Вероятностный человек - Болл Брайан Н. - Страница 17

• Предыдущая
• 17/44
• Следующая

— Человек-змея! — догадался Спингарн. Этель кивнула.

— Директор Сцен не понимал, чем ты занимаешься. Он сам протаем через твою процедуру и, к великому сожалению, вернулся таким, каким ты его видел.

— И вся планета полна подобных существ!

— Никто не знает, — сказала Этель. — Управление по борьбе с катастрофами потеряло шестерых агентов и больше никого не посылало.

— Теперь пошлют меня?

— Да.

Спингарн кое-что вспомнил.

— Но не тебя. Не тебя, Этель! Ты не пойдешь со мной!

— Пойду.

Оказаться среди немыслимых тварей, вроде того извивающегося чудовища, которое призывало смерть на голову Спингарна! Он не может взять девушку с собой!

— Нет!

— Таково одно из условий компьютера. Мы должны отправиться вместе.

— Но почему? Девушка улыбнулась.

— Я тоже — часть Принципа Случайности.

— Так говорит компьютер?

— Да. Я тоже вписала себя во все Сцены.

— И выбора нет?

— А куда еще мы можем податься?

— Только не на Талискер!

— Ты хочешь идти туда. — Девушка была вполне уверена в этом. — Ты такой же неискренний человек, каким был всегда. Но теперь ты изменился. Ты закален. Закален и поумнел — но тебе все так же не терпится возиться со случайностями!

Спингарн был возбужден огоньками, танцующими в глазах девушки; он знал, что она для него была подходящей парой. Чем бы ни обернулось грядущее приключение, он, конечно, испытает восхитительное чувство воплощенных мифов, которое побудило его к экспериментам на Талискере.

— Мне кажется, что ты сделал самого себя, — сказала Этель, снова глядя на Спингарна так, как будто видела его впервые. — Мне кажется, ты в такой же степени свое собственное творение, как и Сцены Талискера!

— Интересно, — медленно произнес Спингарн. Он понял, что никогда правильно не поймет мотивы человека, в теле которого обитал. Интересно, он ли это сделал?

— Компьютер ясно заявил, что твои шансы ничтожны, — продолжила девушка. — Важно, чтобы ты знал: все может оказаться хуже, чем тебе кажется, — от агентов Управления по борьбе с катастрофами у нас вообще ничего нет. Они попадали туда, и с ними тут же прерывался контакт.

— Так и должно быть, — сказал Спингарн с уверенностью. В том ужасном месте никто не мог быть в безопасности, ничто не могло принять свою привычную форму. Если в обычных Сцен ах под рукой у эксперта Управления по борьбе с катастрофами всегда было установлено в стратегических точках несколько капсул тайм-аута, с помощью которых он мог спастись, когда становится горячо, то на Талискере не было ничего-только человек и то, что он захватил с собой.

Спингарн обдумывал услышанное. Картина неполная, но в общих чертах достаточно ясная. Он выбран, чтобы выполнить работу, которую ему все равно пришлось бы делать. Кто-то должен привести Сцены Талискера в порядок; он знал, что компьютеры правы — он вполне пригоден для такой роли. Кроме того, все справедливо. Он думал о странном Принципе Случайности, который его предыдущая личность включила в древнюю процедуру отбора актеров для Сцен.

Слияние клеток? Игра с наборами хромосом?

Создание существ, подобных Директору Сцен?

Спингарн ничего не мог сделать за оставшееся время, но было ясно, что он совершил роковую ошибку в огромном масштабе. Какие бы ужасные результаты пи последовали за его играми с всесильными звеньями генетической цепи, какие бы твари ни появились в результате изменения процедур отбора клеток, с помощью которых готовили людей для Сцены, сейчас он не мог ничего сделать.

Девушка ждала, пока он примет какое-нибудь решение. Увидев, что Спингарн совсем запутался в мыслях, она подсказала:

— Еще насчет выбора спутников. Компьютер сказал, что на Талискер отправимся ты, я и любой другой, кого ты выберешь.

— Кого я могу выбрать?

— Марвелла?

— Нет, не Марвелла.

— Он был твоим другом. Кроме того, он — прекрасный режиссер Игр.

— Пет. Я не доверяю ею суждениям. Эти машины двадцатого века неверны!

— Ты ошибался.

— Я?

— Да. Марвелл — рассказал мне про осаду Турне. Ты взял тайм-аут.

— Я ошибался?

— С доспехами все было в порядке. Ты думал, что это анахронизм. Но Марвелл провел статистический тест значимости. Старинные доспехи могли использоваться в то время, особенно при сражении в тесных помещениях. И они сработали, верно?

Спингарн моментально вспомнил неуклюжее оружие, черно-серый порох, забитый в его широкий ствол, продвижение окровавленной фигуры в мигающем свете светильников, зловонный воздух и привкус желчи, предупреждение Хока, эхом отдающееся в подземных галереях.

— Сработало. И я мог быть не прав. Но у Марвелла отсутствует должное понимание Сцен!

— Значит, мы идем вдвоем?

Спингарн чувствовал возбуждение девушки. Как on moi так ошибиться, когда встретил ее? Он принял ее сексуальное разочарование за суровую замкнутость и считал жалким существом, тогда как она ждала этою момента с восторженной пылкостью!

Их прервали. Никто не беспокоил, пока они говорили друг с другом в прихожей, куда его привели стражи; адъютант не возвращался. Даже излучатели замолчали. Но сейчас сюда ворвался робот — посланец Марвелла. Захлебываясь от нетерпения, он пробормотал свое сообщение:

— Режиссер Игр Марвелл говорит, что вы были правы, а он ошибался. Он скорректировал Игру и полагает, что машины необходимо снабдить устройством для полетов. Что вы думаете об этом?

И девушка и Спингарн секунду смотрели на робота. Затем Спингарн заметил ухмылку на ее лице и тоже улыбнулся.

— Нет, не Марвелл, — сказала она. — Летающие паровые локомотивы!

— Не Марвелл.

— Тогда кто?

Это было неизбежно, как уже сказал бывший Директор Сцен человек-змея. У Спингарна перехватило дыхание от появившейся коварной и ироничной мысли.

— Так кто идет с нами? — повторила свой вопрос Этель.

Спингарн ответил твердо:

— Двое старых друзей.

— Кто именно?

— Мы встретим их на Талискере.

— Ты всегда был скрытным, а иногда и неискренним, Спингарн!

— Теперь насчет кассет памяти. Девушка затаила дыхание:

— Да. О том, что мне особенно не нравится.

Час почти прошел, и они вернулись в кабинет Спингарна. Им обоим он казался подходящим местом для начала приключений. Они смотрели на серый, бесформенный вход — отверстие, ведущее в запутанный лабиринт тоннелей, комнат и лабораторий, которые Директор Сцен назвал мясорубкой. Сравнение было вполне подходящим. Человек, входящий в Сцены, проходил процесс, не изменившись физически, но его разум изучали, оценивали и имплантировали в мозг различные клетки памяти, чтобы он мог приспособиться к жизни в новых мирах. Старые воспоминания полностью исчезали. Спингарн и Этель неуверенно смотрели на вход, который вел в неизвестность. Они испытывали страх.

Наконец девушка спросила, чтобы забыть свои мысли о грядущей встрече с хитроумными машинами за серым туманом:

— А остальные, Спингарн, — кто они?

— Старые друзья, — ответил он кратко. — Они присоединятся к нам на Талискере.

— Что машина сделает с нами?!

— Она собирается разодрать наши хромосомы на части, и мы станем чудовищами. Ты видела, что случилось с Директором?!

Спингарн думал о будущем с фатализмом. На Талискер вел только один путь — через похожий на гроб контейнер. А он приговорен отправиться на Талискер. Спингарн попытался успокоить девушку:

— Я не думаю, что нас подвергнут операции случайного слияния клеток, в результате которого люди превращаются в чудовищ.

— А если подвергнут?! Почему бы компьютеру не придерживаться твоих инструкций?!

Спингарн приблизился к пей. Время почти истекло. Потрясенная Этель вглядывалась в его окаменевшее лицо. Но, похоже, его объятия восстановили решимость девушки. Затем Спингарн сказал:

— Слияние клеток может быть и не таким ужасным. И я не верю, что это такое безнадежное дело, как считает Директор. Полагаю, что я — то есть другой человек, тот, кого ты знала, — хотел выявить в каждой новой личности только те скрытые возможности, которые позволят ему успешно приспособиться к случайной ситуации, вроде той, какая существует на Талискере. Каждый человек должен перестраиваться в полном соответствии со своей психикой

• Предыдущая
• 17/44
• Следующая