Завтрак для чемпионов - Воннегут-мл Курт - Страница 47

• Предыдущая
• 47/57
• Следующая

ПРОХЛАДА

Двейн толкнул Кролика в затылок. Он стал катать его голову, как дыню, по клавишам рояля. Двейн хохотал и вовсю честил своего сынка:

- Ах ты вонючая машина, педик несчастный!

А Кролик не сопротивлялся, хотя вся физиономия у него была разбита, Двейн поднял его за волосы и снова грохнул о клавиатуру. Все клавиши покрылись кровью, слюнями и соплями.

Рабо Карабекьян, и Беатриса Кидслер, и Бонни Мак-Магон схватили Двейна, оттащили его от Кролика. Тут Двейн взыграл еще пуще.

- Никогда не бил женщин, верно? - крикнул он Создателю вселенной. И как даст Беатрисе Кидслер по челюсти, как врежет Бонни Мак-Магон под вздох. Ведь он честно верил, что они - бесчувственные машины. - Что, роботы вы эдакие, хотите узнать, почему моя супруга наелась "Драно"? - крикнул Двейн обалдевшим зрителям. - Сейчас объясню: такой она была машиной - вот и все!

На следующее утро в местной газете появилась карта следования Двейна по городу. Его путь был обозначен пунктиром, начиная от коктейль-бара, через асфальтированную дорожку к кабинету Франсины Пефко в конторе Двейна, потом обратно - к гостинице "Отдых туриста", потом пунктир пересекал Сахарную речку и западную половину автострады и шел по травяной разделительной полосе. На этой полосе Двейна и схватили два полисмена, случайно оказавшиеся там. И вот что Двейн сказал полисменам, когда они, надев на него наручники, сковали ему руки за спиной:

- Слава богу, что вы оказались тут!

Двейн никого по дороге не убил, но одиннадцать человек он избил так сильно, что их пришлось поместить в больницу. И на газетной карте крестиками были отмечены те места, где Двейн серьезно кого-то поранил.

На газетной карте, в том месте, где находился коктейль-бар, стояли три крестика: там Двейн начал буйствовать и здорово отделал Кролика, Беатрису Кидслер и Бонни Мак-Магон.

Оттуда Двейн выскочил на асфальтовую площадку между гостиницей и стоянкой подержанных автомашин. Он стал кричать и требовать, чтобы все негры немедленно шли к нему. "Нам надо поговорить!" - крикнул он.

Он был один на стоянке подержанных машин. Никто за ним из коктейль-бара не вышел. Правда, отец Мэри-Элис ждал в машине поблизости от Двейна, пока Мэри-Элис выйдет с короной и скипетром, но он не видал, какой цирк устроил Двейн. В машине Дона сиденье было откидное, и можно было превратить его в кровать. Дон лежал на спине, голова его находилась ниже окна, он смотрел в потолок и отдыхал. И отдыхая, он старался выучить французский язык с помощью магнитофонной записи. "Domain nous alloni passer la soiree au cinema"11, говорила лента, и Дон повторял эту фразу. "Nous esperons que notre grand-pere vivra encore longtemps"12, - говорила лента. И так далее.

Двейн все еще звал негров выйти и поговорить с ним. Он широко улыбался. Он думал, что Создатель вселенной над ним подшутил и нарочно запрограммировал всех негров так, чтобы они от него спрятались.

Двейн хитро поглядел вокруг. И вдруг прокричал условный сигнал: бывало, в детстве он так давал знать мальчишкам, что игра в прятки кончилась и пора всем выходить из засады и отправляться по домам.

Вот что он кричал, а пока он кричал, зашло солнце. "Олли олли-окс-ин-фри-иииииииииииии", - кричал он.

И ответил на этот крик тот человек, который никогда в жизни не играл в прятки. Ответил ему Вейн Гублер, спокойно выйдя из-за подержанных машин.

Он заложил руки за спину и слегка расставил ноги. Он стал в ту позу, которую принимают на параде по команде "вольно". Принимать такую позу учили не только солдат, но и арестантов: стоя вольно, они выражали внимание, покорность, уважение и добровольную беззащитность. Вейн был готов ко всему, даже к смерти.

- Ага, вот ты где! - сказал Двейн и прищурил глаза с кисло-сладкой усмешкой. Он понятия не имел, кто такой Вейн Гублер. Он обрадовался ему, как типичному черному роботу. Любой другой чернокожий мог бы послужить предлогом для разговора. И Двейн снова завел неопределенный разговор с Создателем вселенной через Вейна Гублера, пользуясь им просто как предлогом для этого разговора, как роботом, как бесчувственным передатчиком. Многие жители Мидлэнд-Сити любили ставить какую-нибудь совершенно бесполезную штуку из Мексики, с Гавайских островов, словом, из каких-то экзотических стран на свой кофейный столик, или на полочку в гостиной, или в горку с безделушками - и такие штуки считались "предлогом для разговора".

Вейн так и стоял "вольно", пока Двейн рассказывал, как он целый год был председателем окружной организации "Американские бойскауты" и как за этот год в бойскауты поступило больше черных юнцов, чем за все предыдущие годы. Двейн рассказал Вейну, как он старался спасти жизнь молодого негра по имени Пейтон Браун: в пятнадцать с половиной лет тот был приговорен к казни на электрическом стуле - самый молодой из осужденных в Шепердстауне. Двейн что-то нес про то, как он всегда нанимал чернокожих, которых никто больше брать не желал, и как они вечно опаздывали на работу. Но про некоторых он сказал, что они были очень работящие, очень точные, и, подмигнув Вейну, добавил:

- Так уж их запрограммировали!

Потом он заговорил про жену и сына, признал, что белые роботы по существу ничем не отличаются от черных роботов, потому что и те и другие запрограммированы.

Потом Двейн замолчал.

Тем временем отец Мэри-Элис Миллер продолжал заучивать французские фразы, лежа в своей машине, в нескольких ярдах от Двейна. И тут Двейн вдруг замахнулся на Вейна. Он хотел дать ему хорошую пощечину, но Вейн здорово умел изворачиваться. Он упал на колени, и рука Двейна свистнула в пустоте, где только что была голова Вейна. Двейн захохотал.

- "Африканский ловчила"! - сказал он. Так назывался аттракцион на ярмарке, пользовавшийся огромным успехом у публики, когда Двейн был мальчишкой. На будке висел кусок парусины с дыркой, и в эту дырку то и дело на миг высовывался черный человек. А публика платила деньги за то, чтобы попасть в его голову твердым мячиком для бейсбола. Кто попадал, тот получал приз.

Вот Двейн и решил, что Создатель вселенной дал ему поиграть в "Африканского ловчилу". Он стал хитрить и, чтобы не выдать свои жестокие намерения, притворился, что ему скучно. И вдруг неожиданно лягнул Вейна ногой.

• Предыдущая
• 47/57
• Следующая