Зенитный угол - Стерлинг Брюс - Страница 40

• Предыдущая
• 40/69
• Следующая

Джеб заманил его той же самой песней сирен: «На сей раз мы всё исправим». Нет. Никто не мог обещать подобного. Потому что это ложь. Как бы ты ни был умён или опытен – компьютеры не «чинят». Их выбрасывают и ставят новые. Реальных перемен не будет. Можно только замазать трещины свежей штукатуркой.

Или опустить руки. Уйти в пустыню, спрятаться от жгучего стыда. Да, он, Дерек Рональд Вандевеер, был дутым экспертом из несуществующей спецслужбы. Но и к прежней жизни он не мог вернуться. То, что случилось с «Мондиалем» и его конкурентами… это была не «депрессия». Это было крушение пополам с лавиной. Он, Дерек Вандевеер, приложил руку к величайшему расточительству в истории мира. Люди, которых он знал и которым доверял, корпоративные мечтатели, посвятившие себя строительству нового, лучшего электронного мира, стояли на расстоянии залога от тюрьмы. Те самые люди в кашемировых свитерах и отглаженных брючках, что заглядывали в его мервинстерскую лабораторию, чтобы поохать и поахать над опытными образцами. Их особняки распродавали судебные исполнители. Декоративные жены со страниц модных журналов перемещались в наркологические клиники.

Ну почему, с какой стати он поверил когда-то в эту ерунду? И – подводя смертную черту – какой приговор вынес тем самым собственной честности и здравому смыслу? В своей лаборатории он разбазаривал деньги, доверенные компании вдовами и сиротами. Ну или матерями генералов ВКС.

Какое право он имел влезать в политику? Что он вообще здесь делает? Кошмарное зрелище явилось перед глазами Вана – чудовищный призрак орды обманутых, обездоленных и надутых. Миллионы простых людей по всей Америке, по всему миру не ведают, что он сотворил с ними и от чего пытался уберечь… Эй, мистер и миссис Америка, помните те горящие акции, что вы купили? Помните умников, которые обещали вам Новую Экономику? Вон один из них, гоняет здоровенный джип по дорогам Колорадо. В одиночестве. В компании пьяного отставника. В год «войны с террором». Отчаявшийся, отчаянный, богохульствующий, смятенный.

Во время панического бегства с горы Шайен Ван забыл на базе мобильник и даже любимый швейцарский нож. Карманы его были пусты. Поговорить не с кем. Он был обречён. БКПКИ обречено. Спутник обречён. Кто их знает, может, и Штаты обречены.

– Что-то ты молчалив, – заметил Хикок.

– Я облажался, Майк. Я должен был справиться. Всё должно было получиться.

– Ты ещё жалуешься? Это я без работы остался! – Хикок вышвырнул пустую бутылку в окно – с размаху, точно «коктейль Молотова». Открыл вторую.

У тебя, приятель, есть жена и сын! А у меня только эта тачка и пара кассет «Дикси Чикс»[43].

– Нужна работа, Майк?

– Не помешала бы, – отозвался Хикок. – Работа в вашей конторе, ты хочешь сказать? – Идея эта его позабавила. – Собираетесь сделать из меня настоящего кибервояку, а, дохтур-профессор?

– Aгa. Майк, ты принят. Вернешься в Вашингтон – загляни ко мне в кабинет.

Хикок вгляделся в мелкие буковки на этикетке.

– Я, пожалуй, поеду прямиком через Теннесси. В Теннесси гонят лучший виски на всём белом свете.

Телескопам Дотти требовались черные небеса. С темным небом в Америке был дефицит. Но в глухих углах Колорадо таились жуткие чудеса. Горцы всегда жили свободно. По теснинам и закоулкам Скалистых гор прятались генералы ВКС, дряхлые хиппи, искатели серебряных жил и мормоны-подёнщики.

– У нас, в земле Господней, такие отщепенцы попадаются! – урчал Хикок, в пьяном восторге поколачивая себя по бедру булыжным кулаком. Настоящие психи! Многожёнцы. Парни типа Унабомбера. Да, и сервайвелисты!

Во время паники 99-го года, вызванной «нроблемой-2000», Ван немало нового узнал для себя о сервайвелистах, и то, что он узнал, ему не понравилось. Это были люди дурной веры. Они верили, что цивилизация погибнет, и должна погибнуть, и заслуживает погибели. Что никому, кто облечен властью, доверять нельзя. Что любая власть бесполезна, безумна и гнусна.

Их символом веры было отбросить всё и вся. Скрыться. Накупить противогазов. Бетона. Фильтров для воды. Мешков с зерном. Золотых слитков.

– Майк, ты с сервайвелистами знаком?

Хикок заморгал, приподнявшись с заднего сиденья «хаммера».

– Ещё бы! Мы, «змеежоры», чем угодно можем прокормиться! Скрываться и бежать, как тати в ночи! Намазав морду грязью! Я в здешних местах тренировки проходил. Если не путаю, тут дальше по дороге должен быть магазин. Продают почти всё, что на самом деле нужно.

Магазин Ван скоро нашел. Здоровенный красный барак выглядел непритязательно. Программист хотел уже проехать мимо – он торопился к Дотти, – но тут заметил ослепительно желтую вывеску, прислонившуюся к ржавым бензоколонкам.

«НОЖИ ПАТРОНЫ, – хвастались пробитые мелкой дробью буквы. – СТВОЛЫ СТВОЛЫ СТВОЛЫ».

– О-па! – сказал себе Ван и затормозил.

На место он приехал, когда уже стемнело. Пьяный Хикок укатил на ревущем «хаммере» обратно по двухрядке вниз по склону. Сержант уверял, что его в Форт-Коллинзе ждет девушка, но Ван не поверил. Освободившись от секретного чемоданчика, Хикок взирал на мир с выражением человека, нацеленного на грандиозный запой.

Ван остался один в холодной ночи, в сдвоенной луже янтарного света под кривыми, извитыми фонарными столбами. Обсерватории не выносили светового загрязнения. Марсианского вида фонарные столбы оснащены были едва мерцающими панелями светодиодов. Читать в их свете было всё равно что курить кальян под водой.

Ван опустил на землю новенький рюкзак сервайвелиста и уставился на красивую вывеску. «Международный центр астрономии имени Альфреда А. Гриффита», – объявляла она. Ниже на величавом рекламном щите теснились микроскопические логотипы целой своры федеральных спонсоров и частных подрядчиков. «Национальный научный фонд». АУРА[44]. «Национальная обсерватория оптического диапазона». НАСА. Отдел оптических систем корпорации «НортропТрумман». Канадское космическое агентство – AGENCE SPATIALLE CANADIENNE. МАХ PLANCK INSTITUT FUR EXTRATERRESTRISCHE PHYSIK[45]. «Осторожно: заказник для вымирающих видов министерства внутренних дел США».

По обе стороны от ворот тянулась ограда против лосей: двенадцать футов высотой, со спиралями колючей проволоки поверху и под током.

А вот дверного звонка не было.

Попасть за ограду Ван не мог никаким способом. Очевидно было, что без приглашения сюда не заглядывали. Ограда была слишком высока, чтобы через нее перебраться. Ворота бы не вышиб и разъяренный бизон. Ни переговорника, ни сторожа на посту.

А мобильника у Вана не было.

Зимняя ночь становилась всё холоднее.

Ван вытащил из рюкзака лэптоп. Опять не повезло. WiFi-карта не могла поймать сигнал.

Когда Ван уже примирился с тотальным поражением, фонари над головой мигнули и погасли. Миллионы горных звезд засияли вдруг очень ярко.

Ван открыл лэптоп. Pdf-файл с федерального сайта носил пугающее заглавие «Черновые инструкции по отчетности исполнения Акта о реформе системы правительственной информационной безопасности и обновленного Руководства по этапному планированию безопасности». Читать этот кошмар Вану, однако, больше не требовалось. Вместо этого компьютер даст ему достаточно света и тепла, чтобы пережить ночь.

Покопавшись в рюкзаке, Ван закутался в плед из космических запасов HACA стоимостью четыре доллара. Он жевал брикет нерастворимых макарон, тоже из космических запасов, и грел руки о горячий аккумулятор лэптопа. В лавке сервайвелистов на него напала паранойя.

Закутанный в непродуваемый плед, Ван сидел на пуленепробиваемом рюкзаке, точно серебряный мешок с мусором. Глаза его не отрывались от сияющего экрана.

Какая разница, что он застрял в тупике, одинокий, замёрзший, несчастный и униженный? Вана ждали горы бумажной работы. Множество нечитаных отчётов, меморандумов, важных официальных документов. Резолюции. Приглашения на важные семинары. Замерзая в лесу, можно очень многое сделать.

• Предыдущая
• 40/69
• Следующая