Пятое Правило Волшебника, или Дух Огня - Гудкайнд Терри - Страница 39
- Предыдущая
- 39/173
- Следующая
Все они одинаково важны, каждый по-своему ценен для той паутины, что старательно плетет Далтон. Многолюдные пиры всегда предоставляют огромное поле деятельности. Люди все больше пьют, все сильнее оживляются, разговаривают о всяком разном, порой – теряют осторожность, забывают скрывать свои тайные чувства, взаимоотношения. В этой обстановке частенько представляется возможность обрести новых союзников, закрепить чью-то лояльность и преданность. А значит – расширить паутину.
Тереза, радостно улыбаясь, выглянула в дверь.
– Любовь моя!
Несмотря на усталость, накопившуюся за долгий день, он не смог сдержать улыбки, глядя в сияющие темные глаза жены.
– Тэсс, солнышко мое, твоя прическа просто великолепна!
Собранные на затылке волосы держал золотой гребень, густые темные косы были перевиты множеством золотых лент, отчего казались длинней и почти целиком закрывали шею, как воротник. Тереза наклонилась, и косы чуть раздвинулись, позволяя увидеть нежный изгиб лебединой шеи.
Двадцатипятилетняя Тереза была почти на десять лет моложе мужа. Далтон считал ее несравненной красавицей – еще один плюс к ее целеустремленности и решительности. Он до сих пор не мог свыкнуться с мыслью, что всего лишь полгода назад Тереза наконец-то стала его женой. За ней ухаживали многие, и некоторые из них имели куда более высокое положение в обществе, чем Далтон, но сильно уступали ему в честолюбии и целеустремленности.
Далтон Кэмпбелл не был человеком, к которому можно относиться с пренебрежением. Каждый, кто имел глупость не принимать его всерьез, в один прекрасный день обнаруживал, что крепко его недооценил и сильно сожалеет об ошибке.
Почти год назад Далтон сделал Терезе предложение. Она устроила ему форменный допрос с пристрастием, поинтересовавшись со свойственной ей мягкостью, под которой скрывалась железная хватка, действительно ли он человек, твердо намеренный двигаться дальше. Под этими словами она подразумевала, естественно, намерен ли он стать одним из сильных мира сего. В то время Кэмпбелл был всего лишь помощником мирового судьи в Ферфилде. Не очень значительный пост, но Далтон рассматривал его как удобную платформу для достижения своих целей, место, где можно обзавестись нужными связями и возможностями.
В ответ Далтон совершенно серьезно заверил Терезу, что он человек, стремящийся сделать значительную карьеру, и что, невзирая на его нынешнее положение, ни один из ее знакомых и близко не подойдет к будущему положению в обществе Далтона Кэмпбелла. Столь прямолинейное заявление застало Терезу врасплох и стерло улыбку с лица. И тут же, очарованная его убежденностью и целеустремленностью, Тереза согласилась выйти за него замуж.
И в дальнейшем убедилась, что его слова не были пустой похвальбой. Как и планировалось, перед свадьбой Далтон занимал уже более значительный пост, а за первые месяцы после женитьбы его повышали трижды.
Люди, имевшие когда-либо дело с Кэмпбеллом благодаря его репутации законоведа или в процессе ведения дел с правительством Андерита, высоко ценили его глубокие познания в андерском праве. Далтон Кэмпбелл был широко известен своими блестящими способностями легко разбираться в наисложнейших правовых положениях, глубокими знаниями основ и структуры законодательства, имевшихся прецедентов и положений.
Люди, на которых работал Кэмпбелл, высоко ценили его знание законов, но гораздо больше дорожили его познаниями в том, как эти законы обойти, через какие лазейки и тайные тропы пробраться и какими путями выбраться из правовой ловушки. И уж безусловно, ценили его способность забывать о законе, когда ситуация требовала решения, законом не предусмотренного. В таких случаях Далтон оказывался весьма изобретателен и полезен.
Тереза в мгновение ока с легкостью приспосабливалась к меняющимся обстоятельствам и на новом месте как ни в чем не бывало тут же брала на себя руководство прислугой с таким апломбом, будто всю жизнь только этим и занималась.
Прошло всего лишь несколько недель, как Далтон занял высшую ступеньку в штате министра. Тереза пришла в полный восторг, узнав, какие роскошные покои им предстоит занять. Теперь она наконец стала одной из тех, что стоят высоко и пользуются огромными привилегиями.
Разумеется, Тереза пришла от этой новости в такой восторг, что чуть было не сорвала с него одежду, чтобы прямо на месте отдаться ему. Но Далтон знал: меньшего она от него и не ждала.
Если кто и разделял его честолюбивые мечты, так это Тереза.
– Ах, Далтон, не расскажешь ли мне, кто из нобилей будет на пиру? Я умираю от любопытства.
Далтон снова зевнул и потянулся. Он знал, что жена плетет собственную паутину.
– Скучные нобили.
– Но министр там будет?
– Да.
– Дурачок ты, он-то ведь совсем не скучный! И я познакомилась с некоторыми женщинами, женами живущих в поместье помощников министра. Все они весьма значительные дамы, как я и рассчитывала. И мужья их все занимают важные посты. – Она лукаво коснулась кончиком языка верхней губы. – Но все они не столь высокопоставленные, как мой муж.
– Тэсс, солнышко, – улыбнулся он, – ты и мертвеца вдохновишь ради тебя сделать карьеру.
Тереза подмигнула и исчезла в комнате.
– Тут для тебя под дверь просунули несколько сообщений, – продолжила она из соседней комнаты. – Лежат в секретере.
Стоявший в углу элегантный секретер сиял, как темный драгоценный камень. Сделанный из полированного ильма, он был инкрустирован мореным кленом и темными бриллиантами. Каждый бриллиант сидел в отдельном золотом гнездышке. Ножки были покрыты темным лаком, как и у всей мебели в этой комнате.
В потайном отделении под верхним ящиком лежало несколько запечатанных посланий. Далтон взломал печати и просмотрел каждое, оценивая важность. Некоторые представляли определенный интерес, но ничего срочного не было. В большинстве они просто содержали различную информацию – мелкие вибрации из каждого уголка его обширной паутины.
В одном сообщалось о человеке, вроде бы случайно утонувшем в городском фонтане. Это произошло средь бела дня, когда толпы людей проходили по площади Мучеников. И хотя было светло и кругом толпились люди, никто ничего не заметил, пока не стало слишком поздно. Не впервые получая сведения о непонятных смертях, Далтон понимал завуалированное предостережение, что, возможно, имеет место своего рода вендетта с применением магии, но обставленная как несчастный случай.
В другом упоминалась некая «взволнованная дама» и сообщалось, что она никак не успокоится и написала письмо одному из Директоров, прося его о приватной беседе во время пира с пожеланием, чтобы ее послание оставалось сугубо конфиденциальным. Далтон знал, о какой даме идет речь, и лишь поэтому понял, что написала она Директору Линскотту. Человеку, приславшему сообщение, хватало ума не упоминать никаких имен.
Подозревал Далтон также и о причинах, по которым эта дама не желала успокаиваться. И его весьма беспокоила эта просьба о приватной беседе. В сообщении также говорилось, что письмо дамы каким-то образом затерялось и так и не дошло до адресата.
Далтон убрал сообщения в тайник, чтобы позже перечитать заново, и задвинул ящик. В отношении женщины придется срочно что-то предпринимать. Но что именно, он еще не придумал.
Излишние действия иногда так же вредны, как и бездействие. Не исключено, что женщине нужно только выговориться, спустить, так сказать, пар, и, возможно, она собирается для этого использовать Директора Линскотта. Далтон и сам с тем же успехом мог бы выслушать ее жалобы. Кто-нибудь на каком-то участке его паутины сможет дать ему необходимую информацию, и тогда он примет правильное решение. А ежели таковой не найдется, то, возможно, если с женщиной участливо поговорить, это сгладит ситуацию и укажет верное направление действий.
Далтон совсем недавно занял свой нынешний пост, но уже успел проникнуть во все сферы жизни поместья. Он стал полезным коллегой для одних, доверенным лицом для других и защитником для избранных. И каждый метод приносил ему верных сподвижников. А поскольку у него имелись и знакомые маги, непрерывно расширяющаяся паутина связей звенела как арфа.
- Предыдущая
- 39/173
- Следующая
