Томительный смех - Брендон Джоанна - Страница 4

• Предыдущая
• 4/41
• Следующая

Вспомнив наконец, зачем здесь этот мужчина, Лорен бросила взгляд вверх и обнаружила, что он улыбается. Эта улыбка сказала ей, что он заметил, как его внимательно разглядывают, и это его позабавило.

– Вы совсем не похожи на полицейского, – необдуманно сказала Лорен. Он улыбнулся.

– Да, не похож. Обычно я работаю в штатском.

Лорен кивнула в ответ и пригласила:

– Может быть, зайдете?

Она отступила в сторону, давая ему возможность пройти. Как только он вошел, Лорен вернула ему полицейский жетон и документ.

– Спасибо, – сказал Коулби, улыбаясь. – Они мне еще понадобятся.

Несмотря на насмешливый тон, его голос с протяжным произношением показался ей знакомым, но она приписала это игре воображения.

Заложив руки за спину, Лорен прислонилась к двери и внимательно стала смотреть, как Коулби расхаживал по квартире-офису. У него была именно такая походка, которая заставила ее пульс бешено заколотиться.

«Какая жалость, что единственный привлекательный мужчина моложе сорока лет, переступивший порог моего дома за последние три месяца, оказался тут по долгу службы», – подумала Лорен печально. Вздохнув, она отошла от двери и направилась к письменному столу, ступая по ковру золотистого цвета.

Окна были приоткрыты, шторы широко раздвинуты, словно приглашая всех кому не лень заглянуть в комнату… Коулби покачал головой. Его приводили в отчаяние одинокие женщины, которые очень часто становятся жертвами насилия.

Достав из кармана рубашки блокнот и ручку, он быстро записал: «Живет одна». Коулби медленно развернулся и посмотрел на Лорен.

– Что с этим окном, мисс Шейлер? – спросил он, наблюдая за выражением ее лица; конечно, она удивится, обнаружив, что рама окна сломана. – Его никак нельзя закрыть.

Лорен скисла. Она не могла даже вообразить, какая существует связь между сломанным окном и тем чокнутым, который развлекался, досаждая ей своими телефонными звонками. Но лейтенант ждал ответа, и она неохотно сказала:

– Оно сломано. Мой папа – мастер на все руки, и он…

Лорен рассвирепела, услышав его удивленное «О!» и заметив одновременно, как рыжеватая бровь быстро поднялась. Ее подбородок вздернулся вверх.

– Он занят другими делами, – заявила она довольно твердо.

– Успокойтесь, мисс Шейлер, – весело сказал Коулби хрипловатым голосом. – Не надо меня встречать в штыки.

«Ха! Так вот что у тебя на уме!» – Того, как он смотрел на Лорен, было достаточно, чтобы ее охватила нервная дрожь. Коулби подошел к ней ближе. Лорен поспешно отступила назад.

– Извините, – пробормотала она. – Я и не думала встречать вас в штыки.

«Лгунья!» – подумал Коулби. Его саркастическая улыбка была похожа на насмешку.

Лорен выдавила из себя улыбку и, отчаянно притворяясь равнодушной, маловыразительно продолжала:

– Дело в том, что мой отец был до предела занят в последнее время.

Действительно, отец был настолько загружен работой, что его врачу пришлось даже припугнуть его, чтобы уговорить отдохнуть.

– Гм-м-м, – слегка ухмыльнулся Коулби, мельком взглянув вниз и сделав еще одну пометку в блокноте. «Ясно, что в ее жизни нет постоянного поклонника… по крайней мере в настоящий момент».

– Почините его как можно быстрее, – сказал Коулби, кивнув головой на окно. – Неразумно допускать, чтобы подобные вещи были в неисправном состоянии.

Лорен насупила брови. Она чувствовала себя так, как будто Коулби объявляет приговор ее отцу, признав виновным именно его. Она не стала скрывать досаду на Коулби и натянутым голосом предложила:

– Не перейти ли нам, лейтенант, к тому, за чем вы действительно пришли сюда?

Если взгляды могли бы убивать, то пристальный взгляд Коулби Шермана спалил бы ее дотла. Его светло-карие глаза сузились, стали жесткими, а рот, который Лорен сочла столь привлекательным буквально несколько минут назад, исказила зловещая улыбка. Но Лорен было все равно. Полицейский он или нет, он не имеет права критиковать ее отца, даже косвенно.

– Ну что ж, начнем, пожалуй, мисс Шейлер.

– Давайте, – шепнула Лорен в тот момент, когда Коулби повернулся к ней спиной и решительно направился к стулу у коммутатора.

Пристроив на колене блокнот и держа наготове ручку. Коулби мысленно настроился на проведение полноценного расследования. Именно этого, как он полагал, и ожидала от него Лорен. Интуиция подсказывала ему, что «хулиганские звонки», о которых она ему сообщила, были его собственными звонками по ошибке.

Глаза Коулби слегка потемнели, и он криво улыбнулся, издеваясь над самим собой. Ему следовало бы поручить кому-нибудь из ночной смены заняться ее жалобой, так как теперь, когда он увидел Лорен Шейлер, у него появилось нестерпимое и абсолютно необъяснимое желание познакомиться с ней поближе.

Увидев промелькнувшую на его лице улыбку, Лорен почувствовала в равной мере досаду и признательность. И более того, раздражение.

– В интересах экономии времени я могу вам рассказать, лейтенант, что происходит, и, если у вас будут ко мне вопросы, вы, конечно, сможете их задать. Вас это устраивает? – умышленно произнесла она примирительно.

Коулби бросил на нее зловещий взгляд и стиснул зубы. Черт побери! Как она может быть такой очаровательной, хрупкой и в то же время такой напористой!

– Сделайте одолжение! – грубо предложил он.

Было заметно, что Коулби рассердился. Лорен было достаточно одного взгляда на него, чтобы понять, что он ею недоволен. Но почему? И тут она поняла. Очевидно, у лейтенанта был свой, раз и навсегда заведенный порядок проведения расследования и он не собирался отступать от него, а она, поспешив взвалить на него свои проблемы, расстроила его планы.

«Извините!» – мысленно произнесла она, отмахнувшись тем не менее от его досады. В конце концов ей надо беспокоиться о себе, а не о том, доволен ли ею Коулби Шерман.

– Звонки начались на прошлой неделе.

«А, еще тогда!» – подумал он, облегченно вздохнув.

Коулби внимательно смотрел на Лорен, дожидаясь, когда она продолжит.

– Десять дней назад, если быть точнее. Он кивнул, поерзал на стуле и откинулся на спинку, чтобы снять напряжение с нижней части позвоночника.

– Продолжайте, мисс Шейлер, – напомнил он, пристально всматриваясь в ее лицо. Коулби говорил сухо и деловито, выражение его физиономии стало сосредоточенным.

– Как, я уже сказала, первый звонок был десять дней назад. И с каждым последующим звонком этот подонок становился все наглее, а его телефонные разговоры все непристойнее.

Лорен быстро и шумно вздохнула.

– Сегодня был еще один телефонный звонок, но это так, пустяк. Он сказал, что… – Она оборвала фразу и остановилась.

От смущения у Лорен зарделись щеки. Нет, она не может об этом говорить. Она полагала, что сможет рассказать, но вот сейчас она не в состоянии даже намекнуть на то, что же сказала ей эта дрянь. Лорен знала, что это нелепо, но даже сейчас ей слышался этот нашептывающий голос, и она ощущала, как по всему ее телу пробегают мурашки. Лорен вздрогнула и сбилась. Быстро закрыв глаза, она попыталась кое-как успокоиться.

Коулби перестал записывать, как только она прекратила говорить. В напряженном молчании он смотрел на нее и видел, как с ее лица постепенно исчезает румянец, как подрагивает нижняя губа и как темнеют глаза от обиды и гнева. За то короткое время, что Коулби провел с ней, он видел проявление различных эмоций на ее прекрасном лице, но ранимой он бы ее не назвал. Неожиданно гнев овладел им, и ему захотелось непременно найти преступника, который так напугал девушку. Он попытался сдержать свои чувства и напомнил ей:

– Так что же особенного сказал он сегодня? Он немного подождал и, не дождавшись ответа, повторил:

– Так что же особенного выдал он сегодня, Лорен?

Он не хотел оказывать на нее давление, заставлять ее вспоминать то, что, несомненно, было для нее очень больно и унизительно, но ему необходимо было знать.

• Предыдущая
• 4/41
• Следующая