Охотники за охотниками. Хроника боевых действий подводных лодок Германии во Второй мировой войне - Бреннеке Йохан - Страница 30
- Предыдущая
- 30/72
- Следующая
– Простите, но я не могу ничего сказать помимо того, что вам надо быть пока готовым ко всему – и к промёрзлому северу, и к жаркому югу. Остальное решит сам шеф.
Пока что дела обстояли таким образом. По крайней мере Хардеген знал, что надо быть готовым ко всему. Надо иметь на борту электровентиляторы, которые так помогли во время последнего похода в тропики, и электропечи – на случай «арктического варианта». Кок Ханнес шастал по лодке, как домовой, до ночи, выискивая, нет ли свободного угла, куда можно было бы засунуть ещё ящик провизии. Этот Ханнес знал все про вкусы каждого и старался делать приятное всем.
Команда с подъёмом готовилась к выходу в море.
Проверили торпеды, приняли на борт топливо, провизию, а потом привезли несколько объёмных мешков – с подарками команде, потому что ей предстояло встречать Рождество в море. Эти мешки сразу взял под своё крыло старпом, потому что даже командиру нечего было знать, что там в этих мешках.
Хардеген оказался одним из первых трёх командиров лодок, кому Дениц объявил свой приказ – весьма сжатый: «Подводная война на пороге дома Рузвельта».
Лодкам было приказано занять позиции возле различных американских портов и нанести одновременный и энергичный удар.
Первоначально предполагалось участие в операции шести лодок, другие должны были присоединиться к ним позже.
– Атакуйте их! Топите их! Вы не должны возвращаться домой с пустыми руками! – такими словами напутствовал Дениц первых трёх командиров.
Командующий пристально вглядывался в лица своих молодых офицеров, пожимая им руки чуть дольше обычного.
Итак, курс – запад.
Лодка «U-123» Хардегена вначале прокладывала себе путь через бурный, неприветливый Бискайский залив и, следуя предписанным ей секретным маршрутом, незамеченной вышла на широкие просторы Атлантического океана.
Лодка на протяжении последующих нескольких дней напоминала муравейник. Подготовка к Рождеству шла во всю. В центральном посту, в самом сердце корабля, установили ёлку, украсили её игрушками и электрическими лампочками. Ёлка была самая что ни на есть настоящая, с гор Гарца, пахнущая домом.
Хардеген произнёс перед командой несколько слов, а вахтенный офицер фон Шретер сыграл на своей концертине несколько песен.
Потом начался настоящий банкет, морякам раздавали поздравительные письма из дома и подарки…
– Первой смене приготовиться заступить на вахту! Механик, готовимся к всплытию!
Подарки исчезли, огни на ёлке погасли. Рождественское торжество закончилось, рождественская картинка растаяла, как сон о другом мире, мирном и счастливом. Зашипел и засвистел воздух, вытесняя балласт. Через центральный пост на мостик поспешили закутанные до ушей, как мумии, люди. Зазвенел под их ногами трап…
Верхняя вахта тут же промокла до костей.
В те дни Атлантика была пустынным, безлюдным, вымершим местом, царством теней.
Радиостанция на лодке Хардегена принимала иногда сигналы о помощи, но лодка продолжала твёрдо идти на запад, только на запад.
Подходя к Галифаксу, увидели судно компании «Блю Фаннел Лайн» водоизмещением в 10 000 тонн. Хардеген находился некоторое время в растерянности. Операция «Paukenschlag» ещё не началась, и если он хочет потопить это судно, то не должен дать ему возможности выйти в эфир. Сложное дело, но шанс надо ловить, подумал Хардеген.
Пришлось использовать две торпеды, прежде чем судно затонуло. Но пока оно тонуло, радиостанция работала до конца. В прессе Северной Америки поднялся шум по поводу первого потопленного судна в виду канадских берегов.
Наступило полнолуние. Хардеген находился в акватории Нью-Йорка. Огни порта горели, как обычно. Американцы ни о чём не подозревали.
Это казалось невероятным. Ведь наверняка же американские военно-морские власти понимали, что опасность существует, что с началом войны какие-нибудь германские подводные лодки вполне могут появиться у американских берегов. Что это было? Полная безответственность? Или поразительная самоуверенность?
Маневрируя, Хардеген подходил всё ближе и ближе к берегу. Эхолот показывал, что глубина моря здесь всего 40 метров.
А там был Нью-Йорк – город, где Хардеген побывал, будучи курсантом. Он был первым немецким военным, который увидел этот город в военное время, хотя все-то, что он видел, – это лишь мерцающие красные и жёлтые огни, отражающиеся на поверхности воды.
Возле островка Сэнди-Хук, который делит морские грузопотоки на две части, туда и сюда шныряли буксиры и лоцманские катера, входили и выходили рыболовные суда, и Хардегену нелегко было разобраться в этой мешанине мелких судёнышек, снующих вокруг него. Но он и не думал погружаться. Вместе со старпомом фон Хоффманном они внимательно изучали порт, проверяли эхолотом глубины и сверяли их с показаниями карт, составляли план атаки.
Время операции «Paukenschlag» пошло.
Пристальное внимание Хардегена и Хоффманна привлёк к себе крупный танкер. Тяжело гружёный, он покинул нью-йоркский порт и взял курс на нантакетский плавучий маяк, чтобы далее выйти в Атлантику.
Торпеда попала по центру танкера. Вспышка осветила ночное небо, словно гигантский маяк. Когда вода осела, над судном висел огромный чёрный гриб дыма. Мачты покривились. Его радиостанция посылала в эфир слова: «Танкер «Норнесс» наскочил на мину к югу от Лонг-Айленда».
Хардеген истратил ещё одну торпеду, чтобы ускорить конец танкера. Торпеда попала в корму, где у танкеров обычно находится машинное отделение. Это ускорило гибель судна. Корма его ушла под воду, а нос остался торчать поверх здешних мелких вод.
Через несколько часов американское радио передало предупреждение на все суда и сообщило о гибели танкера в районе Лонг-Айленда в результате взрыва неустановленного происхождения.
По какой-то странной причине американцы не дали названия потопленного танкера.
– Ну что ж, – улыбнулся Хардеген, – у кого совесть чиста, у того и сон крепок. Эти рождественские гуляки даже не подозревают, что это была подводная лодка.
Стали ждать.
По приближении рассвета лодка ушла подальше от берега и легла на грунт. На следующую ночь лодка вошла ещё глубже в нью-йоркскую бухту. Здесь было так мелко, что о погружении даже и думать не приходилось. Несмотря на огни порта и бесчисленное количество снующих судёнышек, Хардеген решил атаковать с надводного положения.
Здесь не было и намёка на противолодочную оборону. «Подводные лодки? Да это невозможно», – утверждали американские эксперты.
Хардеген начал атаку. Выпустил торпеду по танкеру и попал. Ночное небо стало светлым, как днём, танкер заполыхал. Второй торпедой Хардеген прикончил танкер. Он погрузился кормой, а нос и мачты, как и у первого, остались над поверхностью здешнего меловодья.
«Потопление танкера «Норнесс» могло быть делом только подводной лодки», – заявил в американских газетах командующий соединениями ВМФ района Ньюпорта. Судно, добавил он, шло под панамским флагом, погибли два члена команды.
На следующий день пресса и радио широко подали потопление второго танкера. Судно не смогло воспользоваться радиостанцией, а радио и газеты не дали никаких названий, поэтому на лодке не знали, что за судно они потопили.
После этого Хардеген решил подождать подхода судов, которые, согласно удивительно точным сообщениям германской службы радиоперехвата, шли курсом на Нью-Йорк.
Он игнорировал проходившие мимо мелкие суда, не выдавая себя. Единственное крупное судно, появившееся в поле зрения следующим утром, оказалось из дружественной страны – испанским.
После объявления войны американцы мобилизовали, конечно, все имевшиеся под рукой эсминцы. Но разведке на море нельзя научиться по одним учебникам, требуется постоянная практика. Тренированный глаз Хардегена то и дело обнаруживал противника раньше, чем тот успевал засечь его.
Несколько более докучливыми оказались американские самолёты, но бомбы, которые они сбрасывали, по сравнению с британскими казались невинными детскими хлопушками.
- Предыдущая
- 30/72
- Следующая
