Шарада - Браун Сандра - Страница 10

• Предыдущая
• 10/101
• Следующая

Желая что-нибудь разузнать об Уэбстере, Дин поинтересовался:

– Как вы узнали мое имя?

– Вы недооцениваете свою известность, доктор Спайсер. Вы почти столь же знамениты, как и ваша приятельница.

– Журналы для любителей киносплетен, – догадался Дин, делая вид, что любит держаться в тени. Ему льстило внимание широкой публики к нему как к человеку, «играющему заметную роль в жизни Кэт Дэлани», как недавно выразился репортер голливудской светской хроники.

– Газетная популярность не умаляет вашей известности как кардиолога, – польстил ему Уэбстер.

– Благодарю. – Дин немного помолчал. – Хотел бы я, чтобы у всех моих пациентов все проходило столь же удачно, как у Кэт. Ее выздоровление – настоящее чудо.

– Вы удивлены?

– Вовсе нет. Именно этого я от нее и ждал. Она не только исключительная пациентка, но и необыкновенная личность. Как только Кэт пережила первые трудные недели после операции, она твердо вознамерилась дожить до глубокой старости. И она доживет. Ее лучшее качество – оптимизм. Она – гордость всего трансплантационного проекта нашей клиники.

– Насколько я понимаю, мисс Дэлани горячая сторонница пересадки органов.

– Кэт знает, что такое ждать, когда появится донорский орган, и часто навещает таких пациентов. Когда они падают духом, она убеждает их не оставлять надежды. Они считают ее ангелом. – Дин коротко засмеялся, затем с мягкой улыбкой продолжил: – Они не знают ее так, как я. У нее бурный темперамент, свойственный всем рыжеволосым.

– Несмотря на ее характер, вы явно являетесь ее поклонником.

– Самым ревностным. Откровенно говоря, мы собираемся в скором времени пожениться.

Это было не совсем верно. Он собирался жениться на Кэт. Она же всячески уклонялась от прямого ответа. Дин уже много раз предлагал ей переехать к нему в особняк в Беверли-Хиллз, но она продолжала жить в своем пляжном домике в Малибу, утверждая, что океан оказывает на нее терапевтическое воздействие, необходимое для ее духовного и физического здоровья. «Я черпаю силы от одного его вида». Она также утверждала, что для хорошего самочувствия ей необходима независимость.

Рассуждения о независимости были явной отговоркой, чтобы не выходить за него замуж. Дин вовсе не собирался после свадьбы привязать ее к кухонной плите. Собственно говоря, он даже хотел, чтобы Кэт продолжала свою карьеру. Последнее, чего он желал, это видеть в ней образцовую домашнюю хозяйку.

Они встречались часто. Призраки прошлых связей не тревожили ни того, ни другого. Когда Кэт полностью поправилась, он с восторгом обнаружил, что в сексуальном отношении они вполне подходят друг другу. Каждый из них имел собственные денежные средства, поэтому нельзя было сослаться на разницу в доходах. Дин не видел ни одной веской причины, по которой Кэт упорно отказывалась принимать его предложение.

До сих пор он терпеливо уступал ее желаниям, но теперь, когда сделанную ей трансплантацию можно было с полным основанием считать успешной, а ее прежний статус телезвезды и главной героини «Переходов» восстановленным, Дин намеревался приложить еще большие усилия и добиться положительного ответа.

Он решил не сдаваться, пока Кэт Далани полностью не станет принадлежать ему.

– В таком случае вас следует поздравить, – сказал Билл Уэбстер, поднимая свой бокал с шампанским.

В ответ Дин улыбнулся и легонько чокнулся с ним бокалом.

Вполуха слушая разглагольствования сотрудника рекламного агентства о своей невероятной храбрости – он никогда раньше даже не притрагивался ни к кому с пересаженным сердцем, – Кэт смотрела через его плечо на Дина и человека, с которым он разговаривал вот уже несколько минут.

Она не узнавала его, и в ней проснулось любопытство.

– Огромное спасибо за те визитные карточки со словами поддержки, что вы прислали мне в больницу после операции. – Стараясь действовать как можно незаметнее, она осторожно вытащила свою руку из тисков специалиста по рекламе. – А сейчас прошу извинить меня. Я только что заметила здесь приятеля, с которым давно не виделась.

С легкостью дипломата обмениваясь фразами то с одним, то с другим из приглашенных, Кэт быстро пробиралась сквозь толпу. Несколько человек пытались втянуть ее в разговор, но она останавливалась ровно на столько, сколько требовалось, чтобы обменяться любезностями и ответить на поздравления и комплименты.

Из-за того, что Кэт очень плохо выглядела на протяжении нескольких долгих месяцев перед трансплантацией, она считала вполне оправданной свою гордость за то, как фантастически хороша она была в этот вечер. Ее волосы сохранили природный блеск и сочный рыжий цвет, несмотря на то что стероиды, которые ей пришлось принимать сразу после операции, сделали их чуть-чуть темнее. Для сегодняшних торжеств она собрала волосы в пучок, уложив их с нарочитой небрежностью.

Красота ее глаз – «цвета голубого лазерного луча», как почти всегда писала о них пресса, – была особенно заметна благодаря искусному макияжу. Никогда еще ее кожа не излучала такого здорового блеска, и она воспользовалась этим, надев обтягивающее фигуру мини-платье с блестками, оставлявшее открытыми руки и спину.

Конечно, спереди у платья был высокий ворот, застегивавшийся на спине. Кэт не хотела, чтобы была видна ее «молния» – вертикальный рубец, шедший от шеи до нижнего края грудины. Каждая деталь в ее гардеробе выбиралась так, чтобы скрыть его. Дин убеждал ее, что рубец едва заметен и с каждым днем становится все бледнее, но она считала, что он все еще ясно различим.

Кэт понимала, что рубец был небольшой платой за ее новое сердце. Связанное с ним чувство неловкости, несомненно, осталось у нее с детства, когда ее частенько задевали необдуманные или жестокие замечания одноклассников. В те годы ее болезнь, как и сейчас пересадка сердца, вызывала любопытство окружающих. Она никогда не стремилась возбудить к себе жалость, поэтому сейчас хорошенько спрятала свой рубец от посторонних глаз.

Хотя сегодня Кэт чувствовала себя великолепно, она не принимала свое самочувствие на веру. Воспоминания о ее болезни еще слишком свежи. Она была благодарна судьбе за возможность жить и работать. Ее возвращение к роли Лоры Мэдисон и все связанные с этим физические нагрузки не вызвали проблем со здоровьем. Теперь, спустя год после трансплантации, она чувствовала себя как никогда хорошо.

Лукаво улыбаясь, Кэт подкралась к Дину со спины и обняла его обеими руками за талию.

– Почему это двое самых привлекательных мужчин в зале монополизировали друг друга и лишили нас своего общества?

Глядя на нее сверху вниз, Дин улыбнулся.

– Спасибо.

– Я тоже благодарю, – вступил в разговор его собеседник. – Этот комплимент особенно приятен, поскольку исходит от царицы бала.

Кэт сделала шутливый реверанс, затем улыбнулась и протянула незнакомцу руку.

– Я Кэт Дэлани.

– Билл Уэбстер.

– Из?..

– Сан-Антонио, штат Техас.

– Ах, WWSA! Вы тот самый Уэбстер. – Кэт повернулась к Дину и сказала театральным шепотом: – Важная шишка. Владелец и главный исполнительный директор. Словом, относись к нему с должным почтением. Уэбстер засмеялся, чтобы скрыть смущение. Имя Билла Уэбстера было известным и уважаемым всеми, кто имел дело с телевидением. На вид ему было лет сорок пять. Тронутые сединой виски лишь добавляли ему привлекательности, а на загорелом лице читалась зрелость, но не старость. Кэт мгновенно прониклась к нему симпатией.

– Вы ведь не коренной техасец, не так ли? – спросила она. – Или вы умеете так хорошо скрывать свой акцент?

– У вас отличный слух.

– А какие у меня ноги! – подмигнула Кэт. Уэбстер снова засмеялся.

– Вообще-то я родом со Среднего Запада. Но в Техасе прожил почти пятнадцать лет. Он стал моим домом.

– Спасибо, что оторвались от своих дел, чтобы присутствовать на этом вечере, – искренне поблагодарила Кэт.

– Я ни за что не пропустил бы его. – Уэбстер кивнул в сторону Дина. – Доктор Спайсер и я беседовали о вашем замечательном выздоровлении.

• Предыдущая
• 10/101
• Следующая