Мать-Земля - Бордаж Пьер - Страница 32

• Предыдущая
• 32/105
• Следующая

Массивный портик резиденции Годована выходил в переулок, соседствующий с площадью таверн. Узнав ДохонФила, колдуна и их людей, охрана приоткрыла тяжелые деревянные ворота. Удивленные и радостные восклицания приветствовали тех, кто вернулся и кого уже не чаяли увидеть в живых: они должны были погибнуть от ядерного торнадо или исчезнуть в брюхе пятнистых гиен.

Боцман прервал излияния радости.

– Где капитан?

– В своих апартаментах… Он просил, чтобы его не беспокоили…

ДохонФил повернулся к своим людям, сгрудившимся в тени портика.

– Свободны до завтрашнего утра…

Им не пришлось повторять дважды. Они спрятали свои волнометы, рассыпались и исчезли с веселым хохотом.

– Надо было припугнуть их, – сказал колдун.

– Я же не даю тебе советов, когда ты пляшешь с атомами, – огрызнулся ДохонФил.

– Это дурачье поспешит рассказать историю с гиенами. Через час-другой резиденцию возьмут штурмом, если нам повезет. – Он указал подбородком на Жека. – И не отпустят его…

– Эка важность! Ему здесь будет не хуже, чем в других местах!

– Боцман, ты говоришь, как безумец…

Крохотные глазки ДохонФила налились кровью. Он машинально сунул руку за пазуху и схватился за ручку короткого кинжала. Охрана закрыла ворота и вставила в скобы железную балку. В саду прогуливалось несколько человек. То, что Поцелуй Смерти помпезно называл садом, было на самом деле замощенным двором, засыпанным органическими жидкими и твердыми отходами. Здесь царил тот же тухлый запах, что и на площади. Разъяренный вид боцмана не подействовал на колдуна.

– Только безумцы извлекают оружие перед служителями Гареса, – ледяным тоном бросил он.

ДохонФил опустил кинжал в карман. Было обычным делом бросить вызов одному или двум мужчинам, но нападение на колдуна требовало отчаянного мужества.

– Пошли к капитану, – процедил он сквозь зубы.

– Он просил его не беспокоить, – напомнил Поцелуй Смерти. Боцман пожал плечами. И быстрым шагом пересек двор, несмотря на предупреждения охранников, направляясь к округлому входу в главное здание, которое стояло прямо против ворот.

Поцелуй Смерти схватил Жека за руку.

– Надо помешать ему совершить глупость…

Они бросились вслед за ДохонФилом, вбежали в коридор, бросились наверх по витой лестнице, перепрыгивая через четыре ступени, и услышали раскаты голосов до того, как выбрались на площадку второго этажа.

Створки дверей еще ударялись о стены, когда они вбежали в спальню капитана Годована. Жек вначале различил две продолговатые формы, лежащие на некоем подобии кровати, грубом матрасе, набитом стеблями плюмшеня и накрытом набивной тканью. Всюду валялись подушки. Несмотря на полумрак, он увидел, что это были люди, а точнее, женщины. Они скорчились, прикрыли лица руками и пронзительно верещали.

Капитан Годован медленно отступал к задней стене. На его удивительно белом теле, усыпанном шишками, не было никакой одежды, и оно буквально светилось в полумраке спальни. Его глаза не отрывались от ДохонФила, который, держа в руке кинжал, приближался к нему.

– Я поклялся прикончить тебя, Годован! – выкрикнул боцман. – Пятеро моих людей исчезли в брюхе гиен, пока ты цацкался со своими шлюхами…

Боцман бросился в первую атаку. Его рука с кинжалом молниеносно взлетела вверх, но капитан увернулся от лезвия. Годован не зря отступал к задней стене. Он давал понять противнику, что загнан в тупик, а на самом деле незаметно приближался к сабле, стоящей у балки мансарды. ДохонФил, ослепленный ненавистью, ничего не заметил. Он сделал второй выпад слева направо. Острие кинжала воткнулось в штукатурку. Пока боцман выдергивал его из стены, капитан бросился в сторону, схватил саблю и извлек ее из ножен. Ощутив опасность, боцман отпрыгнул назад, но слишком поспешно, и, потеряв равновесие, растянулся на полу. Годован тут же воспользовался своим преимуществом. Он, как хищник, бросился на противника. Сабля со свистом обрушилась на голову ДохонФила.

Поцелуй Смерти схватил Жека за затылок и прижал его лицо к себе:

– Не смотри!

Годовану было мало, что он разрубил голову боцмана до носа.

Он отрубил ее совсем и сильнейшим ударом ноги откатил к стене. Из обезглавленного тела фонтаном хлынула кровь.

– Этот идиот не займет мое место! – Надгробная речь была короткой.

Капитан подошел к постели, вытер окровавленное лезвие о подушку и спокойно сунул саблю в ножны, поставил к той же балке, словно ничего и не произошло, а потом улегся на матрас. Побледневшие женщины не сводили взгляда с головы боцмана, чьи выпученные, наполненные ужасом глаза стали стекленеть. Сладковатый запах крови смешался с вонью, царившей в комнате…

Годован вдруг увидел колдуна и Жека.

– Вот и ты, мальчишка. Невелик, но упорен: надо немало стойкости, чтобы спастись от воронов-мутантов, гиен, ядерных торнадо и забот Поцелуя Смерти! Завтра отправимся к твоему другу Папиронде…

– Не завтра, а сейчас…

Капитан сел, грубо отпихнул женщину, мешавшую ему, и яростно глянул на колдуна.

– С каких это пор колдун отдает приказы капитану клана? Быть может, это ты склонил боцмана к мятежу…

– ДохонФил заслужил наказание, которое положено глупцам, – ответил Поцелуй Смерти. – Просто речь идет о том, чтобы поместить мальчугана в безопасное место до того, как кланы возьмут эту резиденцию приступом…

Гримаса – улыбка? – скривила тонкие губы капитана. Он пригладил по одному жесткие волосы, заменявшие ему усы.

– Издеваешься, Поцелуй Смерти? Ведь не из-за того, что этот малыш знает видука Папиронду…

– Кто говорит о видуке Папиронде? – перебил его колдун. – Нас в пустыне атаковала стая гиен.

– И что? Не впервые…

Капитан раскинул руки и обнял обеих женщин, чьи головы легли ему на плечи. Если бы не слишком сильно развитый носовой отросток, выдававший их принадлежность к крысам пустыни, они бы походили на обычных женщин, а не на существ, страдающих бетазооморфией. Тонкий пушок, покрывавший их тела, не закрывал белой шелковистой кожи. Их крупные твердые груди напомнили Жеку грудь ма Ат-Скин, и ему захотелось спрятать лицо у них на груди.

– Гиен было так много, и они были так разозлены, что едва не растерзали нас. Мы бы от них не ушли, если бы…

Он вкратце пересказал, как мальчуган их спас, как гиены улеглись у его ног, когда он появился на палубе, как Жек обнимал одну из гиен и как вся стая беззвучно ушла с глиссера после того, как практически овладела им.

– Через час люди ДохонФила нажрутся шена. Забудут о своем обещании молчать и расскажут историю всем, кто захочет их слушать. Уже давно кланы ждут появления принца солнца, а потому…

– И этот мальчишка действительно принц солнца? – перебил его Годован.

В глазах капитана и женщин появились одновременно восхищение, страх и уважение.

Поцелуй Смерти медленно кивнул.

– Его судьба не ограничивается Блатен-Гатом.

– Твое мнение не закон, колдун!

– Мое мнение не имеет никакого значения, – возразил Поцелуй Смерти. – Я исполняю волю нашей матери, ядерной колдуньи…

Решающий аргумент. Крысы пустыни никогда не выступали против воли посланницы Гареса, и капитан Годован не был исключением из правил. Они жили в суеверном страхе перед гневом небесной матери, разрушительного огня, который исторгал ее адский рот, и разрушительных бурь, которые возникали по желанию ее сыновей, сумасшедших атомов.

– Ты умеешь выбирать слова, колдун, – вздохнул Годован.

– Посланница Гареса умеет выбирать своих прислужников…

Капитан встал и сказал двум женщинам:

– Займитесь парнишкой, пока я подготовлюсь. Вымойте его, найдите ему приличную одежду и накормите. Выходим через четверть часа.

Потом схватил саблю и в сопровождении колдуна направился к двери. Он ступил прямо в кровавую лужу, и его ноги оставили цепочку пурпурных следов на полу.

– Более пятисот метров в длину и сто в высоту… – сказал Поцелуй Смерти, поймав удивленный взгляд Жека.

• Предыдущая
• 32/105
• Следующая