Аптекарь, его сестра и ее любовник (Фактор холода) - Браун Сандра - Страница 8

• Предыдущая
• 8/93
• Следующая

– Вряд ли.

– Тебе надо надеть что-нибудь на голову. – Он бросил шелковые трусики обратно в чемодан и стянул с себя плед. – Наклонись ко мне.

Лилли встала на колени на сиденье, повернувшись к нему лицом. Тирни накинул плед ей на голову, сделав из него нечто вроде капюшона, заправил концы крест-накрест у нее на груди и застегнул куртку.

– Вот так! Перед тем как выйти из машины, закрой пледом нос и рот. В багажнике что-нибудь есть, кроме запаски?

Ее так ошеломило его панибратское обращение, что на какой-то момент она вообще перестала соображать. До нее не сразу дошло, о чем он спрашивает.

– М-м-м… По-моему, там есть аптечка.

– Хорошо.

– И кое-какая еда, которую я забрала из коттеджа.

– Уже лучше. – Он окинул беглым взглядом салон машины. – Карманный фонарь, что-нибудь в «бардачке»?

– Только инструкция по пользованию машиной.

– Боюсь, она так же бесполезна, как и сама машина. – Тирни вытер ладонью свежую кровь, стекавшую по щеке, и натянул перчатки. – Пошли.

– Погоди! Моя сумка. Она мне понадобится.

Лилли поискала глазами сумку и обнаружила ее на полу перед пассажирским сиденьем. Видимо, сумка упала, когда машина врезалась в дерево. Достать ее было нелегко, но Лилли сумела просунуть руку между приборным щитком и сиденьем и вытащить сумку.

– Накинь ремень через шею, освободи руки. Так будет легче сохранять равновесие.

Она последовала совету и уже потянулась к дверной ручке, но потом оглянулась на него с тревогой.

– Может, нам лучше остаться здесь и подождать помощи?

– Это можно, но сегодня никто не поднимется на эту гору, а до утра мы вряд ли протянем.

– Ну, значит, у нас нет выбора, верно?

– Практически нет.

Лилли опять потянулась к дверной ручке, но на этот раз Тирни сам ее остановил, положив руку ей на плечо.

– Извини, я не хотел показаться резким.

– Я понимаю, что нам надо спешить.

– Надо добраться до укрытия до того, как дорога совсем обледенеет.

Она кивнула в знак согласия. На секунду их взгляды скрестились, потом он убрал руку с ее плеча, открыл дверцу и вышел. Лилли подошла к нему, пока он обозревал содержимое багажника. Он нашел аптечку и велел ей спрятать коробочку в карман.

– И консервные банки забери. И галеты. – Он и сам набивал многочисленные карманы своей куртки. Лилли подумала, что ему будет тяжело, тем более что он поднял и брошенный на дороге рюкзак. – Готова? – спросил Тирни.

– Готова, насколько это вообще возможно.

Тирни кивком указал ей, что она должна идти вперед. Но первые же несколько шагов в гору по обледенелой дороге лишили их малейшей надежды. При каждом шаге вперед они съезжали на три шага назад. Тирни толкнул ее к обочине. Здесь тоже было непросто: по узкой обочине местами приходилось идти друг за другом, цепляться за ограждение, обходить вылезающие из земли валуны. Но грубые неровности земли, обломки скал, остатки растительности служили им опорой и не давали соскальзывать назад.

Подъем был крут. Даже тренированным атлетам при дневном свете и в идеальных погодных условиях подъем по такому косогору показался бы нелегким испытанием. Лилли и Тирни приходилось идти по большей части навстречу ветру, временами вслепую, низко наклоняя голову, чтобы уберечь лицо от секущих ледяных иголок, острых, как осколки стекла.

Они часто останавливались, стараясь отдышаться. Один раз Тирни остановился, резко отвернулся от нее, и его вырвало. Лилли сразу подумала, что это верный признак сотрясения мозга. Но и это было еще не все. Она заметила, что он старается не опираться на левую ногу, и с тревогой спросила себя: нет ли у него заодно и перелома?

Идти ему становилось все труднее, и она в конце концов настояла, чтобы он обхватил ее одной рукой за плечи. Он согласился с большой неохотой, но другого выхода не было. С каждым шагом он опирался на нее все больше. Она упорно тянула его, как буксир баржу.

Они дошли до полного изнеможения и продолжали двигаться скорее по инерции. Расстояние, которое она на машине покрыла за три минуты, пешком они преодолели за час. Они буквально висли друг на друге к тому времени, как достигли ступеней крыльца. Лилли прислонила Тирни к стене, пока отпирала дверь, а потом помогла ему подняться по ступенькам. Она задержалась только для того, чтобы запереть дверь и бросить сумку на пол, после чего рухнула на диван. Тирни сбросил свой рюкзак с плеч и растянулся на втором диване, напротив нее. Их разделял кофейный столик.

Несколько минут они лежали неподвижно, тишину нарушало только их шумное дыхание. Перед уходом Лилли выключила отопление, и в комнате было холодно. Она потянулась к лампе на тумбочке и зажгла ее.

– Слава богу, – сказала она, невольно моргая от внезапно вспыхнувшего яркого света. – Я боялась, что электричество тоже отключили.

Вытащив из карманов банки консервов, Лилли выставила их на кофейный столик. Потом она извлекла сотовый телефон и набрала номер. Тирни вдруг насторожился.

– Ты кому звонишь? – спросил он, выпрямляясь.

– Датчу.

Предсказание Лилли насчет хаоса в городе полностью оправдалось.

Всего два часа назад Датч вернулся в город, но ему уже хотелось вернуться обратно, он уже тосковал по тишине и покою своего домика в горах. «Он больше не твой», – с горечью напомнил себе Датч.

Даже в час пик в Атланте не было таких заторов, как в этот вечер на Главной улице в Клири. Машины стояли впритирку, бампер к бамперу на обеих полосах дороги: бесконечная цепочка красных задних огней в одну сторону и белых подфарников в другую. Казалось, все, кто находился в северной половине города, устремились в южную и наоборот.

Служба шерифа курировала сельские районы округа, предоставив ведение дел в городе Датчу и его департаменту. Это был отличный день для краж со взломом, потому что никто не сидел дома, а все силы полиции были брошены на усмирение хаоса, порожденного подступающей снежной бурей.

На пересечении Главной улицы с улицей Моултри опять сломался светофор. В любой другой день никто не увидел бы в этом ничего особенного. Водители проезжали по очереди, вежливо пропуская друг друга через перекресток и перебрасываясь шутками. Но в этот день, когда всеобщее терпение и без того было на пределе, неработающий светофор вызвал безнадежный затор, и застрявшие в нем водители принялись скандалить.

Те офицеры, что не были заняты регулированием уличного движения, контролировали рынок, стараясь предотвратить стычки из-за тех немногих товаров, что еще оставались на полках. Уже произошла одна драка из-за банок сардин.

А дальше будет еще хуже. Когда циклон перевалит на восточную сторону горного хребта и ворвется на равнину, набухая влагой, дороги станут совершенно непроходимыми и ситуация выйдет из-под контроля. Датч знал: пока буря не стихнет, а накопившиеся снег и лед не растают, ему нечего рассчитывать на отдых.

Датч бросил взгляд на вершину пика Клири. Она была полностью окутана тучами. Он спустился с горы как раз вовремя. Слава богу, Лилли отправилась прямо следом за ним! Сейчас она уже далеко на юге, на пути в Атланту. Если будет ехать быстро, вероятно, сможет обогнать надвигающуюся бурю и доберется до дому заблаговременно.

Он привык постоянно думать о ней, о том, где она и что делает. И никакое дурацкое свидетельство о разводе не сможет избавить его от этой привычки. Вспомнив, как он посмотрела на него перед тем, как он уехал, Датч почувствовал страшную тяжесть внутри. У него было такое чувство, будто он проглотил наковальню. Она как будто даже испугалась его. А кто, спрашивается, виноват? Только он один. Он сам дал ей повод для опасений.

– Эй, шеф! – окликнул его Уэс Хеймер с тротуара у «Аптеки Ритта». – Давай сюда. Я налогоплательщик, и меня есть жалоба.

Датч вывел «Бронко» из полосы движения, ползущего по Главной улице, и с трудом втиснулся на забитую машинами стоянку перед входом в аптеку. Он опустил стекло, и в салон ворвался ледяной воздух.

• Предыдущая
• 8/93
• Следующая