Баллада Рэдингской тюрьмы - Уайльд Оскар - Страница 1
- 1/5
- Следующая
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:
1
Оскар Уайлд
Баллада Рэдингской тюрьмы
Памяти Ч. Т. В., бывшего кавалериста Королевской Конной гвардии. Скончался в тюрьме Его Величества Рэдинг, Беркшир, 7 июля 1896 года.
I
Он больше не был в ярко-красном,
Но он обрызган был
Вином багряным, кровью алой,
В тот час, когда убил,-
Ту женщину убил в постели,
Которую любил.
В одежде серой, в сером кепи,
Меж тех, кто осужден,
И он гулял походкой легкой;
Казался весел он;
Но не знавал я, кто смотрел бы
Так жадно в небосклон.
Да, не знавал я, кто вперял бы
Так пристально глаза
В клочок лазури, заменявший
В тюрьме нам небеса,
И в облака, что проплывали,
Поставив паруса.
Я также шел меж душ страдальных,
Но круг другой свершал.
Я думал о его поступке,
Велик он или мал.
Бедняге в петле быть,- за мною
Так кто-то прошептал.
О, Боже! Словно закачались
Твердыни стен кругом,
И небо налегло на череп,
Как огненный шелом.
Я сам страдал, но позабыл я
О бедствии своем,
Я знал одно: с какою мыслью
Он между нас идет,
И почему он смотрит жадно
На ясный небосвод.
Он ту убил, кого любил он,
И вот за то умрет.
- -
Возлюбленных все убивают, –
Так повелось в веках, –
Тот – с дикой злобою во взоре,
Тот – с лестью на устах,
Кто трус-с коварным поцелуем,
Кто смел – с клинком в руках!
Один любовь удушит юной,
В дни старости-другой,
Тот-сладострастия рукою,
Тот – золота рукой,
Кто добр – кинжалом, потому что
Страдает лишь живой.
Тот любит слишком, этот-мало;
Те ласку продают,
Те покупают; те смеются,
Разя, те слезы льют.
Возлюбленных все убивают, –
Но все ль за то умрут?
- -
Не всем палач к позорной смерти
Подаст условный знак,
Не все на шею примут петлю,
А на лицо колпак,
И упадут, вперед ногами,
Сквозь пол, в разверстый мрак.
Не все войдут в тюрьму, где будет
Следить пытливый глаз,
Днем, ночью, в краткий час молитвы
И слез в тяжелый час, –
Чтоб узник добровольной смертью
Себя от мук не спас.
Не всем у двери в час рассветный
Предстанет страшный хор:
Священник, в белом весь, дрожащий,
Судья, склонивший взор,
И, в черном весь, тюрьмы Смотритель,
Принесший приговор.
Не всем придется одеваться
Позорно впопыхах,
Меж тем как ловит грубый Доктор
В их нервных жестах страх,
И громко бьют, как страшный молот,
Часы в его руках.
Не все узнают муки жажды,
Что горло жжет огнем,
Когда палач в своих перчатках,
Скользнув в тюрьму тайком, –
Чтоб жажды им не знать вовеки,
Окрутит их ремнем.
Не все склонят чело, внимая
Отходной над собой,
Меж тем как ужас сердца громко
Кричит: ведь ты живой!
Не все, входя в сарай ужасный,
Свой гроб толкнут ногой.
Не все, взглянув на дали неба
В окно на потолке
И, чтобы смерть пришла скорее,
Молясь в глухой тоске,
Узнают поцелуй Кайафы
На трепетной щеке.
II
Он шесть недель свершал прогулку
Меж тех, кто осужден.
В одежде серой, в сером кепи,
Казался весел он.
Но не знавал я, кто смотрел бы
Так жадно в небосклон.
Да, не знавал я, кто вперял бы
Так пристально глаза
В клочок лазури, заменявший
В тюрьме нам небеса,
И в облака, что плыли мимо,
Раскинув волоса.
Рук не ломал он, как безумец,
Что посреди могил
Дитя обманное-Надежду-
Охотно б воскресил;
Он лишь глядел на высь, на солнце
И воздух утра пил.
Рук не ломал он и не плакал,
Приняв, что суждено,
Но жадно пил он солнце, словно
Таит бальзам оно,
И ртом открытым пил он воздух,
Как чистое вино.
Шло много там же душ страдальных,
Я с ними круг свершал,
Мы все забыли наш проступок,
Велик он или мал,
За тем следя, угрюмым взором,
Кто петли, петли ждал.
И странно было, что так просто
Меж нами он идет,
И странно было, что так жадно
Он смотрит в небосвод,
И странно было, что убил он
И вот за то умрет.
- -
Листвой зеленой дуб и клены
Веселый май дарит,
Но вечно-серый, любим виперой,
Проклятый столб стоит,
На нем плода не жди, но кто-то,
Сед или юн, висит.
Стоять высоко-всем охота,
Высь всех людей зовет,
Но без боязни, в одежде казни,
Кто встретит эшафот?
Кто смело бросит взгляд, сквозь петлю,
Последний в небосвод?
Плясать под звуки скрипок сладко,
Мечта и Жизнь манят;
Под звуки флейт, под звуки лютен
Все радостно скользят.
Но над простором, в танце скором,
Плясать едва ль кто рад!
Прилежным взглядом, ряд за рядом,
Следили мы за ним,
И каждый думал, не пойдет ли
И он путем таким.
Слепорожденным, знать не дано нам,
Не к Аду ль мы спешим.
И день настал: меж Осужденных
Не двигался мертвец.
Я понял, что на суд, в застенок,
Предстал он, наконец.
Что вновь его увидеть в мире
Мне не судил Творец.
Мы встретились, как в бурю в море
Разбитые суда, –
Друг с другом не промолвив слова
(Слов не было тогда),
Ведь мы сошлись не в ночь святую,
А в горький день стыда,
Двух проклятых, отъединяя нас
От жизни скрип ворот;
Весь мир нас выбросил из сердца,
Бог – из своих забот;
Попались мы в силок железный,
Что грешных стережет.
1
- 1/5
- Следующая
