Поход Армии Проклятых - Борисенко Игорь Викторович - Страница 49
- Предыдущая
- 49/89
- Следующая
– А ну тихо! Нам нужен пленник, так что тщательно осмотрите тела… Глядите, вон тот вроде шевелится?
Один из рха-уданцев, молодой человек с возбужденно горящими глазами, перевернул лежавшего в луже крови врага. Полчерепа вместе с левым ухом у того было снесено камнем. Пренебрежительно толкнув его обратно, рха-уданец пробормотал:
– Этот даже простонать толком не сможет.
Термез прошел по уступу и остановился рядом с тем лучником, которому выпустил кишки Сорген. Несмотря на то, что из врага вытекло много крови, тот еще был в сознании и поднял на наемника полный муки и ненависти взгляд.
– Чего? – насмешливо произнес тот. – Забыл, что ел на обед и решил поглядеть?
Раненый попытался что-то сказать в ответ, но вместо этого только выплюнул густую, темную кровь изо рта. Из-под его скрюченных пальцев, вцепившихся в располосованный живот, полезли пузыри и зловещее шипение.
– Этот тоже вряд ли чего скажет, – скривился Термез и равнодушно отвернулся. В это время рха-уданцы нашли человека, который был только оглушен и даже не потерял ни капли крови. Рогез быстро привел его в чувство с помощью простого заклинания. Сорген, сидя на корточках у него за спиной, похлопал князя по спине.
– Спасибо, Рогез. Ты хорошо поработал сегодня… Можно сказать, спас меня от того колдуна.
– Апчхи! – растроганный князь чихнул так, что на глазах у него выступили слезы. – Что ты, право слово! Твоих заслуг гораздо больше…
Стараясь скрыть покрасневшие от гордости и усердия щеки, князь закончил с пленником. Это был высокий, мускулистый молодой мужчина с короткими черными волосами, смуглой кожей, темными глазами и овальным лицом. Поверх кожаных одежд он носил перехваченную широким ремнем кольчугу из мелких колечек – с рукавами и подолом до колен. Шлем потерялся – остались только следы от его кромки, оставленные на переносице и скулах. На затылке вздулась здоровенная шишка.
– Ага, наш друг из Гейнджайнда! – добродушно сказал Сорген. Пленник покосился на мечи солдат, стоявших у него по бокам и гневно посмотрел на колдуна, в котором даже слабоумный узнал бы предводителя. – Ну, Рогез, возьмешься за этого паренька?
– То есть? – недоуменно спросил князь. – Ты о чем?
– Посмотри, как он сурово смотрит на всех нас. Вряд ли горит желанием рассказать о чем-то интересном.
– Ах вот ты к чему клонишь! А… понимаешь, мне… Я… Лучше поеду, погляжу, как там мои ребята. – Рогез поспешно спрыгнул с уступа и подозвал телохранителя с конем в поводу. Сорген криво улыбнулся и проводил князя долгим взглядом; потом он взмахнул рукой, подавая знак Лимбулу.
– Эй! Позови сюда Гримала!
Наемники разразились многозначительными замечаниями насчет того, что сейчас придется затыкать уши, дабы не оглохнуть от криков, да и отойти подальше, чтобы в крови не вымазаться. Рха-уданцы, стоявшие тут же, приставали к ним с глупыми вопросами:
– Вы чего? Вы о чем?
Побывав с ними в одном бою, наемники стали относиться к подданным Рогеза более благосклонно, чем раньше.
– Сейчас будет зрелище, которое способен выдержать только настоящий воин! – важно заявил Термез. – Пытка пленного врага.
– Ты такого уже навидался достаточно, – усмехнулся Сорген. – Поэтому возьми с собой пятерых человек и выступай вперед. Не хватает еще, чтобы пока мы тут расслабились, пропустить ответный удар этих крыс. Внимательно смотри наверх и опасайся камнепадов.
Термез, ворча, ухватил за рукава нужных ему людей и выдернул их из плотной толпы будущих зрителей. К тому времени народу вокруг становилось все больше и больше – остальная часть армии медленно протягивалась через ущелье к ступеням. Галдящие солдаты вытягивали шеи, разглядывая трупы врагов, а похоронная команда собирала тела своих. Все больше рха-уданцев собиралось у ступени с пленником: Соргену они казались несмышлеными детьми, угодившими в уличную банду. Пройдет немного времени, и они научатся как следует убивать, пытать, грабить и насиловать…
Сквозь толпу воинов с негромким, но грозным рычанием пробивался конезмееволк Хейлы. Она сама тревожно вглядывалась в теснящихся на ступени людей, ровно до тех пор, пока не увидела Соргена – живого и здорового, только уставшего и бледного. В тот же самый момент Хейла выпрямилась в седле и постаралась выглядеть спокойной. Улыбнувшись своему любовнику мимолетной, ничего особенного не выражающей улыбкой, она принялась командовать, призывая солдат не расслабляться, держать строй и готовиться следовать дальше.
Наконец появился Гримал. Он с пыхтением вскарабкался на уступ и грубовато растолкал зевак. Едва бросив взгляд на пленника, скрючившегося между двух солдат, капитан все понял и коротко кивнул. Нехитрый пыточный инструмент всегда был при нем, в плоской кожаной сумке на поясе. Пока Гримал не стал его доставать, только передвинул с бока поближе к животу. Сорген медленно вынул из кармашка волшебный перстень-переводчик и водрузил его на палец.
– Итак, юноша, пришла пора поговорить, – доброжелательно сказал он пленнику. Тот встрепенулся и поднял лицо: из-под насупленных смоляных бровей блеснул яростный взгляд.
– Ты не дождешься от меня ничего… черная свинья! – прошептал он. Солдаты вокруг не поняли не слова, однако для интонаций не требовалось перевода. Зашумев, они грозно замахали руками и принялись ругаться. Пленник еще больше сжался, судорожно облизнул губы и снова склонил лицо – чтобы не видеть негодующую толпу врагов.
– Жаль… для тебя, конечно! – вздохнул Сорген. Сложив руки на груди, он с холодным равнодушием смотрел на жалкую фигуру допрашиваемого. – Ты ведь наверняка наслышан о нашей жестокости? Хочешь испытать ее сполна?
– Никакие пытки, и даже сама смерть не заставят меня продать своих братьев! – прошептал пленник, но особой уверенности в его голосе не чувствовалось. Сорген криво ухмыльнулся и отвел взгляд. Боится, конечно он боится очень сильно. Правда, у него хватает духу говорить и даже контролировать голос, чтобы тот не слишком дрожал.
– Отказываясь говорить, ты не оставляешь мне другой возможности, юноша. Вы стоите на моем пути и убиваете моих людей, так что выбор у меня, честно говоря, невелик. По твоей милости я должен сыграть роль бездушного монстра, жестокого выродка, так? Впрочем, ты меня давно записал в ряды злодеев. Однако, я злодей только по необходимости. Ты встал передо мной с оружием и теперь не можешь сетовать на судьбу; если б ты сидел в своих болотах, то я прошел бы мимо и не заметил тебя. А так… Пеняй на себя.
Немного раздраженный собственной болтливостью, Сорген сделал знак Грималу. С какой стати он оправдывался перед этим жалким облакопоклонником? Как последний слюнтяй…
– Я не боюсь смерти! Смерть вознесет меня к Облаку! – завопил пленник, увидев, как Гримал решительно подступает к нему и засучивает рукава.
– Смерти ты от нас не дождешься, – зло прошипел Сорген. – Если ты уверен, что смерть для тебя есть избавление от всех забот и тягот земной жизни, шаг к прекрасному новому воплощению в небесном царстве твоего бога… Тут легко смириться и остаться твердым, даже если на самом деле все это – неправда. Да и что есть смерть? Больше обиды, чем боли. Нет, мы пока подержим тебя здесь, приятель. Негоже ведь, чтобы все слухи о жестокости Черных оказались враньем.
Стоявшие рядом с пленником солдаты подхватили его под руки. Гейнджандец вяло трепыхнулся, не в силах оторвать взгляд от нависшего над ним Гримала. Его смуглая кожа приобрела серый оттенок, зубы стучали, с уголка рта потекла струйка тягучей слюны.
– Ты не передумал? – спросил Гримал, уткнув пальцы в лоб пленника и запрокинув ему голову.
– Скажи "нет"! – хрипло воскликнул Молей, умоляюще потрясая руками. Пленник не понимал, что они говорят, поэтому только прерывисто и сипло дышал. Гримал с помощью державших гейнджандца солдат содрал с него кольчугу и рубаху. Зажав руку жертвы подмышкой, капитан неспешно расстегнул кожаную сумку и достал нож с небольшим, похожим на лепесток лезвием.
– Нет! – плаксиво закричал пленник, беспорядочно задергавшись в железной хватке палачей. Несколькими быстрыми и точными движениями Гримал вырезал с внутренней поверхности его локтя полосу кожи. Кровь обильно потекла во все стороны; пленник, задыхаясь, кричал и извивался. Несчастный опять пытался вырвать руку из плена, но это у него никак не выходило: Гримал стоял, как скала, лишь слегка покачиваясь от конвульсий жертвы. Зачем-то повертев ножик перед глазами, капитан стряхнул с лезвия несколько капель крови и убрал его в сумку. Вместо нее он вынул обыкновенную фарфоровую солонку в виде крепостной башенки; внимательно поглядел на рану, где в густой алой жиже дрожал обнаженный мускул, после чего принялся его тщательно солить. Пленник скулил на прежней ноте – это Грималу не понравилось. Прошептав проклятия, он зажал солонку в зубах и радраженно смел с раны кровь, которая расплескалась по сторонам. Гейнджандец издал скорбный, горестный вопль, а потом, когда его руку вновь «посолили», завыл так громко и пронзительно, что у Соргена заныли зубы. Выкатив глаза и пуская пену, пленник отчаянно скреб ногами по камням и мотал головой с такой силой, что она, чудилось, сейчас оторвется и улетит прочь.
- Предыдущая
- 49/89
- Следующая
