Стражники Иерусалима - Вульф Франциска - Страница 17
- Предыдущая
- 17/82
- Следующая
– Так вы все же вместе расшифровали рукопись? – недоверчиво переспросила Анна.
– Да, а что?
– Просто... – Анна осеклась и нахмурилась. Ей вспомнился тот день, когда Джакомо ди Пацци пригласил ее на обед. – Я слышала другую версию этой истории.
У Козимо вырвался смешок, полный горечи.
– Я никогда не мог до конца понять, каким образом все охотнее верили вымыслам Джакомо, чем моей правде. Разумеется, его история выглядела иначе. Он-то вряд ли мог рассказать вам правду. Иначе ему пришлось бы тут же на месте убить вас, а это расходилось с его планами. Вы были нужны ему, Анна. Вернее, ваш ребенок. Но я забегаю вперед. – Козимо сделал паузу, чтобы зафиксировать флажок, видневшийся на расстоянии приблизительно пятидесяти метров. – Рукопись оказалась рецептом – столько того-то, столько этого. Там были указаны такие точные соотношения, что мы смогли приготовить эликсир вечности. Мы проделали это втайне в секретной лаборатории одного аптекаря, который был должником моей семьи. И мы попробовали его, хотя рукопись была неполной, а строчки неожиданно обрывались.
Он размахнулся, и мяч полетел к флажку по короткой прямой траектории, потом еще с полметра прокатился по траве и замер возле лунки.
– Последние фразы рецепта неизгладимо врезались в мою память: «Здесь, однако, надобно проявить крайнюю осторожность, ибо со временем наступает привыкание. Для достижения желаемого результата требуются уже более высокие дозы. А посему советую не отступать от описанного мною приготовления. Кроме того, следует помнить, что...» На этом месте текст обрывался. Лишь гораздо позже я осознал, что речь шла о предостережении, которым оба мы – как Джакомо, так и я – в своем юношеском легкомыслии, обуреваемые жаждой приключений, пренебрегли.
Они подошли к флажку, в то время как Ансельмо, стоя на холмике над ними, смотрел по сторонам как настоящий телохранитель.
«Еще только недоставало, чтобы он держал на изготовку автомат», – подумала Анна, прикидывая, могло ли уместиться в кармане его куртки оружие. Ей стало не по себе. Проснувшись сегодня рано утром, она надеялась получить ответы на свои вопросы. И никак не рассчитывала, что ее жизнь может подвергаться опасности.
– Джакомо и я той же ночью выпили по бокалу эликсира, – продолжал Козимо, оценивая расстояние до следующей лунки. – И он подействовал. Это было фантастическое ощущение. Мы могли погружаться в прошлое, разговаривать с людьми, умершими задолго до нашего рождения. Мы от всей души пользовались эликсиром. Но уже вскоре я заметил, что с Джакомо произошли изменения, которые мне не понравились. Он стал беспокойным, суетливым, нервным, несдержанным и агрессивным. Он все чаще прибегал к эликсиру, иногда даже по несколько раз на дню, и использовал его, чтобы обеспечить себе какие-то преимущества.
– Как это? – не поняла Анна. На ее глазах мячик, которого Козимо едва коснулся, медленно скатился в лунку. – Что он делал?
– Постараюсь объяснить. – Козимо прищурился. – Представьте себе, что перед вами сегодня стоит выбор между двумя акциями. Вы делаете выбор в пользу первой, покупаете ее и через несколько дней убеждаетесь, что именно эта акция упала в цене, в то время как вторая значительно выросла. С помощью эликсира у вас была бы возможность вернуться на пару дней назад и самому себе рассказать, что произойдет с обеими акциями. Тогда бы вы, вероятно, изменили свое намерение и купили бы другую ценную бумагу.
– Ну конечно. Было бы глупо поступить иначе, – согласилась Анна. – И именно это проделывал Джакомо? Умножал свое богатство с помощью таких трюков? Прошу прощения, но это... не совсем по-джентльменски, хотя, наверное, и не смертный грех.
– Я тоже так думал. Поначалу, – мрачно заметил Козимо. – Пока он не начал манипулировать людьми. И убивать их. За исключением двух случаев, сам он не обагрял руки кровью, не пускал в ход кинжал или иное оружие. Нет, его средства были куда изощреннее. Так, например, он убил своего отчима, выманив под каким-то предлогом из города семейного врача. А затем Джулио ди Пацци ужалила в гортань оса, и единственного человека, который мог спасти его от удушья, именно в этот день не было во Флоренции.
– И вы знали об этом? – возмущенно спросила Анна. – Знали и ничего не предприняли, чтобы его задержать?
Козимо горько вздохнул:
– Поверьте, если бы это было в моих силах, я бы все сделал. Все века, прошедшие с тех пор, у меня не было более страстного желания, чем повернуть время вспять и не дать ему пить эликсир. Более того, я бы сделал все, чтобы мы вообще не пошли тогда к колдунье. Но, увы, это было не в моей власти.
– Минутку, я что-то не понимаю, – вмешалась Анна, приглаживая мокрые волосы. – У вас ведь есть этот эликсир. Почему бы вам просто не переместиться в прошлое, как это сделал Джакомо? Ведь вы легко могли послать себе предостережение от колдуньи и от той рукописи.
Козимо покачал головой:
– Я не осмелился, Анна. Риск был чересчур велик. Ибо тот, кто возвращается в прошлое, чтобы повстречаться с самим собой, становится безумным. К тому же крайне опасно изменять ход времени. Это было бы чревато тяжелыми последствиями не только для меня самого и Джакомо, но и для семейства Медичи, для Флоренции, а может, и для всего человечества. Последствия, которые вряд ли смог бы окинуть мысленным взором даже более умный и умудренный человек, чем я.
Анна хмыкнула, но не потому, что нашла забавным то, что рассказал ей Козимо. Она вся кипела от негодования.
– Так-так, значит, сами вы не осмеливаетесь пить ваш эликсир вечности и поэтому вливаете его в глотку доверчивым, ничего не подозревающим гостям, предвкушающим всего лишь приятную вечеринку. Сами боитесь сойти с ума, а состояние рассудка тех, кого вы по своему усмотрению отправляете в прошлое, вас не волнует. Или за все эти века вам просто стало на все наплевать? – Козимо покачал головой с печальной, щемящей душу улыбкой. – Тогда будьте любезны объяснить, по какой причине вы отправили меня кататься по времени!
– Неужели непонятно? А ведь это совсем просто. Впервые я встретился с вами во Флоренции в 1477 году. Вы показали мне приглашение на мой бал-маскарад. И как только я встретил вас снова, я был вынужден дать вам выпить эликсир, иначе я бы оказался манипулятором времени. Если бы я не отправил вас назад, в 1477 год, многое бы в истории изменилось. И ваш сын, Анна, никогда бы не появился на свет.
Анна молчала. Ее сын. Малыш, которого у нее украли, которого похитил Джакомо ди Пацци, какими бы мотивами он ни руководствовался. В памяти всплывали обрывки воспоминаний: его неожиданное появление в полуразрушенном флорентийскими горожанами палаццо семьи Пацци, чудовищные вопли его матери, уже почти потерявшей рассудок. И совершенно отчетливо врезавшаяся в память картина: Джакомо исчезает через потайную дверь – медленно и осторожно – с новорожденным на руках. С ее сыном. Как же потом сложилась судьба малыша?
– А что с другими гостями? – помедлив, спросила Анна. – Ведь вы же каждому давали выпить эликсира. Вы всех отправляли назад, в прошлое?
– О нет, разумеется, нет, – решительно ответил Козимо, становясь в позицию для удара по мячу в очередную лунку. – Мне пришлось провести длительные исследования, прежде чем я выявил, что действие эликсира на человека генетически обусловлено. Точные взаимосвязи я пока не могу вам объяснить, так далеко мои исследования еще не продвинулись, но одно могу сказать с уверенностью: можно ли с помощью эликсира вечности путешествовать в прошлое или нет – зависит от одного гена в икс-хромосоме. За прошедшие века этот ген встречался все реже и реже. В Северной Германии, Ирландии и Скандинавии его еще иногда можно найти, в то время как в Южной Европе – особенно в Италии и в Испании – он почти полностью искоренен. Об этом позаботились инквизиторы, сжигавшие ведьм, которых Джакомо ревностно поддерживал. Всегда в соответствии со своим девизом: «Исправьте путь Господу и устраните все препятствия». Под этим он во все времена подразумевал неудобных людей. – Козимо опустил клюшку. У Анны комок подступил к горлу, ведь она уже имела смутное представление, что это значило. – Поэтому большинство людей XX и XXI века, отведав эликсира, всего лишь впадают в весьма приятный наркотический дурман. Мне пришлось ждать человека с Севера. Вас, Анна. Все эти годы, целые столетия я ждал вас, не зная точно, когда же наконец настанет день нашей встречи.
- Предыдущая
- 17/82
- Следующая
