Сладкая боль - Браун Сандра - Страница 27
- Предыдущая
- 27/48
- Следующая
– Ты когда-нибудь думала обо мне, занимаясь любовью с моим отцом?
Даже вонзив в нее кинжал, он не смог бы ударить ее больнее.
– Как ты смеешь! – Каролина вскочила с дивана. – Я запрещаю тебе касаться этой темы!
Ринк тоже встал.
– Почему? Я хочу знать. Неужели ты безо всяких колебаний пошла на это? Ты ведь чуть было не стала моей любовницей.
– Если ты помнишь, я этого хотела. Очень хотела. Но ты отказался. Не пожелал рисковать, настоящий пай-мальчик!
– А точнее, не желал подвергать риску тебя. Мне не хотелось причинять тебе боль.
– Я была на это готова! – почти выкрикнула Каролина.
Ринк тряхнул головой.
– Ту боль, о которой ты говоришь, я бы причинил тебе с радостью, она не остановила бы меня, эта сладкая боль любви. Я мечтал стать твоим первым мужчиной, мечтал, чтобы ты стала моей навек. Но, увы, мне действительно помешало мое дурацкое благородство. Видите ли, мне, как последнему кретину, не хотелось ставить тебя на одну доску с другими моими подружками.
– А у тебя их было так много?
– Много.
– И до, и после меня?
– Да.
– Тогда почему же ты злишься на меня, что я вышла замуж за Роско? Ты ведь не предавался отчаянию вдали от меня и сумел справиться с сильными чувствами ко мне.
– Да, но ведь ты признавалась в любви мне! Ты говорила, что любишь только меня!
– А ты разве любил всех этих женщин, Ринк? А?
Он резко отвернулся, но Каролина все равно успела заметить, что на лице его не было непреклонной уверенности.
– Тебя не было здесь, рядом со мной, Ринк, – продолжала она. – Ты женился на другой. Мне казалось, я была для тебя мимолетной забавой, позволившей скоротать долгие летние дни. Ты мог мне написать, позвонить… да мало ли что! Я считала, что ты даже имя мое забыл, а если и нет, то только потому, что другой такой простушки среди твоих девушек не было.
– Ты знаешь, почему я не приходил. Не хватало только втравить тебя в эту свару с Мерили. А когда мы развелись, мне сообщили, что ты вышла замуж. Я даже не думал, что когда-нибудь снова увижу тебя. И вдруг на тебе – выясняется, что ты спишь в одной постели с моим отцом!
Каролина закрыла лицо руками и судорожно всхлипнула. Их обоих захлестнула волна горечи и обиды.
– Так не может больше продолжаться, Ринк. Мы погубим друг друга.
Ринк ссутулился и, запустив пальцы в свои густые волосы – этот жест означал у него крайнюю растерянность, – пробормотал:
– Ты права… Завтра утром я уеду.
У нее потемнело в глазах. Ведь она вовсе не собиралась прогонять Ринка, а наоборот, хотела с ним помириться!
– Зачем тебе уезжать? Давай лучше я уеду. Это твой дом. Я была здесь лишь гостьей. После смерти Роско мне в Укромном уголке нечего делать.
– Не выдумывай. Представляю, что скажут люди, если ты уедешь. Бессердечный Ринк выгнал из дому вдову своего отца! Нет уж. Я завтра же вернусь в Атланту.
– Хотя бы подожди, пока огласят завещание… Да и с фабрикой надо что-то решать… – Каролина готова была ухватиться за что угодно, лишь бы убедить Ринка остаться. Она не вынесет новой разлуки! Во всяком случае, сейчас она к этому не готова!
– Когда придет время вскрывать завещание, я приеду. Тогда и будем думать, кому где жить. Я лично считаю, что тебе лучше остаться здесь с Лаурой Джейн. Ну а что касается фабрики… – Ринк язвительно усмехнулся, – продолжай в том же духе. У тебя был опытный учитель. Я думаю, он многому тебя обучил.
Каролина смерила его холодным взглядом. Ринк, не в силах вынести ее отчужденность, обнял ее за плечи и прижал к себе. Каролина откинула голову назад, пытаясь отстраниться.
– Не смотри на меня так! Думаешь, мне хочется уезжать? Бросать дом, Лауру Джейн, Хейни? Тебя? – Он притянул Каролину еще ближе и застонал. – Будь ты проклята! Будь ты проклята, Каролина!
Губы Ринка впились в ее губы, но она была к этому готова и смело ответила на его поцелуй. Ринк целовал ее долго и страстно, а потом так резко отшатнулся от нее, что Каролина чуть не упала.
– Будь ты проклята за то, что принадлежала ему! – выкрикнул Ринк в бессильной ярости.
И в следующую секунду Каролина осталась в гостиной одна.
– Лаура Джейн! – Стив склонился над девушкой, спавшей на сене. – Ты что тут делаешь?
Она сонно что-то пролепетала, переворачиваясь на спину. Ресницы ее дрогнули.
– Стив? Что, уже утро? – Лаура Джейн томно потянулась, выгибая спину.
– Почти, – Стив поспешно отвел взгляд. – Но я не понимаю, почему ты здесь?
Она села и стряхнула с волос солому. Бледное рассветное солнце упало на хрупкие плечи девушки. Воздух был еще прохладным, но сено, на котором спала Лаура Джейн, нагрелось и приятно пахло. Лошади в стойлах фыркали, дожидаясь утренней порции овса. Пылинки плясали в первых солнечных лучах.
Сонные глаза Лауры Джейн остановились на Стиве. Улыбнувшись, она дотронулась до его розовой, гладко выбритой щеки.
– Вчера вечером Ринк и Каролина поссорились. Их крики были слышны и в моей комнате. Хейни уже спала, и я не могла пойти к ней. Пришлось потихоньку выскользнуть из дома. И почему они все время ругаются? Не понимаю…
Лаура Джейн прижалась головой к груди Стива и обняла его за пояс.
– Ну, в общем, я пришла сюда. Дверь в твою комнату была закрыта, свет не горел. Я поняла, что ты тоже спишь, и решила тебя не беспокоить. Мне важно было, что ты тут, рядом, поэтому я нашла пустое стойло, свернулась на сене и уснула.
У Стива голова пошла кругом. Еще недавно он мысленно проклинал Ринка Ланкастера и негодовал, вспоминая его угрозы. Неужели Ланкастер действительно думает, что он, Стив, способен причинить зло Лауре Джейн? Какая глупость! Ведь эта девушка олицетворяет для него все самое чистое и светлое, что есть в мире! Она его единственная отрада. До встречи с ней он вообще считал, что весь мир заражен ненавистью, предательством, злом.
Вчера ночью он поклялся себе никогда больше не оставаться с Лаурой Джейн наедине. И даже пальцем до нее не дотрагиваться. Не то Ринк его выгонит. А расстаться с Лаурой Джейн для него было равносильно смерти.
Однако теперь Стив позабыл об угрозах Ланкастера. Когда Лаура Джейн прижалась к нему, его благоразумие куда-то улетучилось, и, не успев подумать о последствиях, он обнял девушку.
– Они просто переживают из-за смерти твоего отца. Но не волнуйся, пройдет время, и Ринк с Каролиной помирятся. Когда кто-то из родных умирает, это большой стресс, и близкие часто ведут себя немного странно.
– Я так люблю их обоих! И хочу, чтобы они были друзьями.
Стив прижался щекой к волосам Лауры Джейн. Его большие руки, ласково поглаживавшие ее спину, были испещрены шрамами. Лаура Джейн прибежала в конюшню в ночной рубашке. Совсем легкой, без рукавов, на тоненьких лямках. Ночью девушка укрывалась конской попоной, которая сейчас валялась на полу. Кожа Лауры Джейн была теплой и шелковистой.
– Когда боль утихнет, они помирятся. И больше не будут ссориться, вот посмотришь!
В устремленных на Стива карих глазах сквозили доверие и любовь.
– Какой ты хороший, Стив! Почему все не могут быть такими же?
– Я не был хорошим, пока не встретил тебя. Это ты заставила меня измениться, стать лучше.
– Я люблю тебя, Стив.
Он чуть не задохнулся от ее неожиданного и доверчивого признания.
– Не говори так, Лаура Джейн, никогда не говори.
– Но почему? Я же действительно люблю тебя. А когда кого-то любишь, разве можно это скрывать? Ведь это же нечестно!
– Ты права, конечно, права, – прошептал Стив.
Стена, которой он отгораживался от Лауры Джейн, стремительно рушилась. Чувства рвались наружу. Стив был уже не в силах сдерживаться и беззвучно повторял, как молитву: «Господи, помоги! Господи, помоги!»
Лаура Джейн требовательно посмотрела на него. Глаза, опушенные длинными, густыми ресницами, когда-то смягчили его ожесточенное сердце. И вот теперь они смотрели на него, ожидая взаимности. Стив понял, что у него нет выбора. Придется произнести запретные слова вслух.
- Предыдущая
- 27/48
- Следующая
