Чертовски сексуален - Летт Кэти - Страница 46

• Предыдущая
• 46/66
• Следующая

– Идет. Мы тебя спрячем, – тотчас согласился Кит.

– И не подумаем.

– Шелли, у нас нет выбора.

– Это у тебя нет выбора, а у меня есть. – Шелли с тоской подумала о бутылочке виски, однако потом решила, что это не лучший выход из ситуации.

Буря, казалось, разошлась не на шутку. Град громыхал по крыше пудовыми кулачищами.

– Гаспар рыщет по всему острову. Вы скажете, что не видели меня. А теперь разденьтесь и притворитесь, что вы муж и жена. И когда кто-нибудь к вам войдет, сделайте вид, будто злитесь, что вам помешали трахаться во время медового месяца.

– Что-что ты сказала? – Шелли поплотнее закрутила вокруг себя махровый халат. – Нет, я скорее воспользуюсь чужой зубной щеткой!

– Шелли, прекрати упираться. Просто обними меня, – обратился к ней Кит и раскрыл свои объятия. На какое-то мгновение она испытала нерешительность, словно утративший равновесие канатоходец. Нет, на сей раз этот номер не пройдет, равновесия она не утратит.

– Я не упираюсь, я жду решения суда по делу о разводе.

– Вы с ним разводитесь?

– Да. Я бы хотела в мужья кого-нибудь с меньшим жизненным опытом.

– Будет тебе, киска. – Кит попытался стащить с ее плеч банный халат. – Мы женаты и разводиться пока не думаем. Посмотри сама, как красиво мы ссоримся. Но только не в присутствии ребенка, ты согласна? – шепнул он и кивнул в сторону спящей дочери.

Шелли сбросила с себя его руку, словно та была ядовитой змеей.

– Послушай, приятель, может, ты и нужен – полиции, но для меня ты звезда шоу «На хрен сдался такой подарочек», и я не собираюсь ложиться с тобой в постель.

– Хватит придуриваться! – со злостью крикнула Коко. – Живо в люльку и обжимайтесь. А я спрячусь в ванной. – С этими словами она направилась в ванную комнату, вытирая за собой мокрые следы, которые оставляла на полу.

– Зачем ты понадобилась Гаспару? Что ты такого натворила? – бросила ей вслед Шелли.

– Мой приятель верно говорит. Мы покончим с туризмом, чтобы привлечь внимание человечества к нашему острову. Пусть весь мир увидит, как французское правительство нарушает право Реюньона на самоопределение.

– Так ты террористка! – содрогнулась Шелли. Вернее, вскрикнула – да так истошно, что даже в Нью-Йорке у машин наверняка сработала противоугонная сигнализация. Матти подскочила на кровати как ужаленная.

– Ш-ш-ш! – Кит приложил к губам палец. – Пусть это останется между нами и французской секретной полицией.

– Я член Фронта освобождения Реюньона. Нас поддерживают организации австралийских аборигенов, новозеландских маори и североамериканских индейцев. Возглавляет фронт мой новый друг Гастон.

– О Боже! Корабль!.. Значит, его взорвали вы? – Шелли буквально задыхалась от возмущения.

– А ты думала, что я просто прозябаю в этой дыре? Гастон долго искал человека, который подложит взрывчатку.

– Конечно, ведь не заподозришь глупенькую певичку-хиппи… – сделала вывод Шелли. Ну кто бы мог подумать, что раскрашенная дурочка неожиданно превратилась в махровую террористку, да еще такую, что согласна умереть за свои убеждения, заодно прихватив с собой на тот свет несколько десятков ни в чем не повинных туристов? Шелли в ужасе посмотрела на свою собеседницу. – Ты в курсе, что тебе светит за терроризм?

Коко равнодушно пожала плечами:

– Никто пока не погиб. Ничего страшного.

– Ничего страшного? Коко, пойми, такой вещи, как гражданская война, не существует в природе. Есть просто война, и все. Между прочим, а откуда ваш фронт получает средства? – не унималась Шелли.

– Нам помогают благотворительный фонд Каддафи и наше военное подразделение. Оно организует похищение бизнесменов, за которых потом требует выкуп.

– Его возглавляет приятель Коко, – вмешался Кит. – Кто он такой, не знаю. Толи гениальный иезуит, то ли марксист с Маврикия. Газеты пишут о нем разное.

– Все понятно. Левак! – Шелли в отчаянии зарылась лицом в ладони.

– А что нам еще остается делать? Французское правительство лишило коренное население острова его законных прав. Сюда хлынули французы – видите ли, Париж предлагает им двойные пенсии, лишь бы они селились здесь, надеясь тем самым увеличить белое население. Но народная власть поднимает голову! – с неподдельным воодушевлением воскликнула Коко. – Более того, весь персонал отеля – члены Фронта освобождения!

– Ш-ш-ш! – шикнул на нее Кит. Все как один навострили уши. Совсем рядом, за дверью, переговаривались мужские голоса.

– Это Гаспар! – испугалась Коко. – Спрячьте меня. – Шелли решительно загородила ей путь в ванную.

– Но мы превратимся в твоих сообщников! Нас обвинят в пособничестве мятежникам. «Весьма сожалею, но я не могу подозвать к двери Коко, поскольку в данный момент она готовится взорвать к чертовой матери весь мир».

– Послушай, Шелли, тебе еще требуется донор для пересадки костного мозга? – спросил Кит, запихивая под кровать разбросанные Матильдой вещи. – Неудивительно, что тогда, на концерте, у тебя от страха отшибло мозги.

Шелли сделала вид, будто его слова ее нисколько не задели.

– Пойми, жизнь – это вам не сплошная раздача призов. Иногда, чтобы чего-то в ней достичь, приходится поработать кулаками.

– Я не могу лгать. В отличие от тебя.

– О, старая как мир проблема – пойти ли на маленькую пакость, чтобы в результате получить большое благо, – язвительно прошептал Кит. – Я, например, устроил целое представление, чтобы слинять из Англии, прихватив с собой Матти. Умоляю тебя, Шелли. – И он обнял ее за плечи. – Я не вынесу, если потеряю ее.

В следующее мгновение раздался настойчивый стук в дверь, и все как один подскочили. Коко схватила с кровати сонную девочку и испарилась вместе с ней в ванную. Ките мольбой во взгляде посмотрел на Шелли.

Шелли с самого начала поняла, что ее замужество окажется не из легких, но чтобы ему сопутствовали еще и государственные перевороты, циклоны, фальшивые паспорта, прячущиеся в ванной мятежники и съехавшие с катушек бывшие жены… Ей довелось побывать в дорожных катастрофах, куда менее опасных для жизни, чем это так называемое замужество. Перед мысленным взором возникла картинка: она в мешковатой тюремной форме. Ладно, по крайней мере полосы там вертикальные, что зрительно делает фи гуру более стройной.

Шелли с видом мученицы протянула Киту свой банный халат и ночнушку.

– Знаешь, Кинкейд, мне, как твоей жене, полагаются боевые деньги.

Кит вновь надел ей на палец обручальное кольцо, сорвал с себя одежду, обвязался вокруг талии полотенцем, взъерошил волосы и, как раз в тот самый момент, когда Шелли в томной позе разлеглась на подушках, открыл Гаспару дверь. Внутрь тотчас ворвался порыв ветра, принеся с собой запах плесени и хлюпающих ботинок. Лицо их обладателя, казалось, было высечено из мокрого гранита.

– Вы знаете, зачем я здесь? – прогремел комиссар полиции. В эту минуту ему ничего не стоило пройти кастинг на роль горгульи.

– Зачем? – ответил вопросом на вопрос Кит и улегся в постель. – Наверное, затем, чтобы доказать нам, что у экзистенциализма нет будущего.

Казалось, даже воздух в комнате вот-вот взорвется. Кит театрально обнял свою половину.

– Террористы пронесли взрывчатку на корабль и украли субмарину. – Гаспар циклопом высился над их кроватью, с его плаща на Шелли и Кита скатывались холодные капли. Полицейский наклонился еще ниже, почти к самым их лицам. – Я все равно найду тех, кто это сделал, даже если мне придется срубить все до последнего деревья в здешних джунглях. Это в их честь партизанская война именуется герильей, потому что все мятежники – гориллы, – заявил высокомерно Гаспар, обдав их запахом чеснока.

– Мне казалось, что вы, французы, обожаете революции. Или вы уже забыли, как бросались булыжниками в 1789 году? А в 1968-м? – игриво спросил Кит.

Лицо Гаспара окаменело, словно его хватил столбняк.

– Свобода слова, как и прочие вещи, которые даются даром, как правило, того не стоят – особенно если вам нечего сказать. А вам точно сказать нечего. Поэтому закройте-ка рот! – рявкнул Гаспар и вмазал Киту по лицу.

• Предыдущая
• 46/66
• Следующая