами. Если кто-либо из Данверсов и мог претендовать на неоспоримое благородство, так это его близнец Орландо, или Ландо, как его называли. Он всегда демонстрировал высочайшую степень мужества и благородства, какими только может обладать человек. Не проходило и дня, чтобы Рейф не вспомнил о своем пропавшем брате. Ландо наверняка понял бы мисс Тейт.

— Значит, вы не собираетесь уезжать? — спросила мисс Тейт.

— Мисс Тейт, я был бы счастлив уехать, — ответил Рейф, — но прежде мне надо выбраться из этой ловушки. Не могли бы вы сходить за подмогой?

— Нет! — решительно заявила она.

— Вы хотите сказать, что оставите меня здесь? — спросил он.

— Разумеется, не оставлю. Но нет необходимости идти за подмогой. Думаю, в сарае найдется какой-нибудь канат. — Она исчезла из поля его зрения и тут же снова появилась. — Никуда не уходите, — весело сказала она.

Очаровательная мегера, решил Рейф, обдумывая варианты своих возможных действий, когда выберется наверх.

Ребекка отправилась не за канатом — по крайней мере в ту же секунду. Перво-наперво она подобрала последний листок бумаги — тот самый, к которому подбирался мистер Данверс, когда свалился в колодец.

— Чума его побери! — тихонько ругнулась она. Какого дьявола он преследует ее? Мало ему цветов и попыток поцеловать ее — ходит за ней как тень.

И еще хвастается, что станет владельцем этого дома. Что за вздор! Не трудно себе представить, во что он его превратит. В загородный будуар, как это сделал последний владелец, заполнит комнаты дешевым красным бархатом, турецкими шторами, станет устраивать вечеринки и проводить ночи каждый раз с другой дамой.

Эта мысль вызвала у нее новый приступ гнева. О причине его она не стала задумываться. Ей глубоко наплевать на всех его дам. Но пока она жива, он не будет жить в Бетлсфилд-Парке.

Ребекка раскрыла письменный столик, чтобы засунуть поднятый лист внутрь, когда взгляд ее упал на написанные строчки.

— Слишком вычурно, — пробормотала она, сделав на листке пометку, чтобы потом исправить.

Оглянувшись, она запустила руку внутрь письменного столика и сунула палец в чернильницу. Чернильница была особая, без дна, точнее, просто кнопка. Ребекка ее нажала, и открылось потайное отделение в основании столика.

Она усмехнулась, глядя на хитроумную французскую вализу для официальных бумаг, приобретенную отцом для того, чтобы прятать свое самое важное сокровище — заметки и описание затерянных сокровищ, которые он так и не нашел.

Но не стоит вспоминать о неудачах отца; теперь в вализе Ребекка прятала страницы своей следующей книги «Страшное искушение мисс Дарби» от посторонних глаз.

Засунув листы в ящик, она защелкнула его, оставив на виду лишь несколько страниц безобидной переписки — для любопытных.

Таких, как Рафаэль Данверс.

Затем ей пришла в голову озорная мысль. Да, это страшное искушение, подумала она, бросив взгляд в сторону едва различимого колодца.

Может, оставить его там? Хотя бы на ночь. Возможно, он станет более сговорчивым и наконец вернется в свой Лондон.

Пофантазировав на эту тему, Ребекка вздохнула. Проклятие, надо побыстрее вытащить его из колодца и уйти отсюда, пока кто-нибудь не застал их вдвоем и не сделал каких-нибудь скандальных и совершенно необоснованных выводов. Она направилась к маленькому каменному домику, где в свое время жил садовник, и, поглощенная мыслями о том, как Рейф будет умолять ее вытащить его из колодца и обещать взамен золотые горы, не заметила, как наступила на корень дерева и полетела вверх тормашками, врезавшись в живую изгородь из шиповника.

— Ой-ой! — вскрикнула она.

— Мисс Тейт! Что с вами? — донесся взволнованный голос из колодца.

О да, сейчас он обеспокоен ее безопасностью. Эта мысль была ей приятна, и она улыбнулась:

— Со мной все в порядке, мистер Данверс!

И продолжила путь, теперь уже более внимательно глядя под ноги.

Сторожка садовника была, вероятно, одним из немногих мест Бетлсфилд-Парка, которое не разграбили и не загадили местные и залетные бродяги. Скрытая зарослями рододендрона, она оказалась вне поля их зрения.

Даже Ребекка плохо помнила ее местоположение. Наконец она увидела край крыши, заваленной ветвями еще прошлой осенью. Потребовались некоторые усилия, чтобы отыскать дверь. Зато внутри она обнаружила аккуратно убранный садовый инвентарь. Сторожка была весьма кстати, когда случались ливни или нужно было сбежать от жалоб миссис Уортлинг. А старый стол мог вполне заменить письменный.

Прихватив канат, Ребекка вернулась к колодцу.

— Думаю, вы дотянетесь до него.

— Привяжите один конец, прежде чем бросать другой мне, — сказал Рейф.

Неужели он считает ее такой тупой? Пожалуй, стоило бы оставить его здесь на пару ночей.

— Вы умеете вязать узел? — спросил он. — Прочный узел.

— Да, — ответила Ребекка и, не удержавшись, добавила: — Я прочла об этом в одной из книг моего дяди.

Из колодца долетел стон.

— Мисс Тейт, если вы не умеете вязать узлы, позовите того, кто умеет.

— Зачем? Я очень способная ученица. Знаете, мистер Данверс, если бы вы внимательно изучали факты, прежде чем делать выводы, то могли бы кое-чему научиться и даже зарабатывать себе этой профессией на жизнь. — Она усмехнулась, услышав приглушенные проклятия Рейфа.

Привязав конец каната к статуе какого-то давно забытого святого, она натянула его. Убедившись, что канат выдержит, она подтянула другой конец к колодцу и уже хотела бросить вниз, но остановилась, сделала еще один узел, после чего крикнула:

— Мистер Данверс, возможно, это именно то, что вам требуется.

Зашуршав, канат опустился, повиснув прямо перед Рейфом. Он сделал попытку поймать конец и вдруг увидел прямо перед своим носом петлю, сделанную, надо сказать, весьма умело.

В этот момент Рейф вспомнил слова Джемми: «Она из числа тех девчонок, которые незаметно подкрадываются к парню, и он вдруг обнаруживает, что влюбился в нее».

Недалеко от Брамли-Холлоу инспектор по охране дичи досточтимого майора Харрингтона пришел в свой офис на полтора часа раньше обычного, что-то невнятно бормоча. Он словно обезумел. Пришлось влить в него две рюмки виски, прежде чем он смог связать несколько слов.

• Предыдущая
• 17/58
• Следующая