Страх подкрался незаметно - Браун Картер - Страница 22

• Предыдущая
• 22/24
• Следующая

– Дэнни? – простонала она, все еще не веря тому, что видит. – Дэнни… На помощь… Помогите!

– Ни с места, Пит! – приказал я. – Одно движение – и я продырявлю тебя.

Ни минуты не раздумывая, он с силой лягнул меня ногой и попал мне каблуком прямо в лицо. Отпрянув назад, я потерял равновесие, выпустил «магнум» и кубарем покатился по лестнице, пока не хлопнулся с треском на пол амбара.

Легкие выпустили весь воздух. Я чувствовал себя так, будто у меня сломался хребет: не было сил ни пошевельнуться, ни вздохнуть.

Я услышал злобный голос Пита:

– Ты, лживая сука!

Потом резкий звук удара, прозвучавший словно выстрел, и ее крик ужаса и боли. Лестница заскрипела под сапогами Пита. Мне показалось, что это погребальный звон. Он спрыгнул на землю и секундой позже грузно склонился надо мной.

– Что случилось, дружок? – гулким голосом сказал он. – Ты сломал себе шею? – Он ударил меня ногой в бок и захихикал. – Значит, мне не надо трудиться. – Еще удар ногой.

Или так было суждено, или от ударов в бок, но я начал дышать. Набрал в грудь воздуха и попытался шевельнуть рукой. Сапог снова ткнулся мне в ребра, но на этот раз я поймал Пита за лодыжку и дернул изо всех сил. Он потерял равновесие и рухнул на меня. Мы покатились по земле, прежде чем расстаться.

Я поднялся на колени, потом более медленно – на ноги. Пит уже вскочил, поджидая меня.

– А вот это я люблю, дружок, так и надо было начинать!

Он пошел на меня – темная, грозная туша, казавшаяся сейчас крупнее, чем при дневном свете. Когда он приблизился, я встретил его прямым правым ударом в голову. Но он легко уклонился, и в следующий момент тяжелые кулаки застучали по моей груди, прямо по сердцу. Он отступил, приплясывая, а я вспомнил маленькие белые шрамы у его бровей – пожалуй, он в прошлом был настоящим профессиональным боксером.

Он снова пошел вперед, приседая и отклоняясь корпусом то вправо, то влево, и я понял, что он убьет меня, если я попытаюсь бороться с ним по его правилам. Надо было навязать ему свои. Я уже получил удар, который размозжил мне нижнюю губу, другой удар в грудь почти остановил мое сердце, но я все же успел пнуть его ногой в голень, которая громко захрустела.

Дикий вопль, который он издал, отшатнувшись, стоил моей разбитой губы! Я решил, что немного сдержал его напор, и постарался развить достигнутое. Он медленно пятился, не переставая вертеться, а я следовал за ним, пытаясь прижать к стене. Когда он ткнулся в нее, я на миг утратил осторожность – и тут же страшный апперкот обрушился на мою голову, – передо мной будто фейерверк вспыхнул, и я, шатаясь, упал на колени.

– Дэнни!

Покачиваясь, я поднялся на ноги, пытаясь сфокусировать взгляд, и передо мной появился силуэт.

– Дэнни! – настойчиво повторяла Марта. – Я нашла ваш револьвер! Я его пристукну! Я убью его!

Я медленно взмахнул рукой, пытаясь отстранить ее, и чуть не сшиб с ног. Хриплым голосом я пробормотал:

– Не мешайтесь, детка. Мне начинает нравиться эта игра.

Приближаясь к Питу, я почти пришел в норму. Он не отступил от стены, опираясь на нее и перенеся вес на одну ногу. Я подумал, что при ударе я мог бы окончательно вывести из строя его колено.

Пит заунывно проклинал меня, повторяя одни и те же ругательства. Я бросился на него и так же быстро отскочил назад. Сокрушительный удар, который снес бы мне подбородок, просвистел в шести дюймах от него. Пит не рассчитал силы и, промахнувшись, потерял равновесие и накренился вперед.

Я прыгнул ему навстречу, выставив колено, и оно воткнулось ему прямо в живот: Пит сложился пополам. Я ударил его ребром ладони за ухом, где под кожей проступает хрящ и хрупкая кость. Он повалился на землю и затих.

В течение нескольких секунд я не мог пошевелиться. Наконец мне удалось перевести дыхание, и тотчас Марта бросилась в мои объятия.

– Дэнни! – рыдала она. – Мне было так страшно! Наверху, на сеновале, он все время твердил, что он со мной сделает… Такой ужас! – Она дрожала. – Он сказал, что после этого он меня убьет.

– Все позади, – сказал я задыхаясь и неловко похлопал ее по плечу. – Теперь все в порядке. Ваш отец знает правду. Это Хьюстон. Сильвия и Пит были заодно с ним. Они старались изо всех сил, чтобы вас признали сумасшедшей, но тут они проиграли! Пошли в дом, Грир должен быть уже там, и дело закончено.

– Дэнни! – воскликнула она, прижимаясь лицом к моей груди. – Вы спасли мне жизнь! Вы спасли меня от Хьюстона, от Пита! Я никогда не забуду этого, никогда!

– Тогда не забудьте про мой чек, – проворчал я. – Пора возвращаться в дом. Идите вперед, а я догоню вас, только взгляну на Пита.

– Хорошо, – прошептала Марта. – Ваша награда будет ждать вас!

Она оторвалась от меня и медленно пошла к двери.

С мучительным усилием я опустился на колени около Пита Ринкмана и перевернул его на спину. Это была напрасная трата времени – хрящ в том месте слишком хрупкий… Пит был мертв.

Фрэн Джордан вошла в мой кабинет с вечерними газетами.

– Вы помните дело Хейзелтона? – спросила она.

– Разумеется, – кивнул я. – Хотя теперь это уже история – прошло больше трех месяцев с той поры.

– Я тогда отправилась в отпуск сразу после вашего возвращения и не знаю подробностей, – задумчиво проговорила она.

– Гэлбрайт Хейзелтон прислал нам чек на пять тысяч долларов на следующий же день. Шесть недель спустя, вступив в права наследства, Марта добавила чек на десять тысяч долларов. Мы обрели платежеспособность, даже с долгами покончили.

– Значит, Хьюстон растратил-таки часть наследства?

– Около четверти миллиона, – ответил я. – Вбухал их в нефтяную скважину, в которой не оказалось нефти. Деньги провалились в колодец и пребывают там и поныне. Но тем не менее у Марты осталось более полутора миллионов.

– Я помню, читала об этом процессе в газетах. Кажется, он был приговорен за убийство первой степени.

– Точно. Сильвии Вест удалось убедить судей, что она непричастна к убийствам и что это Пит Ринкман спрятал труп в свинарнике, а потом помог Толвару переместить борова в клетке, вырыть труп и засунуть в мой багажник.

– А дело о наезде, в котором вас обвиняли? Вы тогда так скулили по телефону.

– Грир сдержал слово. Когда он узнал всю историю, ему уже ничего не оставалось, кроме как принять мою версию инцидента с Толваром. Так что он «позабыл» про то обвинение. – Я свирепо посмотрел на Фрэн. – Но я никогда не скулил по телефону.

– Значит, телефон был неисправен, – лениво ответила Фрэн.

– Ладно, а откуда такой интерес к делу Хьюстона?

Она бросила на письменный стол перед моим носом газету.

«Сегодня ночью Хьюстон умрет!» – было крупно напечатано на первой полосе.

Я прочел начало статьи, в которой кратко описывался процесс. Единственная новость сводилась к тому, что Хьюстон должен сесть на электрический стул сегодня в полночь.

– Это не помешает мне спать, – заметил я.

– Чтобы помешать вам спать, нужна блондинка с объемом груди тридцать восемь дюймов, – презрительно бросила Фрэн.

– Вы – рыжая, – сказал я, критически взглянув на нее. – И на вас свободная блузка, поэтому мне трудно определить, но я готов поклясться, что у вас объем не более тридцати семи с половиной. – Я встал и обошел письменный стол, чтобы приблизиться к Фрэн. – Знаете, что мы сделаем? Снимайте вашу блузку, и мы измерим, только не дышите так глубоко!

Ее серо-зеленые глаза внезапно потемнели.

– Нет, не надо! – сказала она и со скоростью света выскочила за дверь.

Я сел на свое место, закурил сигарету и стал просматривать другие газеты. Везде крупными буквами сообщалось о Хьюстоне. Он был новостью дня.

Зазвонил телефон, и я снял трубку.

– Мистер Бойд? – спросил женский голос.

– Я самый. Кто говорит?

– Дэнни! – проворковал голос. – Это Марта Хейзелтон.

– Как поживаете?

– У меня к вам просьба… – Она колебалась. – Большая просьба.

• Предыдущая
• 22/24
• Следующая