Редакция «Дурной славы» (Таинственный дом) - Уоллес Эдгар Ричард Горацио - Страница 11

Выбежав на улицу, Франк подозвал такси и прежде всего поехал в городскую контору Фаррингтона и переговорил с его секретарем, многое сообщившим ему. Фаррингтон оставил краткое письмо, в котором извещал, что устал жить и уходит из жизни.

— Но какие причины побудили его на это? — недоумевающе спросил огорченный юноша.

— Мистер Доутон, по-видимому, вы не отдаете себе отчета в значении происшедшего. Мистер Фаррингтон был многократным миллионером, финансовым магнатом. По крайней мере до сегодняшнего дня его считали таким. Мы просмотрели его частные записи и выяснили, что в течение последней недели он понес большие потери на бирже. Он потерял не только свое собственное состояние. Вчера в припадке меланхолии и отчаяния он лишил себя жизни, до последней минуты не посвятив нас в постигшие его потери.

Франк смущенно поглядел на секретаря.

Неужели этот секретарь говорил о Фаррингтоне, который лишь на прошлой неделе сообщил ему, что увеличил состояние своей приемной дочери на миллион? Два дня тому назад он таинственно намекнул на подготовляемую им финансовую операцию грандиозных размеров. А теперь это большое состояние пошло прахом, а сам Фаррингтон, недавний его обладатель, покоился на дне Темзы.

— Мне кажется, что я схожу с ума, — простонал молодой журналист. — Мистер Фаррингтон не из тех людей, которые кончают жизнь самоубийством.

— Так как вы были другом покойного мистера Фаррингтона, то я могу вам сообщить то, что еще не предано гласности. Расследование этого дела поручено Т. Б. Смиту. Он, должно быть, осведомится и о вас. И если вам угодно будет что-либо узнать…

— То я вам дам знать о себе. Смит очень талантливый сыщик.

Доутон оставил свой адрес и поспешил удалиться. Он был рад, что секретарь Фаррингтона не стал расспрашивать о подробностях его отношений с покойным.

Сев в машину, он подумал: «Теперь к Дорис!»

Но молодая девушка не вышла к нему. Его приняла леди Динсмор и молча пожала ему руку.

— Очень мило с вашей стороны, что вы пришли к нам. Вы уже слышали о том, что произошло?

Франк молча кивнул головой.

— Как поживает Дорис?

Пожилая леди опустилась в кресло и печально покачала головой.

— Бедное дитя приняло это очень близко к сердцу. Она не плачет, но кажется, будто ее черты окаменели. Она не хотела поверить, пока не увидела собственноручного письма Фаррингтона. И затем упала без сознания.

Леди Динсмор поднесла к глазам кружевной платочек.

— Дорис послала за графом Полтаво, — сказала она.

Франк изумленно поглядел на нее.

— Зачем она это сделала?

— Этого я не знаю, — вздыхая, ответила дама. — Она ничего не сказала мне об этом, очевидно, предполагает, что граф что-то знает. Она считает, что Грегори стал жертвой какого-нибудь обмана.

Франк наклонился к говорившей.

— Таково и мое мнение, — сказал он.

Леди Динсмор подозрительно поглядела на него.

— Вы не знаете Грегори, — сказала она.

— Если это не убийство, то это самоубийство. Но чего ради пошел бы мистер Фаррингтон на этот шаг?

— Я уверена, что он никогда бы не сделал этого, — сказала леди Динсмор.

— В таком случае, что же вы предполагаете?

— Откуда у вас уверенность, что он действительно мертв? — прошептала леди.

Франк изумленно взглянул на нее.

— Что вы хотите этим сказать? Неужели вы полагаете, что несчастный случай лишил его памяти?

— Просто я думаю, что он так же мертв, как и мы, — холодно возразила леди. — Какие имеются доказательства его смерти? Только письмо, написанное им, в котором он сообщает о том, что решил уйти из жизни. Я убеждена, что он не сделал бы этого. И когда вообще Грегори говорил правду о своих отлучках? Нет, я убеждена, что он жив. По каким-то ему одному известным причинам, он предпочитает, чтобы его считали мертвым, и хочет жить вдали от всех.

— Но почему? — допытывался юноша. Менее всего он склонен был допустить это невероятное предположение. Голова его кипела самыми разнообразными и противоречивыми мыслями.

Дверь в гостиную отворилась, и вошла Дорис.

На мгновение она в нерешительности остановилась на пороге и рассеянно оглядела присутствующих. В утреннем платьице, с перевязанными лентой волосами, она производила впечатление подростка. Утреннее солнце озаряло ее фигурку, и при ярком свете на лице ее было заметно, что девушка провела бессонную ночь. Под глазами залегла глубокая синева, а лицо было бледнее, чем обычно.

Франк поспешил к ней навстречу, прикоснулся к ее рукам. Она почувствовала теплоту его прикосновения.

Девушка вопросительно взглянула на молодого журналиста, тубы ее дрогнули, и, разразившись рыданиями, она бросилась ему в объятия. Франк нежно обнял ее.

— Не плачьте, Дорис, — прошептал он.

Он чувствовал, как дорога и близка ему была эта девушка в минуту охватившего ее горя.

Наклонившись к ней, он нежно прикоснулся к ее волосам. Струившийся от них аромат пьянил его — он чувствовал, что никогда это мгновение не изгладится из его памяти.

— Дорогая! — прошептал он.

Девушка подняла побледневшее лицо, и он заметил, что на ее ресницах повисли слезы.

— Вы… вы были всегда так добры ко мне… — прошептала она. Щеки ее покрылись легким румянцем, и она стыдливым движением освободилась из его объятий.

Леди Динсмор приблизилась к Дорис и обняла ее.

— Итак, Франк, — приветливо заговорила она, — присядьте. Прежде всего я желала бы, — и она пожала холодную руку девушки, — высказать мое твердое убеждение в том, что Грегори жив. Что-то мне подсказывает, что он жив и невредим.

Дорис задумчиво взглянула на Франка.

— Вам ничего не удалось установить?

— Скотленд-Ярд занялся этим делом, и оно ведется мистером Смитом.

Девушка содрогнулась при упоминании о полиции и снова закрыла лицо руками.

— Он ведь сказал вчера в театре, что собирается арестовать его. — Как все это странно и страшно! — боязливо прошептала она. — Когда я думаю о темных водах реки… о моем бедном дяде… мне кажется, что я его вижу перед собою… — Рыдания поглотили конец фразы.

Леди Динсмор беспомощно взглянула на Франка.

В это мгновение слуга внес письмо.

Леди Динсмор удивленно подняла брови.

— От Полтаво, — произнесла она вполголоса.

Дорис вскочила и схватила с подноса письмо. Поспешно распечатав конверт, она ознакомилась с содержанием послания. С ее губ сорвался легкий радостный возглас, лицо загорелось, и она поспешила вторично прочитать письмо. Все в ней выражало надежду и веру. Сложив письмо и не проронив ни слова, она удалилась из комнаты.

Франк побледнел. Ревность и негодование томили его. В ужасе смотрел он вслед девушке.

Леди Динсмор поспешила извиниться и последовала за своей племянницей.

В ожидании их возвращения Франк рассеянно расхаживал по гостиной. Несколько минут тому назад, когда Дорис опустила свою головку на его плечо, он пережил глубокое удовлетворение и радость. Теперь это чувство сменилось отчаянием. Что могло быть написано в этом кратком письме, наполнившем Дорис радостью и надеждой?

Рассеянно шагая по комнате, Франк не видел того, что его окружало. Наткнувшись на стул, он тихонько выругался. Незаметно вошедший в гостиную слуга кашлянул и приблизился к нему.

— Леди Динсмор просит ее извинить и просит сообщить вам, что она известит вас обо всем письменно.

Франк направился к выходу. На ступеньках подъезда он остановился и выпрямился, увидев перед собой Полтаво. Граф сдержанно поклонился ему.

— Какое печальное событие, — сказал он. — Вы уже видели наших дам? Как восприняла все происшедшее мисс Грей?

Франк мрачно оглядел его.

— Ваше послание очень благотворно повлияло на нее, — процедил он.

— Мое письмо? — изумился Полтаво. — Но я ей вовсе не писал — вы видите, что я лично направляюсь к ним.

Волнение Франка ясно говорило о том, что он не верит словам Полтаво. Нахлобучив шляпу на лоб, он спустился на улицу.

На тротуаре он чуть не столкнулся с каким-то прохожим.