Единственный чеченец и другие рассказы - Блажко Антон - Страница 29

-- Добре числишь, атаман, глаз-алмаз, дальномерище. Переходи к нам!

-- Чего я у вас не видал, сыт по горло, - отвечал командир, умасленный тем, что еще порох есть.

-- Тогда заезжай, - вояки знали, что с пустыми руками визит не бывает.

-- Заеду. Готовьтесь, як положено... Конец связи!

Сроков и дат тут открыто не назначали - поймаешь на пути фугас или "муху" в борт, не по цифровой же таблице разговаривать. Да и расхожие эти шифры враг наверняка знал.

Первая атака экстремистов, посягавших на основы конституционного строя, права и свободы граждан была также отбита с помощью бомбардиров, провизорски уложивших три крупных мины на незастроенный левый берег, куда сбрасывался мусор. Не ожидавший такого отпора враг ретировался, кусаясь издали мелкими очередями. До утра экстренных ситуаций больше не возникало, хотя стало ясно, что ягодки впереди.

Обстрелы продолжились еженощно. На два дня к школе приставили БТР внутренних войск, затем почему-то сняли. Планировалось усилить посты федеральным составом непосредственно с ночи перед голосованием, а пока чертов сундук с бумагами охраняли пять человек. Выделить больше не представилось возможным, ибо пропускной режим на блоке никто не отменял, как раз приказали устрожить, на дорогу и так были поставлены все - командир взвода, старшина, приданный отряду управлением автохозяйства группировки водитель и даже последний резерв, связист. Зная либо предвидя концентрацию сил и повышенную боеготовность перед самыми выборами, "духи" устроили шоу сутками раньше, в глухую пору четвертого часа утра, когда мозг опутан сонливостью, а ночь кажется прошедшей. Они ударили по школе разом с двух сторон, таки пробравшись вдоль реки и впервые решившись палить из жилого сектора. В то же время был атакован сельсовет и обстреляны все окраинные посты.

Полуголые бойцы, набрасывая разгрузки и передергивая затворы, выскакивали из казармы, сталкиваясь и матерясь в темноте, разбегались по местам. Битюг-прапорщик по кличке Бэтмэн, дома первый мздоимец и пьяница, молодецки выпустил ленту из вверенного ПК и орал с вышки:

-- Второй номер, твою мать, патроны!

На каждой огневой точке следовало иметься запас, как бывает в окопах и гнездах настоящей войны, но здесь оставленное без присмотра оказалось бы тут же проданным или выброшенным неизвестно куда. Номер два где-то гремел жестью, чертыхаясь:

-- Пи...ры, что за падла коробки убрала?!

Балинюк пытался доложить обстановку в комендатуру и райотдел по стандартному милицейскому "Сапфиру", какой ставился в машинах и дежурных частях, но эфир был забит на боевом и резервном каналах ввиду начавшейся кутерьмы. Как всегда, подпакостивали союзные чешские полицаи или "духи", слушающие частоту, если они не совпадали в одном лице - зажимали тангетку передачи, создавая воющий фон, либо для разнообразия поливали старших братьев грязью. Усадив в закуток связи для подвернувшегося бойца, он привычно забросил на плечо ремни зеленого ящика и полез наверх. В бою важен не лишний ствол, а твердое общее руководство.

Чайкину на случай нештатных ситуаций поручался школьный пост. При ночной заварухе сторонняя помощь вряд ли придет, выкручивайся как сможешь. Заранее была определена группа из пяти человек с гранатометчиком и солидным боезапасом, дополнительные магазины собрали по всему отряду и прикупили у вояк. Патронные ящики и вскрытые цинки стояли наготове в школе, при интенсивной стрельбе главная заминка - набивать рожки, опустошаемые в секунду, потому их хорошо иметь снаряженными побольше. Пулеметчик вынужден был экономить ленты по вечному их недостатку, под огнем "маслят" в тугие гнезда судорожными руками просто не загонишь, к тому же полосы обычно состоят из кусков, сцепляемых очередным патроном для стрельбы на ходу израсходованный отрезок летит прочь, не мешая продвижению. Держа связь со школой по малой рации на "внутренней" волне, начштаб выступил на выручку к хлопцам.

Собрать группу в требуемые минуты, как и следовало ожидать, среди бедлама не удалось. Пришлось схватить из обороны для комплекта ближних двух воинов, благо вещмешки с запасом стояли под известными койками и у самого Чайкина всегда ждала наготове эрдэха - патронная россыпь, гранаты, пара толовых шашек с детонаторами и огнепроводный шнур. ВОГи он таскал в кармашках тяжеленного пояса, напоминавшего охотничий патронташ.

Удержав получившего наконец свои коробки пулеметчика за лапу, чтобы не грохотал, Балинюк вышел на связь с федералами. Одновременно ему приходилось слушать еще два канала, местный и боевой, поскольку отсутствие лишних станций препятствовало иметь на каждый свою. Пуль он не страшился, даже взвизгнувших прямо над головой, хотя пригибался за бревна обкладки гнезда. Есть много вещей серьезней летучих железок, например - избежать потерь в отряде, которые зачеркнут все его чаяния и труды, да и здешняя война уже являлась игрой наполовину, ее можно было во многом просчитать. Докричавшись ответа "Слышу тебя, "Астрахань", слышу!", начал излагать диспозицию с расстановкой сил.

Чайкин с группой, разбившейся по сторонам дороги, пробирался к школе заранее разведанными проулками. В одном месте проскочили напрямик для скорости чей-то огород. Последнюю боковую улицу форсировали уже под огнем, случайная очередь хлестнула стены домов или их обнаружили, но пришлось выдать себя ответкой. Местонахождения Чайкин в эфир не объявлял, сообщил только: "Держитесь, держитесь, уже "перрон"!", что означало "скоро буду, готовьтесь". Приблизившись вплотную, следовало пустить зеленую ракету - "я свой" и обозначиться голосом, как он знал по опыту, ибо условный знак может тотчас перебить разноцветным залпом противник или не пойми кто, в ночном бою пучки осветительных и сигнальных зарядов вечно расчерчивают по-рожденственски небосвод. На деле вышло не совсем по тактическим наставлениям, парни отчаянно палили с крыши, крик терялся среди грохота, поэтому Чайкин расшифровался в эфир:

-- Прекратить огонь, там-тарам, нас полоржите! Сказано ведь - "перрон"!

-- Так давайте скорей, тарарам, нас окружают!..

Последний бросок от угла крайнего дома к школе, открытой со всех сторон, был наиболее опасен. По зданию били с двух или трех сторон прицельным очередями, бухали подствольники. Велев прикрыть его во что бы то ни стало, Чайкин бросился на прорыв. Коротким бегом от канавы к деревцу, от деревца к ограде, будь неладна, преодолел часть дистанции и залег, отвлекая огонь на себя. Когда подтянулись остальные, поползли к белеющей силикатным кирпичом школе, раздирая ладони и штаны о хлам с камнями, усеивающий грунт вокруг. Здесь, со стороны пустыря, имелся боковой вход, и Чайкин орал в рацию: