История мира - Уэллс Герберт Джордж - Страница 35

Глава тридцать седьмая

УЧЕНИЕ ИИСУСА

В то время, когда в Риме правил Цезарь Август, первый из цезарей, в Иудее родился Иисус, которого христианство называет Христом. Именно он призвал к жизни религию, которая должна была сделаться официальной религией всей римской империи.

Следует отделить историю от теологии. Значительная часть христианского мира верит, что Иисус был воплощением бога всей земли, которого познали первые евреи. Историк же, если он обязан оставаться историком, не может подобной интерпретации ни принять, ни отбросить. Материально Иисус проявил себя в людском теле, поэтому историк обязан трактовать его как человека.

Иисус появился в Иудее во времена правления императора Тиберия. Был он пророком. Свое учение он проповедовал точно так же, как и древние еврейские пророки. К этому времени ему было около тридцати лет, и мы не знаем, какой была его жизнь до того, как он начал проповедовать. Нашим единственным и непосредственным источником информации о жизни и учении Христа являются четыре Евангелия. Все четыре довольно-таки согласно представляют нам описание весьма выразительной личности. Здесь следует заметить: Он был таким. Подобного придумать невозможно.

Но, точно так же, как личность Гаутамы Будды исказила и затмила недвижимая сидящая фигура, позолоченный идол позднего буддизма, так и мы чувствуем, что скромная и страстная фигура Иисуса исчезла под конвенциональной фантастичностью, наложенной на нее ошибочно понятым уважением в современном христианском искусстве. Иисус был бедным учителем, который путешествовал по пыльной, жаркой Иудее, живя случайными дарами; тем не менее, его всегда изображают чистеньким, причесанным и прилизанным, на одеждах нет ни пятнышка; и одновременно в нем чувствуется какая-то недвижимость, как будто он бесшумно проплывает по воздуху. Одно это уже сделало его для многих образом неестественным и невероятным, поскольку всегда существуют люди, которые не могут отличить суть рассказа от глупых, чисто орнаментальных добавок, которыми эту суть одарила бессмысленная вера и преданность.

Но как только мы отбросим все эти аксессуары, то увидим очень живую, очень человеческую, весьма серьезную и страстную личность, человека, легко поддающегося страстям, который дарит миру новое, простое и глубокое учение, говорящее о всеобщем, любящем Боге-отце и о пришествии царства небесного. Иисус был человеком - воспользовавшись банальным выражением - с огромным личным обаянием. Он привлекал к себе сторонников и наполнял их любовью и отвагой. Слабых и страдающих излечивало само его присутствие. Скорее всего, он был человеком болезненным, как можно сделать вывод из его скорой смерти на кресте. Традиция гласит, что он даже потерял сознание, когда ему, согласно обычаю, приказали тащить свой крест до места казни.

В течение трех лет Иисус обошел всю страну, ширя свое учение, после чего пришел в Иерусалим, где его обвинили в стремлении установления какого-то странного царства в Иудее; на основании этого обвинения его судили, а затем распяли на кресте вместе с двумя преступниками. Иисус перестал страдать еще задолго до того, как те двое испустили дух.

Доктрина о царстве божьем, являющаяся центральной во всем учении Иисуса, вне всякого сомнения является самой революционной доктриной, которая когда-либо беспокоила и изменяла людскую мысль. Потому-то и не удивительно, что тогдашний мир не смог охватить всего ее значения и отступил, испугавшись, даже от половинного понимания ее лозунгов, грозящих установившимся традициям и общностям. Ведь учение о царстве божьем, как провозглашал его Иисус, не была ничем иным как смелым и не признающим никаких компромиссов требованием полнейшего изменения и очищения жизни, как внутренней, так и внешней. Это всеразрушающее учение следует искать только лишь в евангелиях; только в них еще можно почувствовать силу его удара, направленного в застывшие, давным-давно установленные понятия.

Евреи были уверены, что Бог, единственный Бог всего мира, является Богом справедливым, но и они понимали его как купца, который заключил с патриархом Авраамом договор, завет, для них самих, правда, весьма выгодный, обещающим окончательное господство над всем миром. Со страхом и ужасом глядели они на то, как Иисус сваливает в прах эти драгоценные заверения. Он говорил, что Господь не торговец; нет народа избранного, нет привилегированных в Царствии Божьем. Бог - это любящий отец всяческой жизни, столь же неспособным выделить кого-либо, как и солнце, которое всем светит одинаково. И все люди являются братьями - как грешники, так и возлюбленные сыновья этого божественного отца. В притче о добром самаритянине Иисус осудил это естественное людское стремление к возвышению собственного народа за счет других рас и верований. В притче о работниках на винограднике Господнем он отбирал у евреев их упрямое мнение, будто бы они обладают исключительным правом на Бога. Над всеми - учил он - кого Господь примет в царство свое, он распространяет свою опеку одинаково, ибо нет меры его щедрости. От всех - и в доказательство приводится притча о закопанных талантах и вдовьем гроше - он требует наибольшего, сколько кто может дать. В Царстве Небесном нет ни привилегий, ни скидок, ни кредитов.

Иисус оскорблял не только горячий племенной патриотизм евреев. Это был народ с сильно развитым семейным инстинктом, он же хотел все эти тесные и связующие семейные цепи слить в один огромный поток любви к Богу. Все Царство Божие должно было стать единой семьей его приверженцев. И вот мы слышим о том, что "Когда же Он еще говорил к народу, Матерь и братья Его стояли вне дома, желая говорить с Ним. И некто сказал Ему: вот Матерь твоя и братья Твои стоят вне, желая говорить с Тобою. Он же сказал в ответ говорившему: кто матерь Моя, и кто братья Мои? ( ... ) Ибо, кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот Мне брат и сестра и матерь".27

Иисус бил по патриотизму и семейным связям во имя всеобщего Божьего отцовства и человеческого братства, но учение его одновременно осуждала все неравенства в экономической системе, всяческую личную собственность и всяческие личные выгоды. Все люди принадлежат к Царствию; все, чем они обладают, принадлежит Царствию; жизнь справедлива ко всем, единственная же справедливая жизнь - это служение Господу и преданность воле Божией во всем, чем мы обладаем и чем сами являемся. Он неустанно нападал на личный достаток, на всяческие привилегии частной жизни.

"Когда выходил Он в путь, подбежал некто, пал пред Ним на колени и спросил Его: Учитель благий! Что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? Иисус сказал ему: чт( ты называешь меня благим? Никто не благ, как только один Бог. Знаешь заповеди: не прелюбодействуй; не убивай; не кради; не лжесвидетельствуй; не обижай; почитай отца твоего и мать. Он же сказал Ему в ответ: Учитель, все это сохранил я от юности моей. Иисус, взглянув на него, полюбил его и сказал ему: одного тебе недостает: пойди, все, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи, последуй за мной. Он же, смутившись от сего слова, отошел с печалью, потому что у него было большое имение."

"И посмотрев вокруг, Иисус говорит ученикам своим: как трудно имеющим богатство войти в Царствие Божие! Ученики ужаснулись от слов Его. Но Иисус опять говорит им в ответ: дети! Как трудно надеющимся на богатство войти в Царствие Божие! Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие."28

Более того, в этих пророчествах о Царствии Божием Иисус не пощадил расчетливой справедливости, провозглашаемой формальной религией. Значительная часть его высказываний направлена против мелочных правил набожности. "Потом спрашивают Его фарисеи и книжники: зачем ученики Твои поступают не по преданию старцев, но руками без омовения едят хлеб? Он сказал им в ответ: хорошо пророчествовал о вас, лицемерах, Исаия, как написано: "люди сии чтут Меня устами, сердце же их далеко отстоит от Меня; но тщетно чтут Меня, уча учениям, заповедям человеческим"; ибо вы, оставивши заповедь Божию, держитесь предания человеческого, омовения кружек и чаш, и делаете многое другое, сему подобное. И сказал им: хорошо ли, чти вы отменяете заповедь Божию, только лишь чтобы соблюсти свое предание."29