Путь сердца - Холт Черил - Страница 9
- Предыдущая
- 9/74
- Следующая
– Мне нет никакого дела до внешности будущего супруга. Честно говоря, я не планирую особенно тесно с ним общаться. Не имеет значения ни как он выглядит, ни чем занимается, ни куда направляется. Главное, чтобы не мешал мне жить так, как считаю нужным.
Элизабет со смехом уселась за стол.
– Но дело в том, что у мужа могут оказаться на этот счет совсем иные взгляды.
– Не забывай, – убежденно возразила Джейн, – что на свете нет и не может быть мужчины красивее, умнее и интереснее Грегори.
Элизабет отломила кусочек хлеба и взглянула на подругу сквозь полуопущенные ресницы. Девушки делились сердечными тайнами с раннего детства, и потому давняя влюбленность мисс Фицсиммонс в зятя вовсе не была для Элизабет новостью. Чувство возникло вскоре после появления Грегори в семье. В то время Джейн только исполнилось тринадцать, и в юной голове теснился целый сонм романтических мечтаний. Грегори умело играл на чувствах свояченицы, постоянно оказывая знаки внимания, выслушивая идеи и поощряя благородные устремления. Элизабет не могла не усмотреть в действиях молодого человека медленного, завуалированного, но тщательно спланированного совращения.
Сейчас Джейн шел уже двадцатый год, однако во многих отношениях она оставалась совершенно невинной и несведущей. Всю вину за неожиданный и печальный поворот событий Элизабет возлагала исключительно на Грегори и никак не могла понять, почему расплачиваться за содеянное приходилось Джейн, а не ему.
– Знаю, тебе кажется, что ты любишь Грегори, – наконец прервала молчание Элизабет.
– Мне вовсе не кажется, Лиз. Я твердо уверена в своих чувствах. А он любит меня.
– Допустим. Но сейчас необходимо как можно скорее забыть о Грегори и начать строить собственную семейную жизнь. На той дорожке, по которой тебя ведет муж старшей сестры, не встретится ничего хорошего.
Конечно, Чарльз Фицсиммонс выбрал не самый тонкий выход из запутанной ситуации, однако в глубине души Элизабет радовалась твердому решению отца вырвать дочку из когтей хищника. Что и говорить, Грегори вел себя как истинный негодяй и подлец. Он сумел до такой степени вскружить Джейн голову, что даже сейчас, когда девушку бесцеремонно и безжалостно выгнали из родного дома, она не видела в случившемся его вины. Искренне влюбленная, подруга хранила верность с почти фанатической убежденностью, но в данных обстоятельствах подобная преданность могла принести лишь вред.
Джейн отломила кусочек хлеба. Настойчивое стремление Грегори к физической близости становилось невыносимым и всерьез тяготило.
– Грегори с самого начала мечтает о том, чтобы мы стали любовниками. Вот мне и пришла в голову мысль отдать девственность мужу, чтобы потом, когда я наконец-то вернусь домой, возлюбленный мог получить то, к чему так упорно стремится.
Элизабет опрометчиво отправила в рот целую ложку супа. Услышав слова подруги, она едва не подавилась. С опаской оглянувшись, чтобы убедиться, что миссис Хиггинс не слышала скандального заявления, Элизабет снова перевела укоризненный взгляд на Джейн и предостерегающе прошептала:
– То есть ты хочешь сказать, что готова совершить измену, прелюбодеяние?
– Нет, – с некоторым сомнением ответила Джейн. Так не хотелось признавать справедливость слов подруги – Мой брак не будет настоящим супружеским союзом. Я вытерплю церемонию и все, что последует за ней, только для того, чтобы успокоить отца и завоевать право вернуться домой.
– Ах, Джейн, милая девочка… – огорченно вздохнула Элизабет.
Вскоре подруги закончили скромную трапезу и перешли в комнату, к уютно пылающему камину. Расчетливая невеста открыла роковую папку, в которой таилось неизведанное, полное неожиданностей и тайн будущее.
– Давай начнем вот с этого, – предложила она. – Филипп Уэссингтон, граф Роузвуд.
– Джейн. – Элизабет взяла подругу за руку, и та подняла глаза от листка, который начала читать. – Я желаю тебе только добра, а потому просто обязана высказать собственное мнение об этом странном плане.
– О каком плане?
– О каком плане? – уже возмущенно переспросила миссис Керью. – Да о сознательном и циничном намерении обманывать мужа и наставлять ему рога. Об измене!
– Разве можно считать изменой искреннюю любовь?
– По-моему, ты сошла с ума.
– С какой стати ты так решила? Всего лишь из-за того, что я отказываюсь покорно сдаться на волю жестокого и несправедливого отца? Грегори – единственный мужчина, которого я люблю и буду любить. Тебе прекрасно известно, как трудно жить с Гертрудой; она постоянно ворчит, брюзжит, обижает и даже оскорбляет мужа. Он не находит ни понимания, ни сочувствия, а потому отчаянно нуждается во мне и моем участии. Я просто не имею права оставить его на произвол судьбы.
– Но, милая Джейн, не забывай, что тебе придется спать в одной постели с мужем…
– Только в первую брачную ночь.
– Ты ничего не понимаешь. Прежде чем удастся вернуться домой, тебе предстоит провести с этим человеком целых полгода. Если он еще тебя отпустит… – Честно говоря, Элизабет не верила в такой поворот событий, но решила пока оставить эту скользкую тему в стороне. – Скорее всего муж захочет видеть тебя рядом каждую ночь. И не только видеть, но и сжимать в пламенных объятиях. Подобная жизнь изменит тебя до неузнаваемости… все это так интимно, так лично и тайно… я хорошо тебя знаю, а потому просто не могу представить, что ты сможешь заниматься этим сначала с одним мужчиной, а потом с другим…
– Но ты ведь сама говорила, что постель – это в лучшем случае обязанность, супружеский долг и ничего больше.
Элизабет слегка покраснела. Эдвард очень серьезно относился к брачным узам, но, не отличаясь особой эмоциональностью, а тем более пылкостью, вовсе не блистал в искусстве любви. Чрезвычайно преданный и в то же время очень религиозный человек, он честно исполнял завет Библии относительно воспроизведения потомства и каждую ночь приходил в спальню жены, но в глубине души продолжал считать наготу серьезным грехом. Супруги до сих пор не видели друг друга раздетыми.
– У большинства пар так и случается. Но поверь, за время замужества я успела наслушаться женских откровений. Оказывается, некоторые мужчины воспринимают любовь как искусство. Они дарят супруге огромное удовольствие и рассчитывают получить в ответ наслаждение. А что, если твой будущий супруг окажется как раз таким?
Джейн выразительно помахала бумагами перед носом подруги.
– Неужели ты искренне считаешь, что джентльмен, который согласен жениться лишь после того, как ему хорошо за это заплатят, может преуспеть в исполнении супружеских обязанностей? Ну же, Лиз, подумай как следует!
Наморщив хорошенький лобик, Элизабет на минуту задумалась, а потом без особенного энтузиазма согласилась:
– Да, наверное, ты права.
– Не сомневаюсь, что все эти жертвы безжалостной судьбы стремятся в брачное ярмо не больше, чем я сама. Так что, думаю, мы оформим, а затем скрепим супружество, и на этом семейный союз благополучно закончится.
– Тебе действительно удается упростить картину, однако не забывай об одном весьма существенном обстоятельстве.
– И что же это за обстоятельство?
Элизабет положила руку на слегка округлившийся животик.
– Что, если встречи с Грегори закончатся беременностью? Как ты объяснишь появление ребенка мужу, с которым даже не спала в одной постели? А некоторым из этих джентльменов, – Элизабет показала на лежащий сверху листок, – например, вот этому самому графу Роузвуду, непременно потребуется наследник. Неужели ты способна пойти на подобный риск? Измена благородному и самолюбивому мужу может стоить жизни!
– Хм… – Джейн задумчиво приложила палец к губам. Очень не хотелось показывать подруге, что эта мысль привела ее в замешательство. Неужели невозможно найти простой способ облегчить тупиковую ситуацию, в которой она так неожиданно оказалась? – Честно говоря, о ребенке-то я и не подумала. Отец ни за что не позволит вернуться к работе, если я вдруг забеременею.
- Предыдущая
- 9/74
- Следующая
