Путь мертвеца - Борисенко Игорь Викторович - Страница 41
- Предыдущая
- 41/91
- Следующая
– Я буду, буду! – с жаром прошептал Ргол. Протянув руку, он ухватил правую кисть Девлика и попытался ее поцеловать. Мертвец легко вырвал пальцы из слабой хватки князя и поднялся на ноги.
– Приведи в порядок разум и тело. Готовься к битве. Готовься к победе.
Не удосужившись поглядеть на то, как отреагирует на последние слова Ргол, Девлик повернулся и покинул пиршественный «зал». Князь продолжал стоять на коленях, протягивая руки во след убежавшему норгу, а из глаз у него продолжали катиться слезы. На перемазанных щеках оставались дрожащие белые дорожки…
Девлик сбежал по парусиновым ступеням винтовой лестницы вниз, уверенно прошел по лабиринту узких проходов, ограниченных содрогающимися от его шагов полотнищами. Часовой-демон на выходе одарил его злобным взглядом трех горящих красных глаз, но Девлик не обратил на него внимания.
Он негодующе скривился: над горизонтом уже встало мерзкое яркое солнце, жаркие лучи которого теперь были врагом его мертвой, склонной к разложению плоти. Скорее в тень, в прохладу! К спасительным мазям, защищающим тело! Опустив голову и набросив на нее капюшон, Девлик быстро направился к своей палатке…
А солнце, подымаясь над землей утрами, яростно набрасывалось на следы цепляющейся за жизнь зимы. Коварный холод, тайный враг небесного светила, сковывал лужи тончайшим ледком и посыпал почву вместе с едва проклевывающейся травой мелким инеем. Впрочем, с каждым днем такое случалось все реже и реже. Через пару дней исчезли и сами лужицы; земля стала выбрасывать из себя все новые и новые побеги; деревья робко раскрывали первые почки. Только от лесов и густых березовых рощ все еще несло холодом даже в самый теплый день, потому как в их глубинах до сих пор таились глубокие сугробы. Небо было отчаянно-голубым, таким ярким и слепящим глаз, что невозможно было смотреть на любой его клочок, пусть и далекий от солнца. Свет, казалось, пропитал собой все вокруг, все, до последнего кустика или камня. Как и положено, с юга, с берегов Белого моря прилетели птицы: важные грачи, величавые аисты и шустрые стрижи. Не было места, где бы не слышался радостный щебет, где бы не мелькали крылья спешащей к гнезду пичуги. В лесах глухари вытаптывали токовища на заснеженных еще по краям полянах, волчьи стаи распадались на пары, а зайцы становились необычайно смелыми перед своими зайчихами. Все живое отчаянно стремилось продолжать жизнь.
И только люди собирались заняться обратным процессом.
Кочевники из Страны Без Солнца, недавно пополнившиеся большим отрядом с родины, двинулись первыми. Всю зиму они были источником неприятностей – менее других цивилизованные, больше склонные к пьянству и неразумным ссорам. По малейшему поводу в их рядах поднимался ропот – был ли это слишком крепкий мороз или недостаток корма для лошадей, неважно. Ямуга после победной битвы слишком много возомнил о себе и был наказан: Ргол навлек на него лишай, покрывший строптивого степняка чуть ли не с ног до головы. Больной и разбитый, вождь отправился домой, а на его место избрали более послушного и разумного, по имени Фухкан.
Теперь, когда наконец прошли невиданные для степных людей морозы, когда показалась повсеместно зеленая трава и они поняли, что их любимые кони не умрут от голода, дикое войско успокоилось. Фухкан клялся перед Рголом, что он и его соплеменники совершат вскоре такие подвиги, от которых содрогнется весь мир, но Перстенек потребовал немного меньшего. Девять тысяч степняков должны были совершить глубокий обход, чтобы выйти далеко на север вдоль реки Виззел и ударить по замку Эрх, у которого, по донесениям лазутчиков, собраны большие запасы для энгоардских армий. Ргол рассчитывал серьезно подорвать таким образом снабжение врага, а также посеять панику в тылах. Для подобной роли, где особого сопротивления не ожидалось, а задачи сводились к грабежу, кочевники подходили как нельзя лучше. При большой удаче нападения степняков могли даже заставить Лемгаса распылить силы – как раз к тому моменту, когда главное войско Черных совершило бы рывок и форсировало Виззел. Единственной надеждой и опорой князя в этом замысле были тсуланцы, двадцать тысяч преданных, умелых и стойких воинов. Тысячное войско Девлика, небольшие отряды волшебных существ и несколько отдельных маленьких армий удельных князей казались Перстеньку одинаково слабыми и ненадежными.
На десятый день после того, как выступили кочевники, остальные войска Черных тоже пришли в движение. К тому времени девять тысяч всадников, прикрываемые Земалом от всевозможных наблюдателей – людей и демонов – пробились через грязные и заснеженные дремучие леса и вышли на простор за Виззелом. Затем прикрытие стало ненужным: отряды Фухкана принялись грабить селения и городки, попадающиеся на пути. До Эрха оставалось не более полусотни льюмилов; Земал тут же вернулся обратно с помощью дудочки. Орда, задержавшись на какой-нибудь день, вскоре появилась около Эрха – великолепного замка с высокими черными стенами, снабженными бастионами и эскарпами. Правда, в гарнизоне здесь числилось всего около двух сотен пожилых или же наоборот, слишком молодых солдат… Тем не менее, они решительно заперлись, готовые держать осаду до последнего человека и дорого продать свои жизни.
Фухкан, следую указаниям Ргола, не обратил на героев никакого внимания. Вокруг замка расползалось большое поселение, которое было совершенно никак и никем не защищено; кроме прочего, на окраине были выстроены деревянные бараки с запасами продовольствия, конской сбруи, сотнями тысяч стрел, оружием, доспехами и множеством других, не менее важных вещей. Все это было сложено в длинные строения, стены которых еще сочились смолой со свежесрубленных стволов. Вокруг складов стоял деревянный частокол ростом в сажень, а в охране числилось не больше трех дюжин человек. Эти тоже успели запереться, однако кочевники шутя преодолели столь несерьезное препятствие: прямо с седел они забрасывали наверх частокола кошки, выдергивая сами себя из седел, и карабкались через забор на ту сторону. Охранники были превзойдены числом очень быстро и все до одного перебиты. Кочевники потеряли всего несколько человек. Их задача была выполнена! Как это бывает с дикими и недисциплинированными солдатами, радость победы не пошла им на пользу. Всю ночь степняки посвятили грабежам, пьянству, обжорству, убийствам мирных жителей и распутству. Вина, слишком крепкого для их слабых голов, в складах было запасено немало. Сами собой, без особого приказа начальников, которые тоже были пьяны, склады запылали сразу в нескольких местах и уже к утру огромный пожар выгнал жителей и пьяниц подальше от замка, стоявшего нерушимой черной скалой рядом с бушующим морем огня. Кроме прочего, пожары спасли от смерти многих кочевников, потому как смелый предводитель эрховского гарнизона планировал сделать вылазку и убить как можно больше врагов – но чудовищное пожарище спутало ему планы.
Поспешно спалив склады, степняки совершенно не успели там поживиться! На утро к войску, мучающемуся жестоким похмельем и запоздалыми приступами жадности, прибыл Девлик. Он добавил всем головной боли и заставил руки каждого дрожать сильнее, чем прежде. Армия Белых, не приняв сражения со Рголом, поспешно отступала прямо к Эрху и должна была быть там буквально к вечеру. Словно бы добавляя достоверности этому известию, через некоторое время из заволокших небо тяжелых, синих низких туч на востоке выпал целый клубок тел: два муэлана, дайсдаг и два селер ормани отбивались от большой стаи грифонов с покрытыми пеной клювами. Белые демоны быстро реализовывали свое преимущество, потому что за мгновение ока двое людей и один муэлан были разорваны в клочья; тут же в бой вступил Девлик, и все переменилось. Мертвец ринулся в бой прямо со склона холма, на котором только что беседовал с Фухканом, и скоро дождь, моросивший над лагерем похмельных степняков, стал красным, так как у грифонов кровь была именно такого цвета. Два десятка белых демонов погибли, еще дюжина с воем и щелканьем помчалась прочь; Девлик не стал их преследовать. Последнего уцелевшего муэлана видели падающим за далекие северные холмы, причем, судя по струящемуся за ним кровавому следу, он был не жилец. Девлик принес на руках едва живого человека: ноги селер ормана были прокушены в нескольких местах и измочалены, как старая половая тряпка. Кровь, смешиваясь с дождем, стекала с сапог несчастного непрерывным розовым потоком.
- Предыдущая
- 41/91
- Следующая
