Осиновый невидимка - Сладков Николай Иванович - Страница 31

• Предыдущая
• 31/43
• Следующая

Вот только блох за зиму развели. А блошиного порошка у летяг нет. И теперь лучше им разойтись, чем терпеть и чесаться. А тут еще и особый весенний зуд, тяга к приключениям и бродяжничеству. Самое время сменить квартиру, перебраться на дачу.

Не обязательно всем сразу; сперва уйдут самые нетерпеливые и непоседливые. Найдут хоть какое дуплышко, сплетут на скорую лапку легкую лыковую постельку, без нее тоже нельзя, дни и ночи в апреле холодные. Да и бокам мягче. И заживут в одиночку, если и терпят еще блох, то хоть уж только своих...

Вольготно летяге на даче! День спи без помех, а как вечер - так в гости к соседям. Веселые игры, пятнашки и прятки. Кончилось зимнее домоседство - в разгаре дачный сезон.

ЛЕТЯГИ ПОД ОДЕЯЛОМ

Под дачу заняла летяга пустое дупло дятла. Дятел - убежденный спартанец, в его дупле ни перышка, ни шерстинки. Никаких там перин и подушек. Спит дятел не на постели, даже не на полу, а... на стенке! Прицепится к стенке, подопрется хвостом, нос - в перья плеча и спит. Удивительнее дятла, наверное, одна летучая мышь спит - на потолке. Да еще и вниз головой...

Летяга спать без удобств не станет. Надрала летяга с засохшего можжевельника лыка, затащила его в дупло, рассучила на войлок - готова перина. А если заморозки, то и для одеяла лыка рассучит. И мха добавит.

Не видел, дерет ли лыко заяц белый, как про него в песне поется, а серая летяга лыко дерет - еще и как! Только не липовое, не ивовое - ей ведь не лапти и не корзинки плести! Дерет она можжевеловое: на рогожку, матрасик и одеяло. Рассучит, сплетет большой теплый шар, а сама - внутри его. Я знаю, я подсматривал в "замочную скважину". Нарочно провертел ее с другой стороны дупла. И знаю, что перед похолоданием летяга заносит в дупло дополнительные лыковые "подушки" - утепляется. И если уж она утеплилась - жди холодного ветра, жди ненастья. И потеплей одевайся.

Но летяга не любит, когда за ней подсматривают. Если я забывал прикрыть щелку снаружи, летяга непременно прикрывала ее изнутри: "вешала" на окошко лыковую "занавеску".

Ну а спит летяга как и мы с вами. Холодно - кутаемся с головой, жарко - долой одеяло! Жарко - спят не укрываясь, поверх всех своих лыковых перин и подушек. Холодно - закрутятся с головой в постельку. А не холодно и не жарко, то и спят так и сяк. По ним хоть градусник проверяй! Спят поверх перины - на дворе не меньше 23 градусов. Одни ноги прикрыли 20. Наполовину укутались - 18, до носа, до шейки - 17, а с головой меньше 16 градусов.

Ну а если уж очень жарко - прямо невмоготу! - на спине спят вверх животом. А если холодно, если мороз, то не только в лыковый шар закрутятся, а и свернутся в комочек, съежатся, укутают шейку хвостом, словно шерстяным шарфиком.

Да, летяги не дятлы, не станут в зной и холод на голой стенке спать. К чему им терпеть невзгоды: лыка, что ли, мало в лесу!

СТРОИТЕЛЬ

Дупло, выдолбленное большим пестрым дятлом в свежей осине, неприступная крепость. Потому, наверное, птенцы его так крикливы: некого им бояться.

Всякий дом - тем более крепость - строится по чертежам. И у дятла чертеж, только не на бумаге, а в голове. И в чертеже том все предусмотрено.

Вход по ширине собственных плеч: хозяин войдет - незваный гость застрянет. Глубина - в полный рост. И даже с запасом. Ширина - чтоб в боках не жало.

А чтобы дождевая вода, стекая по коре, не попадала в дупло, долбит дятел у входа неглубокий сток-желобок. А против тех, кто не прочь запустить в гнездо лапу, делает дятел уступ-порожек.

Все продумано и предусмотрено. Ни на хвоинку не отступает дятел от своего испытанного чертежа. В лесу, как нам известно, каждый, кто старается для себя, неизбежно старается и для других. Выведет дятел птенцов, и дупло его занимает летяга. И живет в его доме-крепости: ветер не дует, дождь не мочит, враг не зайдет. Спит летяга спокойно, не высовываясь на шарканье, на царапанье и на стук. Хоть обухом стучи - и нос не покажет, если сама не захочет. Уверена в неприступности крепости.

Неужели и взаправду дупло неприступно? Лесные зверьки пролазы, им бы только просунуть голову, а сами уж пролезут.

Видели колонка, намертво застрявшего в дупле головой. Сам он свисал наружу. Выдернули колонка, из дупла выскочила летяга!

Ширина черепа колонка 35 миллиметров. У куницы, соболя, хорька череп еще шире, им в дятлово дупло и подавно не влезть. У кидаса - помеси соболя и куницы - череп и того шире. Горностай и ласка в дупло пролезут, но непривычны они по дуплам лазать, разве что уж у самой земли.

Ни мохноногому, ни домовому сычу тоже в дупло не пролезть, а сыч воробьиный для летяги не страшен.

А я-то удивлялся, почему летяга на шорох и царапанье не выскакивает из дупла. А вдруг это куница царапает? Ведь это же самоубийство. Но летяга знает: врагу к ней в дупло не пролезть. А если от шороха выскочить - то и в самом деле можно кунице в зубы попасть.

Хочешь уцелеть - не отзывайся. Но...

Опять это вездесущее "но"! Но вот на юге летяги на стук высовываются и выскакивают. Наверное, потому, что в южных лесах очень много естественных дупел, "сделанных" совсем не по дятлову чертежу. Вход-то в них куда шире дятловых плеч. Каждый в такое дупло пролезет. И приходится летяге выглядывать на каждый подозрительный шум. Чтобы успеть удрать, если приближается враг.

Есть еще одно "но". На юго-востоке летяги почему-то особо чувствительны к шуму, хотя и живут в неприступных дятловых дуплах. Или они там и не такие уж неприступные? А почему? Ну, харза, кидас, соболь, куница и там не страшны. Сычам и там в дупло не пролезть. А мелкие тамошние совки, как наш воробьиный сыч, для летяг не опасны. Кто же лишает летяг покоя в таком надежном дупле?

Я очертил на карте "неспокойный район" красным карандашом. И сравнил с... районом распространения древесных змей. Районы почти совпали. Так вот кого боятся летяги на Дальнем Востоке - змей! Один амурский полоз покоя лишит. Длиною в два метра, а пролезет в любую щель!

ЛЕТЯГИ И ДЯТЕЛ

Вроде бы некого дятлу в дупле бояться, а он боится.

"25 июля. Дятел прилетел на ночевку. Прилепился с лёта к березе, допрыгал до дупла, заглянул в него одним глазом, потом другим, носом ткнул, словно в дверь постучался, и стал... окунаться. Окунул нос в дупло - и сразу назад. Но никто его за нос не цапнул. Тогда голову стал окунать - все глубже и глубже. И за голову никто не схватил. Окунулся по плечи. Откинулся, огляделся - никто не следит? - и окунулся снова. По плечи, по пояс, с ножками! Один хвост наружу торчит. И по хвосту видно, до чего же дятел боится нырнуть в незнакомое и темное дупло! Но вот решился и скрылся с хвостом. Но зато сейчас же нос высунул: не подбирается ли кто снаружи?"

Облюбовав дупло для ночлега, стал дятел прилетать к нему каждый вечер. Но каждый раз, прилетев, непременно "поокунается" и проверит, не забрался ли кто в его спальню. А кто может забраться, если дятлов дом неприступен?

"1 сентября. Прилетел дятел и только хотел в дупло заглянуть, как навстречу ему высунулся нос и взъерошенная голова. Чужак дятел раньше его в спальню забрался".

И еще, конечно, боится он полетухи. Эта и за нос может цапнуть.

Какая несправедливость: дятел для нее старается, дупла строит, а она его из дома выгоняет!

В лесу уж такой порядок. Бобры для себя осины валят, а объедают их лоси и зайцы; дятлы для себя дырочки в березах пробивают, а сок березовый пьют синички, бабочки, муравьи. Для себя строил орел гнездо, а поселяются в нем и воробьи. У каждого лесного работника есть иждивенцы. И хоть бы спасибо сказали, а то еще и по шее наклепают! Барсук нору выроет, а лиса влезет и выгонит барсука. Вот и дятел: надолбил дупел, а переночевать негде.

Любит летяга дятловы дупла. Самой-то летяге дупло не сделать, вся надежда на дятла. Дупло - спальня и детская комната, зимний дом и летняя дача. И уж если летяга дупло займет - дятлу не жить в нем!

А вдруг уживутся? Дятлу ведь в дупле ночевать, а летяге - дневать. Дятел на работу - летяга спать. И могло бы служить им дупло посменно. Круглосуточная ночлежка. Уживаются же в одной норе новозеландская ночная ящерица гаттерия и дневной буревестник!

• Предыдущая
• 31/43
• Следующая