Кольцо любви - Хокинс Карен - Страница 9

• Предыдущая
• 9/55
• Следующая

Не в силах произнести ни слова, Онория ошеломленно смотрела на маркиза, который вдруг потянул к себе ее руку, заставив нагнуться над столом. Его теплые пальцы крепко сжимали ее кисть.

– Милорд! – задохнувшись от волнения, наконец проговорила девушка. – Что вы себе...

– Это кольцо – мое! – В устремленных на нее глазах ясно читался гневный укор. – За ним-то я и пришел!

– Ваше? – Онория изумленно посмотрела на маркиза, а затем на серебристую полоску металла на своем пальце.

– Вот именно, мое! – Маркиз сильнее стиснул ей запястье.

Онория вздрогнула и слабо пошевелила пальцами.

– Милорд, прошу вас! У меня рука онемела...

Он ослабил мускулы, но руку ее не выпустил.

– Да? А я хочу получить назад свое кольцо.

– А я хочу новое платье, гарнитур из изумрудов и бальные туфельки с бриллиантами, но, кажется, ничто из этого меня не ожидает. – Онория успела овладеть собой и презрительно усмехнулась. – Жизнь не настолько проста, что бы мы всегда получали желаемое.

Маркус строго нахмурился.

– Мисс Бейкер-Снид, кажется, вы меня не поняли. Это кольцо принадлежит мне, точнее моей семье!

– Точнее – принадлежало, но теперь оно принадлежит мне! Я выиграла его в карты в одном доме, когда была в...

– В Шотландии, – перебил он ее. – Куда вы явились в качестве гостьи некоей леди Толбот.

– Да, правильно. Но как вы об этом узнали? – растерялась Онория.

– Я разыскиваю это кольцо с тех пор, как на проклятом вечере его потеряла жена моего брата.

Уверенный тон маркиза сбил Онорию с толку, и она снова взглянула на свою руку.

– Так, значит, это кольцо ваше... – В ее памяти шевельнулось смутное воспоминание... Какие-то разговоры о семье Сент-Джонов, об их кольце и о связанном с ним проклятии... Или благословении? – Талисман Сент-Джонов...

– Да, – коротко подтвердил маркиз. – Теперь вы понимаете, почему обязаны вернуть его мне.

В его устах и без того жесткое слово «обязаны» прозвучало возмутительно бесцеремонно, и Онория сжала пальцы, мгновенно вспомнив, сколько раз Тремонт перебивал у нее покупку на аукционах, сколь демонстративно игнорировал ее присутствие. Он всегда вел себя с невероятной наглостью и высокомерием.

Странное, непонятное покалывание пробежало по ее пальцам к ладони, а затем к тонким венам на запястье, которое стискивала рука Тремонта. Ощущение было сильным и приятным, как будто по ее обнаженной коже провели теплым перышком.

Онория вздрогнула и попыталась собраться с мыслями.

– Я слышала о кольце-талисмане и думала, что оно украшено драгоценным камнем. Но это кольцо кажется таким простым и скромным!

– Зато оно очень старинное.

– Я поняла это сразу, как только его увидела. – Онория более внимательно посмотрела на кольцо. – Что ж, хотя вы так долго его искали, вам все равно придется немало заплатить за то, чтобы оно снова стало вашим. – Она украдкой взглянула на него, чувствуя, как в ней просыпается инстинкт охотника, почуявшего выгодную сделку. Мысль о том, что она заставит раскошелиться этого самонадеянного наглеца, придавала всей затее особую остроту и прелесть.

Внезапно маркиз отдернул руку.

– Я не должен платить за то, что по праву принадлежит мне.

– Ну, это еще вопрос. Вы утверждаете, что кольцо ваше, а я говорю, что оно – мое. И как вы думаете, что по этому поводу скажет суд?

Лицо маркиза потемнело от ярости.

– Я никогда не обращусь в суд, и вы это отлично понимаете. Не хватало еще, чтобы мое имя трепали в газетах!

– Ну тогда принадлежность вещицы определяется лишь тем, кто ею владеет в данный момент.

Тремонт угрюмо поднял глаза:

– Я заплачу ровно столько, сколько стоит это кольцо, и ни пенни больше.

Онория машинально погладила кожу в том месте, где ее касались пальцы Тремонта. Какое странное ощущение! На серебряном колечке вспыхнул мгновенный блеск, и она услышала свой голос:

– Об этом кольце ходят разные слухи... Тот, кто носит кольцо Сент-Джонов, непременно должен найти свою единственную, настоящую любовь.

Маркиз раздраженно взмахнул рукой.

– Глупые фантазии! Кольцо представляет ценность только для нашей семьи, поскольку эта семейная реликвия переходит по наследству от одного члена семьи к другому.

– Что ж... – Онория непринужденно улыбнулась. – Нужно будет подумать, какую сумму с вас запросить, раз уж вы так стремитесь заполучить его. Если эта вещица является частью вашего наследства, значит, практически ей нет цены.

Ноздри маркиза затрепетали.

– Не вынуждайте меня силой завладеть тем, что принадлежит мне по праву! – В его тихом голосе прозвучала скрытая угроза, но Онория лишь удивленно приподняла брови.

– Вы, кажется, забыли, что я не первый год занимаюсь антиквариатом? Когда мне встречается клиент, страстно желающий что-то заполучить, я, естественно, назначаю солидную цену.

– Повторяю, это кольцо представляет интерес только для Сент-Джонов, так что, дорогая моя, у вас будет очень ограниченный круг желающих его приобрести.

Между ее свежими полными губами сверкнули ровные белоснежные зубки.

– В таком случае для нас с вами все складывается очень удачно, поскольку мой единственный покупатель весьма богат.

Маркус не мог поверить собственным ушам. Ну и лиса! Она всерьез намерена выудить у него деньги, и, судя по всему, немалые. Непостижимо, возмутительно! Черт побери, кем она себя возомнила?

– Так какую же цену назначить за кольцо? – Онория вытерла стол салфеткой, взяла остывший чайник и налила чай в чистую чашку, затем с еле уловимой улыбкой протянула ее маркизу. – Прошу, милорд.

Маркиз поморщился. Проклятый день, сплошное невезение! С утра он отправился к леди Персивал, решив положить конец их связи, но та, к его ужасу, вдруг впала в сентиментальную истерику, так что он, кое-как вручив ей в качестве прощального подарка браслет, украшенный сапфирами и бриллиантами, поспешил удалиться. Он всегда воспринимал леди Персивал как воплощение идеала женщины – красивой, холодной, неподвластной сильным эмоциям и вместе с тем желанной. Только теперь маркиз начал осознавать, что все это было обманом – Вайолет только подыгрывала ему в надежде дождаться от него более серьезных отношений, чем временная любовная связь. Это только утвердило его в мысли, что женщины – очень хитрые и коварные создания, не исключая мисс Бейкер-Снид. Она была не только предприимчивой особой, вознамерившейся выторговать у него несколько гиней, но обладала настоящим талантом установить реальную стоимость вещи и умом, позволяющим ей использовать этот талант. Маркиз уже горько сожалел о том, что открыл ей значение кольца, но все еще не считал свое положение безнадежным. Не бывать тому, чтобы он проиграл это сражение!

Глядя в сторону, Маркус протянул руку и принял чашку.

– Пожалуй, я готов дать вам сотню фунтов. Полагаю, цена более чем справедливая, – небрежно произнес он.

Онория не спеша налила себе чаю, сделала глоток и поджала губы, словно обдумывая его предложение.

– Я не согласна. – Она указала на тарелку с кусками пирога. – Не желаете попробовать?

Нет, черт побери, не нужен ему пирог, он хочет получить свое кольцо! Маркус с трудом сдерживался, не желая доставлять противнице удовольствия видеть, до какого состояния она его довела. С поразительной ясностью он вспомнил все случаи, когда на аукционах эта безжалостная шельма выхватывала у него из-под носа желанную редкость. Правда, это удавалось ей не каждый раз – если на то пошло, он и сам не промах, – но достаточно часто. От одного вида ее дряхлой клячи и обветшавшей кареты у него невольно сжимались кулаки.

• Предыдущая
• 9/55
• Следующая