Железный замок - Больных Александр Геннадьевич - Страница 52

• Предыдущая
• 52/59
• Следующая

— Нет! — протестующе крикнул Хани. — Не верю и не поверю! Я не допущу этого. Я никому не отдам брата и сделаю все, чтобы он вернулся!

Никто не успел пошевелиться, как он схватил все четыре меча и обвел вокруг брата четыре разноцветных кольца. Радужные пламена совершенно скрыли Чани из вида, долетал только истошный визг. Скрипя зубами от напряжения, Хани послал целое облако золотых молний на помощь огню. Разноцветные кольца затрещали, выбрасывая снопы искр, резко запахло грозовой свежестью. Внутри облака огня происходила какая-то непонятная борьба. Хани, изнемогая, опустился на колени, но сумел отправить еще одно золотое облако на помощь первому.

Огонь забушевал сильнее, его языки взвились к самому небу. А потом как-то враз все стихло. На земле остался выжженный до черноты круг, в нем стоял Чани. Его одежда дымилась, словно он побывал внутри пылающей печи. В воздухе реял мельчайший пепел, он противно скрипел на зубах и заставлял глаза слезиться.

Лицо Чани исказила гримаса боли.

— Мерзавец, — прошипел он. — Ты хотел погубить меня? Не вышло!

Мощным рывком он освободил руки, полуобгоревшие веревки лопнули. Плюнув в сторону брата, Чани бегом бросился прочь. Никто не успел остановить его.

Хани сидел на земле, устало свесив голову на грудь.

— Я очень старался, но не смог.

Рюби, поднявшая было руку, чтобы утешающе похлопать его по плечу, вдруг настороженно замерла. Золотистое свечение над головой Хани стало отчетливей, оно образовало подобие короны. Но на сей раз оно стало таким отчетливым и близким, что, казалось, корону можно взять в руки.

— Ты сделал все, что мог, — попыталась успокоить его Ториль. — Однако приходит день, когда каждый из нас сталкивается с непосильной задачей. Ты совершил больше, чем может человек, но иногда этого тоже мало. Поверь, все мы согласны сделать все для освобождения Чани…

Испуганные крики, звон оружия прервали ее. Через мгновение все четверо стояли с мечами наготове.

— Что это? — тревожно спросил Дъярв. — Кто мог напасть на нас?

Долго ждать ответа не пришлось. Словно демон мщения, перед ними вновь появился Чани, только теперь в его руке блистал Черный Меч. Глазки золотого дракона кровожадно пылали, он выл от радости. Чани хрипло выкрикивал какие-то проклятия, на губах у него выступила зеленоватая пена. Ничего не видя, слепой от злости, он накинулся на Дъярва. Меч в его руках обратился в топор и молот, чтобы рубить и дробить… Дъярву понадобились все его искусство и вся его сила, чтобы отразить неистовый натиск. Однако в конце концов ему пришлось позорно бежать.

Тогда навстречу брату пошел Хани.

Когда он увидел причину переполоха, то спрятал меч и теперь стоял перед братом безоружный, скрестив руки на груди. Рюби зажмурилась, она подумала, что Чани убьет брата первым же ударом. Однако вопль негодования подсказал ей, что случилось нечто иное. Она приоткрыла глаза.

Чани поднял меч высоко над головой и снова обрушил его на брата. Но, едва коснувшись золотого сияния вокруг головы Хани, меч ушел в сторону и глубоко вонзился в землю. Весь перекосившись, Чани вырвал его из земли и попытался нанести новый удар. Но и теперь меч отказался повиноваться ему. Было видно, как Чани старается сдвинуть руку, однако напрасно… Черный Меч рычал и бился, как раненный зверь, и тоже не мог сдвинуться ни на пядь. Лицо Чани побагровело, потом посинело, глаза выкатились, он скрежетал зубами…

Хани с жалостливой улыбкой смотрел на него, не шевелясь.

Чани снова зарычал, на губах у него опять появилась пена, теперь уже черно-красная. И меч, замерший в воздухе, начал подаваться. Сначала еле заметно, а потом все быстрее он пошел вниз, однако опять не смог пробить золотистый ореол… И тогда произошло страшное. Меч вывернулся из руки Чани, взвился ввысь и, подобно атакующему добычу коршуну, метнулся к хозяину, пронзив его насквозь.

Рюби вскрикнула, Ториль закрыла лицо руками… Но Хани не двинулся с места.

Чани не упал, он так и остался стоять. Лицо его потемнело, и через миг перед остолбеневшими от горя и ужаса людьми стояла каменная статуя. Меч со звоном выпал из бескровной раны.

Хани осторожно, точно слепой, подошел к статуе, дотронулся до нее. Посмотрел в черное небо и пошел прочь, не проронив ни слова. Рюби до крови закусила руку, чтобы удержать новый крик ужаса, ведь его волосы на глазах стали совершенно седыми.

Наконец все было готово. Как съехидничала Ториль, пришита последняя пуговица на куртке последнего солдата. Чего ждать еще? Подготовлены штурмовые лестницы, построены катапульты, запасены стрелы для баллист.

— Завтра? — Хотя Дъярв и старался выглядеть как можно более уверенно, голос его все-таки дрогнул, выдавая владеющее им напряжение. Вождь северян отнюдь не был преисполнен радужных надежд, скорее наоборот — он изо всех сил боролся с дурными предчувствиями.

— Да, — подтвердила Рюби. — Больше ждать нет смысла. Скоро наступит настоящая зима, а не вызванная черной магией, и тогда нам придется худо, много хуже, чем осажденным. Кроме того я получила кое-какие известия. Нам помогут. Но эта помощь может быть оказана только в ближайшие дни, и мы не можем позволить себе тратить время попусту, сейчас оно для нас куда дороже золота.

— Откуда же придет сия таинственная помощь? — с явным неодобрением спросила Ториль. — Может, загадочно пропавшие Радужники решили снова объявиться? Это было бы интересно.

— Может, и так, — спокойно ответила Рюби.

Хани, слушая их перепалку, досадливо морщился.

— Неужели вы не можете иначе? Нельзя ссориться перед самым боем. Это значит заведомо обречь себя на поражение. Неужели вы не можете справиться с каким-то Черным Мечом? Я определенно вижу его зловещую тень. Как тогда вы намерены сражаться с Безымянным?

Ториль глянула на него исподлобья и сбивчиво пробормотала:

— Наверное, ты прав. Давайте лучше готовиться к штурму.

Дъярв пошел проверять свое изрядно поредевшее воинство. Северяне готовили штурмовые лестницы. С заунывным скрипом катились неуклюжие, похожие на бегемотов баллисты, оставляя за собой глубокие колеи в размокшей глине. По приказу Дъярва были изготовлены большие передвижные щиты, чтобы укрывать воинов от стрел и копий, летящих со стен крепости.

С грустью глядя на воинственную суматоху, охватившую лагерь, Рюби глухо сказала:

— Разве после всего, что изобрели сами люди, еще требуется колдовство, чтобы убивать друг друга?

Хани от этого вопроса вздрогнул, словно его коснулось раскаленное железо. Сам-то он сейчас всегда ходил без оружия, даже его волшебный меч оставался в палатке. Он сухо ответил:

— Мне не требуется убивать никого. Ни огнем, ни железом, ни колдовством. Я провижу страшные дни, когда магический огонь станет не более чем праздничным фейерверком. Людям предстоит гибнуть миллионами по приказу одного безумца. Он сможет выпустить гораздо более ужасный ядовитый пламень, утверждая, будто совершает сие на благо человечества. По крайней мере тех, кто выживет. От нас зависит, свершится ли это. От нашей победы… Но в любом случае я не прикоснусь к мечу.

— Даже… — начала было Ториль, однако умолкла, когда тяжелая рука Дъярва легла ей на плечо.

— Не нам судить, — шепнул принцессе гигант. Потом, нахмурившись, добавил: — А нам придется поработать мечами. В том числе и за него…

Штурм начался не совсем так, как предполагал Дъярв.

Холодный утренний туман еще плыл слоями над вершинами окрестных скал, и бледный месяц никак не желал таять в розовом свете зари. Вдруг земля дрогнула, да так, что люди попадали. Прогрохотало несколько камнепадов, долетел гул большого обвала.

— Что это? — встревожился Дъярв. Он приподнял шлем, чтобы забрало не мешало получше рассмотреть, что происходит. — Землетрясение? Это вовсе лишнее.

Рюби мотнула головой.

— Нет. Это и есть та самая обещанная помощь. Подождем немного.

• Предыдущая
• 52/59
• Следующая