Драма советской философии. (Книга — диалог) - Толстых Валентин Иванович - Страница 1

Данная книга создана на основе дискуссии, проведенной в теоретическом Клубе «Свободное слово», в работе которого уже девятый год участвуют многие ведущие научные сотрудники Института философии РАН. Материал дискуссии был подвергнут серьезной авторской доработке, дополнен целым рядом новых «выступлений» — статей и переструктурирован в соответствии с общим замыслом книги. При этом выдержан жанр диалога, сохранен личностный характер высказываемых суждений и оценок.

Авторами книги являются как ныне работающие, так и бывшие сотрудники Института философии — В.С.Стёпин, И.А.Акчурин, Ю.М.Бородай, В.М.Межуев, Ф.Т.Михайлов, В.И.Толстых, В.В.Ванслов, С.Н.Мареев, а также психолог В.В.Давыдов, историк В.ТЛогинов, литературовед В.В.Кожинов, социолог Н.И.Бетанели, политолог С.Е.Кур — гинян, философы В.Г.Арсланов, Г.Г.Водолазов, А.Ф.Зотов и др.

В разделе «Приложение» помещены три неопубликованные при жизни статьи Э.В.Ильенкова, посвященные проблеме предметности сознания, «специфике мышления» и философскому наследию Спинозы. С незначительными сокращениями публикуются «Письма с фронта» Ильенкова — поразительный человеческий документ, проливающий новый свет на облик философа и позволяющий более объемно представить жизненный путь и своеобразие его уникальной личности.

Представляя книгу на суд читателей, хотелось бы выразить надежду на то, что она станет «первой ласточкой» целого ряда публикаций, посвященных выдающимся представителям отечественной философии недавнего прошлого, которые, работая в нелегких условиях, сумели внести свой посильный, но весьма ощутимый мыслительный вклад в развитие философской науки.

Валентин Толстых ноябрь 1996 года

Этот разговор о судьбе философских идей Эвальда Васильевича Ильенкова назревал в нашем Клубе давно. Многие из присутствующих участвовали в «ильенковских» чтениях, или посиделках, что ежегодно проходят в февральские дни в Институте философии. Чтобы не повторяться и никого не дублировать, мы хотели бы перевести разговор в более широкое русло и поговорить о феномене «советская философия» в целом, и Э.В.Ильенков является одним из тех ее представителей, который наилучшим образом ее выражает и характеризует.

Опыт обсуждения подобных тем и проблем у нас уже имеется. Напомню, в конце 80–х мы провели большую дискуссию по вопросу «Умер ли марксизм?», материалы которой были опубликованы в книге «Марксизм: «за» и «против»» (М., 1992). Мне кажется, в пору поисков «новой идеологии» для России уроки этой дискуссии становятся еще более актуальными и злободневными, чем несколько лет назад. Затем мы провели дискуссию на тему «Советское искусство как явление культуры». И, опять — таки, несмотря на разномыслие, приходили к выводам достаточно неожиданным. На излюбленный русско — интеллигентский, по сути «клим — самгинский» вопрос — «А был ли мальчик?…», мы получили ответ: да, был, и этот «парень» совсем не такой простой, одномерный и однозначный, как полагают нынешние постмодернисты, сладострастно его пинающие и распинающие.

Сложилась странная, прелюбопытнейшая, почти шизофреническая ситуация. Достаточно к чему — либо присоединить прилагательное «советский» — и мигом явление, вещь или событие приобретают отрицательно — нарицательное значение и звучание. Так советский человек — это уже «совок», коммунист — «коммуняка», причем с добавлением «красно — коричневый», а если, не дай Бог, проговоришься, что Маркс был крупным мыслителем, а не только автором идеи «диктатуры пролетариата» и «Манифеста Коммунистической партии», то сразу попадешь в разряд ретроградов, «отсталых» людей.

*

Это относится и к такому сложному, противоречивому и многоразличному явлению духовной культуры, как советская философия.

Ее не просто критикуют и разоблачают, а запросто перечеркивают, предают забвению и остракизму. В подтверждение сошлюсь на недавно вышедшую новую «Философскую энциклопедию», изданную «Прогрессом» в 1994 году. Нет персоналий, в том числе Ильенкова, Асмуса, Лифшица, Мамардашвили, Копнина, Кедрова и др. Хотя авторы пообещали в предисловии создать энциклопедию, которая бы объективно, аналитично и беспартийно обрисовала ситуацию в философии, как она сложилась исторически. Вот что в ней говорится о советской философии. Буквально следующее.

«Под советской философией западные (!?) исследователи понимают попытки советских философов в рамках ленинизма, марксизма и диалектического материализма (См. «Материализм»), предпринимавшиеся ими, в особенности после смерти Сталина, которые носили первые зачатки критического мышления и характеризовались стремлением выйти за рамки указанных выше концепций, большей открытостью. Однако эти новые идеи и попытки критического осмысления разбивались, как правило, о преграды, установленные идеологической догматикой. Эта философия потерпела крах вместе с марксистско — ленинским учением после крушения бастионов социализма и коммунизма в СССР и многих других странах бывшего социалистического лагеря»¹.

Точка, больше ничего. Редакторы — составители: Губский, Кораб — лева, Лутченко. Издано в рамках «Федеральной целевой программы книгоиздания России» фирмой «Прогресс — Энциклопедия» (директор фирмы — Е.Ф.Губский). Здесь много чего интересного, любопытного можно заметить и отметить. И ссылку на мнение западных исследователей — своего мнения, судя по всему, авторы не имеют. И полное, уничижительно — презрительное отношение к содержанию мыслительно — философской деятельности, которая сводится к «идеологическому обслуживанию» — и только. Не ясно, из чего и кого она состояла, кому и чему служила или прислуживала².

Главное, однако, в уровне философского мышления авторов редакторов, высокомерно третирующих и просто игнорирующих бесспорные достижения целой эпохи отечественной философии. Например, вдумавшись в ильенковское толкование феномена Идеального, они вряд ли пришли бы к определению последнего на стр.169: «Идеальность — бытие как голая идея или представление, в противоположность реальности — бытию в объективной действительности». И в трактовке Личности, которой Э.В. Ильенков посвятил одну из выдающихся своих работ, не скатились бы ^характеристикам, вроде «индивид, проявляющийся в своем человеческом качестве», «носитель объективного духа» и т. п. Очень много поучительного и оригинального могли бы почерпнуть авторы — составигели» новейшей» философской энциклопедии в наследии недавнего прошлого, если бы отнеслись к нему с уважением и научной объективностью.

Так вот, Э.В.Ильенков, насколько я его знаю, помню и понимаю (а мне посчастливилось много лет быть с ним рядом и сотрудничать), никогда бы не отказался от того, что он был «советским философом», был «марксистом», правда, очень непохожим на многих официальных, «казенных» марксистов, с которыми он всю свою жизнь сражался. И он всерьез, отнюдь не на казенный манер, относился к идее коммунизма, считал ее одной из древнейших и влиятельных идей мировой культуры. Философ, как и любой другой человек, время не выбирает. Это время выбирает и вбирает его в себя, предоставляя ему право заявить свой характер и свою позицию, за которую придется платить дорогой ценой — репутацией, а может быть, и жизнью. Так, собственно, и происходило (происходит!) в реальной жизни. Рано или поздно, наступает день, и выясняется — и кто есть кто, и что есть что.

Охотников «выпрыгнуть» из своего времени, сбросить бремя реально прожитого опыта сейчас пруд пруди. Живущих по принципу «все что было — не было» и «чур, не я». И очень мало тех, кто хочет и способен понять себя в потоке времени, оценить по достоинству, честно, не кривя душой, что происходило «со временем и со мною», не сваливая собственные грехи, слабости и малодушие на всегда удобные «объективные обстоятельства». Мне понятна драма «зря прожитой жизни», вроде той, что испытал горьковский Егор Булычов. Как понятна и близка «духовная драма» А.И.Герцена, которую, как выясняется, можно пережить и в наши дни. Но совсем непонятно, как можно, оставаясь все тем же «советским человеком» в своих привычках, укладе и образе жизни, отрекаться от прожитой жизни, убеждений и верований, меняя их — без малейших духовных мук и терзаний совести — на другие, прямо противоположные.