Рыцарь и ведьма - Дэвис Мэгги - Страница 16

• Предыдущая
• 16/68
• Следующая

Как только Асгард де ля Герш покинул покои верховного судьи и наместника в Эдинбургском замке и вышел на шумную, запруженную путниками дорогу в город, к нему тут же подошел молодой человек, одежда которого не вызывала сомнений в том, что он пристав ордена тамплиеров.

– Сэр Асгард? – осведомился юноша и приветствовал его, как положено младшему в орденской иерархии. На его белом плаще только одна окаймлявшая ворот красная полоса свидетельствовала о том, что он тамплиер. Из рыцарей, приставов, капелланов и слуг ордена Бедных Рыцарей Святого Храма Соломонова только рыцарям разрешалось носить красный крест спереди и сзади на их белых верхних одеяниях.

Пристав, которому не могло быть больше двадцати лет, старался выглядеть как можно строже.

– Брат Тристан де Монтвилль к вашим услугам, сэр. Я послан, чтобы проводить вас в местное отделение ордена.

Асгард кивнул: это разрешало проблему поисков гостиницы или постоялого двора. Он даже не ожидал, что его так быстро встретят и так радушно приветствуют.

Хотя он полагал, что было бы вполне логичным разыскать отделение ордена тамплиеров в Эдинбурге. Король Уильям Лев ввел столько нового в своей стране, связанного с нормандскими французами. Почему бы здесь не появиться и тамплиерам?

Кроме того, подумал Асгард, когда молодой человек вел его по узким улочкам Эдинбурга, вне всякого сомнения, король Уильям нашел хорошее применение деньгам тамплиеров. В то время каждое отделение ордена тамплиеров было в то же время и банком. Исконная задача рыцарей ордена – защита путешественников в Святой Земле – привела к тому, что они брали на хранение деньги пилигримов и отправляли в Европу; когда это требовалось, производили их обмен и в конце концов стали заниматься тем, что обеспечивали их вложение с выгодой для вкладчика, а также ссужали деньгами европейских монархов.

В конце концов в христианском мире сложилось стойкое убеждение, что лучше брать деньги взаймы у воинственных монахов Святой Земли, чем у менял и ростовщиков-евреев. Или, того пуще, – хитрых итальянцев.

– Давно здесь отделение ордена? – поинтересовался Асгард.

Пристав повернулся к нему:

– Достаточно давно, чтобы творить волю божию и пользоваться божиим благословением, брат мой.

Асгард едва удержался, чтобы не фыркнуть. Он не мог не вспомнить себя в этом возрасте: в те времена он до кончиков ногтей был полон такой же набожности. Хотя, будь он проклят, он не припоминал, что был таким же самодовольным.

По узким улочкам города стлался туман. Асгард поплотнее запахнул плащ, продолжая размышлять по дороге о том, что случилось за последние двенадцать лет. Казалось, в возрасте этого малого он знал уже все, но выяснилось, что ничего он не знал. Старый тамплиер брат Роберт был единственным, кто разговаривал с ним, когда Аегард изъявил желание вступить в орден. В то время Асгард был зелен и надменен и не понял, что имел в виду старик, когда сказал ему: «Ты претендуешь на великие свершения, желая стать храмовником, но пока еще тебе неизвестны строгие правила ордена. Ты видишь нас со стороны, хорошо одетых, хорошо вооруженных, на добрых конях, но ты не представляешь себе суровых ограничений и аскетизма, которых требует служение ордену. Потому что, когда тебе хочется быть на берегу моря, ты оказываешься далеко от него, и наоборот. Когда тебе будет хотеться спать, придется бодрствовать, когда ты будешь голоден, придется поститься. Можешь ли ты вынести это во славу господа и ради спасения своей души?»

Впереди Асгарда пристав трусил рысью на своей лошадке по рыночной площади. За городскими стенами отсюда можно было видеть осенние поля.

– Мы живем не в Эдинбурге, сэр Асгард, – сообщил ему юноша. – Мы разместились за городом, там, где есть земля, чтобы выращивать хлеб и овощи, и где можно практиковаться в обращении с оружием.

Асгард разглядывал затылок молодого человека, прикрытый шлемом.

Обратиться в орден тамплиеров с просьбой быть принятым в его члены было просто: человек для этого должен был верить в правоту святой католической церкви, быть рожденным в законном браке и происходить из семьи рыцарей, а также быть холостым, не состоять в других святых орденах, не ведать сомнений, оставаться сильным телом и духом и не пользоваться недостойными методами, дабы получить доступ в орден, например, никого не подкупать.

Все это звучало достаточно просто. Многие юноши, жившие на севере Франции, соответствовали этим требованиям и могли вступить в орден тамплиеров, особенно это касалось младших сыновей в семье, каким был сам Асгард. И, Пресвятой Боже, как он хотел этого! Как мечтал об этом! Ни о чем другом он и не помышлял с двенадцати лет. Тамплиеры в те времена казались ему подобными богам.

И, когда наступил желанный день, Асгард опустился на колена перед братом в своем отделении ордена и принес клятву повиновения магистру ордена в далекой Святой Земле и всем братьям высшего ранга, он поклялся хранить целомудрие, а также соблюдать все обычаи и предписания ордена, не иметь собственности, охранять, защищать и расширят Королевство Иерусалимское и никогда не допускать, чтобы христиан убивали или несправедливо лишали имущества. Он поклялся также никогда не покидать орден без разрешения.

Когда брат Гуго поднял новоиспеченных рыцарей с колен и надел на них белые с красными крестами плащи тамплиеров, поцеловал их и приветствовал их в новой жизни, Асгард испытал подлинный восторг, близкий к священному экстазу. Для него это и впрямь означало новую жизнь!

Теперь же он не мог думать о тех временах без глубокой горечи.

Безгрешный, невинный, ничем не запятнанный и в столь юном возрасте – о господи и Пресвятая Дева Мария! Что ему было нужно от этой новой жизни? Сейчас он испытывал жалость к юному дурачку, каким был тогда. Как глупо было с его стороны настолько увлечься своим новым поприщем! «Новая жизнь» для двадцатилетнего человека, даже еще не познавшего женщины, еще не отрастившего бороды, если не считать скудной растительности на щеках, столь хорошо игравшего на арфе и флейте, что его никто не мог в этом превзойти, но еще не пролившего в сражении ни капли крови.

И он не знал, как все обернется, когда вместе с другими юными рыцарями вошел в комнату, где все они разделись донага перед братьями, и те дали им по две рубашки, по кафтану с длинными рукавами, по две пары башмаков и штанов и длинную верхнюю одежду особого покроя, а также капюшоны, по два плаща, зимний и летний. Зимний был подбит овечьей шерстью. Сверх того им полагались кожаный пояс, шапка и шляпа. К этому прилагалось еще по два полотенца, постельное белье, латы, шлем, поножи и белый верхний плащ с красными крестами, меч, копье и щит, по три ножа, один из которых предназначался для еды. Каждый молодой рыцарь получал трех лошадей, в то время как приставам и солдатам полагалось только по одной лошади.

Стоя в холодной и голой комнате казарм отделения ордена в Фалэзе под взглядами братьев-тамплиеров, устремленными на него, Асгард понимал, что, несмотря на страх и охватившую его дрожь, он станет воином милостью божией, монахом и членом ордена, столь благородно посвятившего себя служению Христу и защите Святого Храма, и что вера его никогда не пошатнется.

Его несчастье, конечно, заключалось в тон, что он не слишком внимательно слушал брата Гуго, говорившего, что тамплиер никогда не будет принадлежать себе и что, когда ему захочется спать, ему придется бодрствовать, а когда он будет голоден, поститься, и что, когда он захочет остаться во Франции, его пошлют в кровавый кошмар за море, в Святую Землю, не только погрязшую в пороках и коррупции, войне и жестокости, но в чудовищных тайных преступлениях самих рыцарей Святого Храма.

Асгард не мог точно вспомнить, когда его охватила эта душевная болезнь. Возможно, в Аккре. А может быть, когда он впервые ступил на берег Палестины.

Пристав осадил коня и повернулся, чтобы взглянуть на своего спутника. Асгарду показалось, что юноша что-то сказал ему, но он не слушал его слов и не обратил на них внимания. Они уже выехали за ворота, прорубленные в высокой каменной стене, и колокол уже звонил, созывая к вечерней службе. Внезапно Асгард почувствовал голод и с удовольствием подумал о предстоящем ужине с братьями-тамплиерами.

• Предыдущая
• 16/68
• Следующая