Чертовски сексуален - Летт Кэти - Страница 40

• Предыдущая
• 40/66
• Следующая

– И что же это такое? Аристократический геморрой? – спросила Шелли, на манер голливудской старлетки затягиваясь канцерогенным дымом.

– Ха-ха! С этого момента она разительно изменилась. Мои приколы начали ее раздражать. Она стала придираться к тому, как я одеваюсь, какую музыку слушаю. Она даже насильно записала меня на курсы риторики. Потребовала, чтобы я забыл старых друзей и общался только с ее новыми знакомыми-снобами.

– Ах ты, бедненький, мое сердце истекает кровью, – язвительно отозвалась Шелли. – Тебя против твоей воли заставили карабкаться вверх по социальной лестнице, даже не спросив, боишься ли ты высоты. Надо срочно поставить в известность комиссию по правам человека.

– Может, тебе это еще неизвестно, Шелли, но когда человек, которого любишь, начинает на тебя наезжать… Такое не проходит бесследно.

– Говори-говори, – пробормотала Шелли, выпуская очередное облако сизого дыма.

– По-моему, такие вещи называются предательством, – произнес Кит.

– Хм, – промычала Шелли, – это вам не пуделей стричь.

– Мне тогда хотелось заползти в пепельницу и там скончаться. Ведь как я ее любил!

Шелли презрительно фыркнула:

– Что-что? Одну секунду, я только выключу телевизор, чтобы лучше тебя слышать… Ой, погоди, это же были твои слова! Ну, если ты так ее любил, то почему не попытался спасти ваш брак?

– Пытался, еще как пытался! Я прочел все, какие только можно, книжки, посетил всех, каких только нашел, психотерапевтов. Она же только тем и занималась, что искала рецепт, каким образом лучше всего замаскировать вкус стрихнина. Впрочем, не важно. Теперь мне остается разве что умереть огтшевмонии.

«С какой стати я должна ему верить?» – подумала Шелли. Неужели он надеется, что она клюнет на его очередное шоу «Правда, вся правда, ничего, кроме правды»?

– Итак, ты думаешь, я поверю, что после всех тех напастей, которые подстерегали тебя во время путешествий – пожаров, ураганов, пыльных бурь, змеиных укусов, переохлаждения, наводнений и землетрясений, – ты не смог пережить совместной жизни с какой-то там вшивой трастафарианкой?

– Оставь свой сарказм при себе, Шелли. Вот уже чего я получил сполна от драгоценной супруги, так это сарказма. Хватит на сто лет вперед. В браке можно прожить и без особой любви. Но что-то в нем все-таки должно быть.

– Продолжай, я тебя внимательно слушаю, – пробормотала Шелли не без ехидства и вновь затянулась, да так, что вместе с дымом едва не проглотила его источник. – Как я понимаю, сейчас вы с ней общаетесь исключительно через адвокатов?

– Верно. Чего я не знал об английской аристократии, – продолжал Кит, – что они никогда не заключают браков по любви. Такое впечатление, будто рядом с их генофондом выставлен охранник. Пандора вышла за меня замуж, чтобы досадить своему папаше. Она прожужжала мне уши рассказами о том, какой он ушлый делец.

– А-а-а… – протянула Шелли с зевком. – Старая песня про цветущее древо рода… И кактебя угораздило запасть на нее, а, Кит? Я думала, ты умнее.

– Поверь, я сам вскоре понял, что дал маху. Иначе почему же я от нее свалил? В любом случае ее папаша тоже отбросил коньки – сердечный приступ. Надо же, как раз вскоре после того, как ее старш и и брат перебрал дозу. Пандоре достается целиком все их семейное дело.

– И?..

– Скажем так: она пошла по стопам папаши.

– Объясни подоходчивее. Все равно непонятно, зачем тебе понадобилось фальшивое имя.

– А, вот что тебя интересует. Видишь ли, Пандора никак не могла успокоиться, что в свое время в Штатах я получил срок за наркотики и поэтому…

– Срок за наркотики? Мошенник-двоеженец, он же наркоделец в бегах? – Шелли так глубоко затянулась, что снова едва не проглотила сигарету. – Знаешь, с каждым разом ты меня изумляешь все больше и больше.

– Меня застукали с «экстази».

– О, приятно слышать, – язвительно отреагировала Шелли.

– Пандора подумала, что моя судимость помешает ей разъезжать по всему миру, вот она и сделала мне фальшивый паспорт. Когда мы с ней поженились в Таиланде, я по ее совету назвался вымышленным именем – Руперт Рочестер. Пандора добавила титул – ей хотелось произвести впечатление на своих безмозглых приятелей. Но мое настоящее имя – Кит Кинкейд. Пожалуйста, Шелли, пойми, я совершил ошибку. Чудовищную ошибку. Я хотел начать жизнь заново, с чистого листа. И только потому, что я сидел без гроша в кармане и не знал, что мне делать, я…

– Ты решил рискнуть. Сходил на телевидение, устроил себе липовую женитьбу и халявный медовый месяц в тропиках. В общем, смылся из Англии, причем за чужой счет, – подвела итог Шелли.

– В принципе так оно и есть.

– И поэтому ты нацепил в церкви блондинистый парик?

– В общем-то да. Я всегда считал, что если хочешь пережить кризис, главное – не дрейфить. Главное – ври как сивый мерин, и твоим страхам конец.

Шелли решила продолжить допрос:

– А как же фильм, который снимает Габи? Ты ведь теперь без парика. Каким образом ты рассчитываешь скрыться от своей бывшей жены, если тебя в лучшее эфирное время покажут по ТВ?

– К тому моменту когда это паскудное шоу покажут по ящику, я свалю куда-нибудь подальше, например, на Мадагаскар, и тогда ищи ветра в поле. Но я не могу никуда уехать, пока Габи не отстегнет нам оставшуюся сумму.

– Выходит, ты без зазрения совести использовал меня в своих целях? Начиная с самой первой минуты?

– Признаюсь честно: что мне еще оставалось? Вот я и решил рискнуть – чем черт не шутит, вдруг подфартит. Но потом… как бы это сказать… я проникся к тебе чувствами.

– А я в результате получила нервный срыв! – «Мужья – это что-то вроде новокаина для души», – добавила про себя Шелли, зажигая от окурка новую сигарету. – С какой стати я должна тебе верить?

– Случаются перевоплощения. Бывает, люди неожиданно превращаются в полноценную личность. Я сделал бы тебя счастливой, Шелли. Честное слово.

– Это как же? Ты ведь уезжаешь.

– Да. С тобой. На Мадагаскар. Как только ты отдашь мне билеты.

– Я? С тобой? На Мадагаскар? Ни за что. Никогда в жизни никуда не поеду вместе с мужчиной.

– Да-да, я уже это слышал. Твоя маменька была права – все мужики сволочи, а женщины страдалицы и ангелы.

– Послушай, Кинкейд, я злюсь не потому, что я женщина, я злюсь потому, что ты настоящий подонок.

– Ты обвинила меня в том, что я веду себя как баба. Зато ты сейчас ведешь себя как мужик. Я торчу здесь под дверью, умоляю тебя… а выясняется, что ты вообще не хочешь серьезных отношений. Знаешь, ты кто? Ты транссексуалка, которая ждет своей очереди на операцию по смене пола!

– У меня нет проблем с серьезными отношениями. Но именно из-за них у меня и возникают проблемы. Серьезные отношения!.. Единственные серьезные отношения у меня могут сложиться только с клиникой для умалишенных – иначе как меня угораздило выйти за тебя замуж?

– Ну, хорошо, хорошо, твой папаша вас бросил, и тебе до сих прр обидно. Теперь перестраховки ради ты готова саботировать нашу с тобой связь, внушая самой себе, что ты больше меня не любишь.

– Неправда! – Шелли сделала выразительную паузу. – Хотя бы потому, что я тебя никогда не любила.

– Открой дверь и скажи то же самое, глядя мне в глаза.

И она открыла дверь и сказала то же самое, глядя ему в глаза.

– Можно я тебя поцелую?

Схватив Шелли за руки, Кит прижал ее спиной к двери и, вырвав сигарету, впился ей в губы. Поцелуй был долгим и таким похотливым, что когда Кит наконец отстранился от нее, Шелли на всякий случай проверила, на месте ли трусы.

– А что ты скажешь, если я отнесу тебя в постель? – задал он очередной вопрос, и в его глазах вспыхнули искры желания.

– Скажу, что нельзя одновременно разговаривать и смеяться, – ответила Шелли, отталкивая его от себя. Уж с чем, с чем, а с собственной похотью она как-нибудь справится. По крайней мере должна справиться. Ведь иначе кто она такая? Биологическая особь? Слепой, безмозглый морской огурец, как те, что ей довелось видеть на морском дне?

• Предыдущая
• 40/66
• Следующая