Гражданин преисподней - Чадович Николай Трофимович - Страница 55
- Предыдущая
- 55/83
- Следующая
Возможность погреться у костра и поесть горячего так увлекла всех, что привал устроили раньше назначенного срока.
Кузьма, не теряя времени, занялся осмотром пострадавших. Как он и предполагал заранее, самочувствие их ничуть не улучшилось, хотя накануне темнушника заставили сменить обувь, а метростроевца освободили от поклажи.
Не надеясь на помощь светляка-целебника, который все хвори лечил молитвами, крестоцелованием и святой водой, Кузьма сам проткнул свежие волдыри, покрывавшие ступни темнушника, а кровавые мозоли протер водярой.
Что касается расшибшегося метростроевца, то он хоть и крепился, однако ноги переставлял еле-еле.
Оба они превратились в обузу, не только тормозившую отряд, но при определенном стечении обстоятельств (например, при внезапном потопе) грозившую целиком погубить его. Кузьма вновь созвал совещание, и после долгих препирательств калек решено было отправить обратно под присмотром одного из светляков. Тем самым пропорциональное представительство всех общин сохранялось в отряде на прежнем уровне.
Теперь можно было со спокойной совестью отдохнуть, однако судьба распорядилась иначе.
Никто еще не успел толком смежить очи, как в «погреб» ворвалась стая летучих мышей и принялась тормошить Кузьму. Уже по тому, что делали они это молча и остервенело, можно было сразу понять – опасность где-то рядом. Вот только охарактеризовать эту опасность зверьки не могли, что сразу исключало химер, людей и ливневые воды, то есть явления для них вполне привычные.
В Шеоле нет ничего хуже, чем встретиться с чем-то неведомым, особенно если ты находишься в глухом тупике, не оставляющим возможности для маневра. Надо было срочно возвращаться в Ловчий туннель, представлявший собой лишь ничтожную часть необъятного лабиринта, созданного здесь многими поколениями древних градостроителей.
Велев погасить все источники света, кроме единственного факела, нести который было доверено Венедиму, Кузьма повел отряд к выходу. Летучие мыши вились вокруг, изрядно мешая людям, один только Князь пристроился на плече у Кузьмы.
Туннель тонул во мраке и полнился тишиной. Было совершенно не ясно, с какой стороны приближается опасность. Пришлось вновь послать на разведку летучих мышей, предварительно укрепив их дух обильной дозой водяры.
Вернулись зверьки запуганными и озадаченными, да еще и не в полном составе – пропали Забияка, Монька и Краля. Ответ перед Кузьмой держал Князь, судя по поведению которого, опасность надвигалась чуть ли не со всех сторон.
Теперь оставалось только затаиться и надеяться на лучшее. Ощущая значимость момента, темнушники приготовили самопалы, светляки – топоры, а метростроевцы – монтажные пистолеты, метавшие массивные стальные гвозди, запросто пробивавшие дюймовую доску.
Светляк-молчальник вдруг толкнул Кузьму в бок и указал пальцем вправо. Прислушавшись, тот действительно различил какие-то звуки, мало-помалу превратившиеся в глухое, невнятное бормотание.
Что за черт! Похоже, голоса принадлежали людям. От сердца немного отлегло. Скорее всего это были охотники за летучими мышами, по случаю успешного похода упившиеся до скотского состояния. Неудивительно, что стая не опознала в них людей.
Но почему тогда они двигаются без света? Что-то здесь не так…
Кузьма забрал у Венедима факел и, выждав немного, швырнул его навстречу приближавшейся толпе. Огненная комета, к счастью, никого не задела, но в неверном, колеблющемся свете стали одна за другой проступать человеческие фигуры.
– Мать честная, кто это? – удивился Юрок.
– Огради нас, Господи, от козней диавола! – зашептал Венедим. – Опали, яко молния, всех врагов наших, зримых и незримых!
Даже Кузьме, излазившему почти весь Шеол, стало как-то не по себе.
Впереди, немного опередив остальных, выступала женщина дикой наружности. Остатки одежды, не скрывавшие тощих, отвислых грудей, истлели до такой степени, словно их не снимали по крайней мере лет десять. Одна нога была боса, на другой сохранилась какая-то невообразимая опорка. Тусклый свет факела не позволял рассмотреть многих подробностей, но создавалось впечатление, что лицо женщины имеет чугунно-серый оттенок, а глаза давно вытекли, превратившись в воспаленные ямы.
Следом шагал мужчина – голый, похожий на скелет, заросший огромной всклокоченной бородой. Случайно наступив на факел, он поднял его, ухватив за горящий конец.
В Шеоле всегда хватало разных безумцев, но это было что-то особенное. Казалось, что по туннелю движется толпа мертвецов, покинувших свои могилы и объединившихся для какого-то злого дела. Звуки, которые они непрерывно издавали, походили на кваканье лягушек, населявших дальние подземные озера.
Интуиция, никогда не подводившая Кузьму, подсказывала, что эти страшилища появились здесь не случайно, что они чуют людей, затаившихся в тупичке, и питают к ним дремучую, необъяснимую ненависть.
Неизбежная стычка не обещала отряду ничего хорошего. Слишком многочисленны были чужаки и слишком мало в них было человеческого. Таких не уговоришь, не напугаешь.
– Это, наверное, те самые здухачи, существование которых вы так упорно отрицали, – сказал Змей.
– Может быть, – ответил Кузьма. – Но лично я вижу этот сброд впервые.
Одна из летучих мышей, вконец перепугавшись, попыталась проскользнуть над подступающей толпой, однако женщина с нечеловеческим проворством успела перехватить ее в полете. Зверек, от которого в следующее мгновение остались только клочья, даже пискнуть не успел.
– Надо уходить тем же путем, каким мы пришли сюда, – сказал Кузьма. – Только за него я более или менее спокоен.
– А если этим попробовать? – Змей показал ему аммонитную шашку, из которой торчал короткий кусок огнепроводного шнура.
– Опасно. Свод здесь слабый. Может всех завалить. Надо уходить назад… Быстро! – Кузьма стал выталкивать людей в туннель. – Венедим, пойдешь первым! Юрок, прикрывай нас сзади!
Здухачи (если это были именно они) никак не прореагировали на поспешное отступление отряда. Поступь их оставалась все такой же мерной, а бормотание столь же монотонным. У мужчины, подобравшего факел, уже занялась пламенем борода.
Бежать во все лопатки не позволяла тяжелая поклажа, да и калеки, которых приходилось тащить буквально на руках, порядком ограничивали скорость передвижения. В стенах туннеля тут и там зияли норы, ведущие неведомо куда, но до той единственной, которой они пришли сюда, было еще добираться и добираться.
– Эх, не успеем! – прохрипел Кузьма, державшийся вместе с Юрком в арьергарде. – Надо было сразу деру давать!
– Кто же знал, – посочувствовал ему темнушник. – Сам ведь говорил, что раньше в такой переплет не попадал.
Дела были и так плохи, а тут еще стая, метавшаяся под потолком, возвестила о новой беде. Затем раздался выкрик Венедима. Его факел погас, зато загорелось сразу несколько карбидных фонарей. Саданул самопал, обдав всех густым дымом и запахом серы.
Впереди уже вовсю шла свалка, и Кузьма понял, что отряд наскочил на другую толпу здухачей, не менее многочисленную, чем первая.
– Не бздимо! – Юрок выхватил пистолет, доставшийся ему от Фуцела. – Как-нибудь прорвемся!
– Подожди! – остановил его Кузьма. – Патроны нам еще пригодятся! Справимся и так. Они же безоружные.
Однако вскоре Кузьма пожалел о своей самонадеянности. Здухачи сражались с остервенением диких зверей, пуская в ход что ни попадя – камни, зубы, ногти, кулаки.
На него набросилась какая-то мосластая стерва и впилась зубами в плечо (метила, наверное, в шею, да немного промахнулась). Хорошо еще, что Кузьма успел выставить вперед посох, пробивший грудную клетку здухачихи насквозь. Впрочем, борьба после этого не прекратилась, и ему пришлось выдержать еще несколько отчаянных атак. Успокоилась эта ведьма лишь после того, как топор светляка-целебника раскроил ей голову.
Отряд спасло только то, что залпы самопалов, заряженных рубленым свинцом, свалили первые ряды нападавших, отделив людей от здухачей своеобразной баррикадой, труднопреодолимой для любого создания, знакомого со страхом смерти.
- Предыдущая
- 55/83
- Следующая
