Буря в Эдеме - Браун Сандра - Страница 8
- Предыдущая
- 8/44
- Следующая
Если бы он не был священником, то она бы нисколько не сомневалась в том, что он проворчал про себя самые грубые ругательства. Ян резко отвернулся и провел рукой по волосам.
– Нет, я так не считаю. Я не думаю ничего плохого ни о тебе, ни о твоей работе, – запротестовал он. – Если ты считаешь меня таким идиотом, то ошибаешься. Это несправедливо с твоей стороны. Шей. – Он снова повернулся к ней и посмотрел в глаза. – Но что же я должен был думать о твоем поведении, когда я увидел тебя в первый раз? Что я должен думать о женщине, которая заглядывает в ванную и пялит глаза на незнакомого мужчину, когда тот стоит перед ней в чем мать родила? И при этом не обнаруживает абсолютно никаких признаков смущения.
– Ты считаешь себя незнакомым мужчиной? Этот вопрос почему-то рассердил его. Его пальцы сжались в кулаки, хотя руки остались неподвижными. Она окинула его оценивающим взглядом с ног до головы:
– Единственное, что удивило меня, это то, что ты напевал старомодную и давно забытую всеми мелодию. Зная теперь твою профессию, я бы сказала, что «Рок столетий» более подходит для тебя, чем «Приятные волнения».
Шей сняла кухонное полотенце и небрежным жестом поправила несколько прядей волос, спадавших на шею. Тем самым она хотела показать, что его гнев совершенно не волнует ее.
– Когда-то я очень любил группу «Бич Бойз», – сказал он тоном оправдания. – А также «Битлз», «Би Джиз» и «Блонди». А теперь позволь мне сказать, чего я никогда не любил.
– Я не хочу…
– Я никогда не любил тех женщин, которые настолько лишены женственности, что часто берут на себя роль мужчины. Я готов поверить в то, что у тебя прекрасное тело, но ты была права, когда сказала, что твоя профессия не имеет отношения к твоему духовному миру. Да, ты была права. Но, мне кажется, это потому, что у тебя нет никакого духовного мира. Ты напоминаешь мне прекрасную ракушку, в которой ничего нет. Она совершенно пуста. У тебя нет женской души. Ты так увлеченно играешь роль значительной личности, что до сих пор не знаешь, кто ты такая и чего хочешь от этого мира. – Шей чуть не задохнулась от возмущения.
– Пошел ты!.. – выкрикнула она, но вовремя остановилась, вспомнив о его предупреждении. Но охватившая ее злость все же оказалась сильнее защитной реакции страха. – Пошел ты к черту!
После этого она выбежала из кухни, хлопнув дверью. Удар был настолько сильным, что звук разнесся по всему дому. Джон и Селия, которые стояли на веранде, нежно обнявшись, резко отодвинулись друг от друга. На их лицах застыло выражение стыда и вины.
– Боже мой! – воскликнула Шей, выходя из дома. – Ради всего святого, пойдите в свою комнату и перестаньте вести себя как свихнувшиеся влюбленные! Почему бы вам не отправиться спать?
Она надеялась, что обычная вечерняя процедура – принять холодный душ, причесаться и почистить зубы – поможет ей избавиться от тягостного впечатления, которое осталось после разговора с Яном. Она укроется теплым одеялом и быстро уснет, позабыв всю ту чушь, которую он наговорил ей.
Ей не следовало спускаться вниз, не следовало испытывать его терпение и провоцировать его гневную реакцию, а самое главное – ей не следовало чертыхаться в его присутствии. Подумать только, послать к черту священника! Какое ей дело до его мнения? Почему она затеяла этот глупый разговор? Неудивительно, что он так плохо думает о ней.
Она пыталась забыть все те грубые слова, которые он сказал ей, но они продолжали звучать в ее ушах, как водопад, эхом отдаваясь во всех уголках сознания. Но самым невыносимым для нее было то, что слова Яна были правдой. Она это чувствовала и не могла убедить себя в обратном.
Вдруг Шей услышала, что кто-то осторожно открыл и закрыл дверь в соседней спальне.
«Снова он», – раздраженно подумала Шей. Она несколько раз повторила про себя, что ей совершенно наплевать на все, что он делает, но любопытство оказалось сильнее. Она стала прислушиваться к шорохам в соседней комнате, догадываясь о том, что он готовит постель ко сну. Через некоторое время дом снова погрузился в тишину. Она несколько раз ударила кулаком по подушке, наказывая ее за то, что не может уснуть.
По какому праву какой-то сельский священник лезет к ней в душу да еще пытается указать на ее недостатки? А она? С какой стати она должна выслушивать его нравоучения и принимать так близко к сердцу все его глупые слова? Нет, ее задело не то, что он сказал, а то, что это было похоже на правду. Именно это раздражало ее больше всего.
Она действительно играла эту роль, роль значительной личности. В течение многих лет она ощущала невыносимую пустоту в душе. Шей не могла определить, почему возникла эта пустота, но была почти абсолютно уверена в том, что ее нечем заполнить. Ее тело, красовавшееся на многих картинах и фотографиях, было весьма ценным товаром, но не более того. Фактически оно ей не принадлежало. Ее муж, который, как ей сначала казалось, любил ее, больше всего был озабочен тем, как она выглядит и что она делает, но не тем, что она при этом чувствует и думает.
Энсон Портер был весьма амбициозным молодым человеком и настойчиво добивался успеха, делая карьеру в своем бухгалтерском бизнесе. Его конечной целью было стать полноправным партнером в компании, где он работал. Они познакомились на одной выставке, куда он пришел не потому, что увлекался изобразительным искусством, а потому что один из его боссов оказался щедрым спонсором молодого художника, работавшего над серией портретов обнаженных женщин.
Шей пришла на выставку по приглашению самого художника, и ей сразу же понравился Энсон, тем более что и он проявил к ней немалый интерес после того, как их представили друг другу. Он был весьма любознательным и задавал очень много вопросов, касающихся замысла художественного произведения и технологии его исполнения. Его интересовало даже то, сколько времени она позировала художнику. Поэтому когда после выставки он пригласил ее на чашку кофе, она с радостью приняла его приглашение.
Это было их первое свидание, за которым последовало много, очень много других. Они были счастливы и наслаждались влюбленностью друг в друга. А когда он предложил ей руку и сердце, она была так рада, что бросилась к нему на шею и стала осыпать его страстными поцелуями. Свадьба была поспешной и быстрой, как ураганный ветер. Но вскоре после свадьбы наступили прозаичные будни. Оказалось, что ее муж относится к браку так же, как к своей карьере в бухгалтерской фирме. Он стал навязывать ей свои представления о том, что жена должна быть подчиненным партнером в семейной жизни.
Ей следовало ездить на скромной машине, одеваться в такую же старомодную консервативную одежду, как и другие порядочные жены, скучать на званых обедах и светских раутах, где ее окружали тупые и поверхностные женщины.
– Ты что, с ума сошла? – возмущенно спросил однажды муж, когда она сообщила ему о том, что получила весьма заманчивое предложение.
– Нет, не сошла. Мне предложили позировать очень известному скульптору. Он…
– Мне наплевать на то, кто он, – грубо прервал ее Энсон. – Ты собираешься позировать ему обнаженной, не так ли?
Она прикусила нижнюю губу и сосчитала до десяти, чтобы успокоиться.
– Да, обнаженной.
– Ну так вот, – решительно сказал он. – Забудь об этом и никогда не говори мне о подобных предложениях. Что подумают люди?
Она поднялась со стула и высказала ему все, что думает о мнениях других людей:
– Ты прекрасно знал, чем и как я зарабатываю себе на жизнь. Тебе это было известно задолго до нашей свадьбы, но тогда это почему-то не очень волновало тебя.
– Да, – согласился он, – но только до свадьбы, а не после нее. Я женился не для того, чтобы какие-то грязные типы наблюдали за тем, как ты дефилируешь перед ними совершенно обнаженной. И мне наплевать на то, что они очень знамениты и все такое прочее.
Шей уже не могла контролировать свои эмоции и взорвалась:
– Ты говоришь глупости и рассуждаешь, как безнадежный провинциал!
- Предыдущая
- 8/44
- Следующая
