Квадрант денежного потока - Лектер Л. Шэрон - Страница 6

• Предыдущая
• 6/76
• Следующая

Кроме того, в свои 37 лет я испытал успех и неудачу во всех четырех секторах, что позволило мне думать, что я немного знаю себя, мой собственный характер, знаю, что мне приятно, что я ненавижу; я научился учитывать свои сильные стороны и слабости. Я знал, в которых секторах я могу работать лучше всего.

Именно мой богатый папа часто упоминал Квадрант денежного потока, когда я был еще мальчиком. Он объяснял мне различие между тем, каким должен быть человек для достижения успеха в левой стороне, и каким – для успеха в правой стороне. Но поскольку я был молодым, то действительно не уделял много внимания тому, что он сказал. Я не понимал различия между мышлением служащего и способом мышления владельца собственного бизнеса. Я только учился в школе.

Все же я слышал его слова, и скоро его слова стали обретать смысл. Наличие двух динамических и успешных отцов привело к пониманию того, что каждый из них говорил. Наблюдая за тем, что они делали, я начал замечать различие между «Е-S» секторами квадранта и «В-I». Сначала различия были едва заметными, но затем они стали явными.

Например, один болезненный урок, который я понял в детстве, был такой: я видел, сколько времени один папа имел возможность проводить со мной, и сколько другой. Поскольку успех и выдающееся положение росли, становилось очевидно, что один папа имел все меньше и меньше времени, чтобы проводить со своей женой и четырьмя детьми. Мой реальный папа был всегда в дороге, на каких-то встречах, или спешил в аэропорт, чтобы добраться до места проведения встреч. Чем более успешным он становился, тем реже мы обедали вместе. Уик-энды он проводил дома в своем небольшом кабинете, погрузившись мыслями в документы.

Мой богатый папа, наоборот имел все больше свободного времени, поскольку его бизнес рос. Причина, по которой я узнал так много о деньгах, финансах, бизнесе и жизни была простой; мой богатый папа все свободное время отдавал для своих детей и для меня.

Другой пример: оба папы, зарабатывали все больше денег, поскольку они стали успешными, но мой родной папа, образованный, больше погружался в долги. Он работал еще больше, и внезапно оказалось, что должен платить еще больший подоходный налог. В то время его банкир и бухгалтер посоветовали ему купить большой дом, на так называемых льготных условиях. Мой папа последовал их совету и купил большой дом, и скоро должей был работать больше, чтобы зарабатывать еще больше денег, ведь надо было оплачивать новый дом... который все более отдалял его от семейства.

Мой богатый папа жил иначе. Он делал все больше и больше денег, но платил меньше налогов. Он также имел банкиров и бухгалтеров, но не слушал советов, подобных тем, которым последовал отец.

Все же главной причиной, которая не позволила мне оставаться в левой стороне квадранта, стало то, что случилось с моим образованным, но бедным папой на пике его карьеры.

В начале 1970-х я был уже выпускником колледжа и в штате Флорида посещал курсы пилотов для работы в составе морского корпуса во Вьетнаме. Мой образованный папа был теперь уже руководителем департамента образования штата Гавайи и членом команды губернатора. Однажды вечером мой папа позвонил мне на базу, где я проходил обучение.

– Сын, – сказал он. – Я собираюсь уходить с работы и баллотироваться на пост вице-губернатора штата Гавайи от Республиканской партии.

Я сдержал волнение и затем спросил: «Ты собираешься баллотироваться, выставляя свою кандидатуру против твоего босса?»

– Да, – ответил он.

– Почему? – спросил я. – Республиканцы же не имеют шансов на победу на Гавайях. Демократическая партия и профсоюзы там слишком сильны.

– Я знаю, сын. Я тоже знаю, что у нас нет шансов на победу. Судья Сэмюэль Кинг будет кандидатом в губернаторы, а я – кандидатом на пост вице-губернатора.

– Почему? – спросил я снова. – Почему ты идешь против своего босса, если знаешь, что проиграешь?

– Моя совесть не позволяет мне поступить по-другому. Игры, в которые играют эти политические деятели, тревожат меня.

– Ты говоришь, что они коррумпированы? – спросил я.

– Я не хочу говорить этого, – сказал мой родной папа.

Он был честным человеком и редко высказывался плохо о других. Он всегда был дипломатичным. Все же я по его голосу понял, что он был сердит и расстроен, когда говорил: «Я могу только сказать, что моя совесть беспокоит меня, когда я вижу то, что происходит вокруг. Я не могу жить в ладу с собой, если я должен закрывать глаза и ничего не делать. Моя работа и зарплата не столь важны, как моя совесть».

Я понял, что он уже принял решение. «Желаю удачи, – сказал я спокойно. – Я горжусь твоей храбростью и тем, что я твой сын».

Мой папа и Республиканская партия потерпели поражение, как и ожидалось. Переизбранный губернатор выдал распоряжение, из которого следовало, что мой папа не должен работать в правительственных учреждениях штата Гавайи. И отец подчинился. В возрасте 54 лет мой папа вынужден был искать работу, а я направлялся во Вьетнам.

В солидном возрасте мой папа начал поиски новой работы. За короткое время он сменил несколько рабочих мест на высоких должностях с низкой оплатой. Он работал на руководящих постах, был исполнительным директором и менеджером, но больших прибылей не получал.

Он был высоким, красивым, умным и динамичным человеком, в котором больше не нуждался тот мир, который он знал – мир правительственных служащих. Он несколько раз пробовал начинать собственный небольшой бизнес. Некоторое время он работал консультантом и даже купил известную франчайзинговую компанию, но потерпел неудачу. Поскольку отец стал старше, ему стоило больших усилий начать все сначала. Его недостатки становились даже более явными после каждой деловой неудачи. Он был успешным «Е», пробующим выжить как «S», то есть в секторе, в котором он не имел ни опыта, ни образования, ни склонностей. Он любил мир общественного образования, но не мог найти способ вернуться в этот мир, ведь ему было запрещено работать в правительстве штата. В некоторых кругах это называется «числился в черном списке».

• Предыдущая
• 6/76
• Следующая