Риф яркости - Брин Дэвид - Страница 29
- Предыдущая
- 29/136
- Следующая
/Как я и подозревал. Этот маленький человек особенный./
Двер заглушил этот голос лучшим известным ему оружием – гневом.
/Убирайся из моего сознания!/
Подействовало. Присутствие на время исчезло. Двер снова поднял голову и крикнул:
– Рети! Где ты?
Ответ пришел сразу и с неожиданно близкого расстояния.
– Я здесь, придурок. Тише, или ты ее спугнешь! Он поворачивался, пытаясь одновременно смотреть во всех направлениях.
– Где? Не вижу…
– Прямо под тобой, так что заткнись! Я преследую эту штуку уже несколько недель! Теперь нужно понять, как ее оттуда вытащить.
Двер прополз еще немного влево, всмотрелся в путаницу нитей внизу – и заглянул прямо в черные глаза-бусинки улыбающегося нура! Лежа на спящей нити, словно это удобный насест, Грязнолапый слегка наклонил голову и в свою очередь смотрел на Двера. И вдруг, без всякого предупреждения, громко чихнул.
Двер с проклятием откинулся назад, вытирая лицо, а Грязнолапый невинно и счастливо улыбался.
– Тише, вы оба! Мне кажется, я вижу, как подобраться чуть поближе…
– Нет, Рети! Не нужно! – Не обращая внимания на нура, Двер снова подполз к краю и наконец увидел девушку. Она была ближе к земле, держалась, расставив ноги по обе стороны толстой нити, и всматривалась в мрачную путаницу вокруг загадочной птицы.
– Тебе потребовалось много времени, чтобы догнать меня, – заметила Рети.
– Я… меня кое-что отвлекало, – ответил он. – Подожди секундочку. Ты должна кое-что знать… об этом… о мульк-пауке. – Он указал на окружающую паутину. – Она более… опасна, чем ты полагаешь.
– Эй, да я с детства знакома с паутиной, – ответила она. – Большинство мертво, но у нас в Холмах еще встречаются живые экземпляры, полные сока и яда. Я знаю, как с ними обходиться. – Она перебросила ногу через ветку и двинулась вперед.
В панике Двер выпалил:
– Разве ни один из этих пауков не пытался поймать тебя? Она остановилась, повернулась к нему лицом и усмехнулась.
– Это и значит быть сумасшедшим? О, охотник. Какое у тебя воображение!
Может, ты и права, подумал он. Может, поэтому он и не слышал ни о ком, кто разговаривает с кустами и озерами.
/Что, опять? Сколько раз еще мы должны разговаривать, чтобы ты убедился…/
Заткнись и дай мне подумать!
Присутствие паука снова отступило. Двер прикусил губу, пытаясь придумать что-нибудь, что угодно, чтобы удержать девушку, не дать ей еще больше углубиться в чащу.
– Послушай. Ты уже какое-то время следишь за этой птицей-машиной, верно? Поэтому ты так далеко прошла на запад? Она кивнула.
– Мальчишки увидели, как она поднялась с болота, дальше, у самой Трещины. Злой старый Джесс повредил ей крыло, но она улетела, оставив перо.
Она достала что-то из своей кожаной куртки. И прежде чем снова спрятала, Двер увидел блеск металла.
– Прежде чем идти за птицей, я стащила его у Джесса. Бедняжка, должно быть, ранена, потому что, когда я взяла след, она летала не так хорошо. Поднималась, пролетала немного, потом прыгала. Мне только раз удалось хорошо ее разглядеть. Наверху, в Риммере, она полетела вперед. А я добралась до Склона, и тут мне пришло в голову, что с каждым дуром здесь я рискую быть повешенной.
Она вздрогнула при этом воспоминании.
– Я уже собиралась сдаться и отправиться назад, когда услышала ночью стук. Пошла на него, и на минуту мне показалось, что часовой тит и есть моя птица! – Она вздохнула. – Тогда я и увидела тебя. Ты спал, а рядом с тобой лежал твой необычный лук. И я решила, что Джесс и Бом будут счастливы, когда увидят его, и не станут выбивать мне зубы за то, что я убежала.
Двер никогда не слышал этих имен, но решил, что веревка слишком хороша для некоторых сунеров.
– Так вот почему ты сюда пришла? Гналась за птицей? Рети ответила пожатием плеч.
– Не думаю, чтобы ты понял.
Напротив, подумал он. Именно так поступил бы он сам, если бы ему попалось что-нибудь такое же незнакомое.
/Как и я, не будь я прикован к одному месту, сдерживаемый собственными ограничениями. Разве мы не похожи?/
Двер выгнал паука – и в следующее мгновение у него возникла мысль, дающая надежду на выход. Но в это мгновение Рети соскользнула с ветки и начала продвигаться вперед, держа в руках нож, который Двер не нашел, когда ее обыскивал накануне. Сверкнуло острое, как бритва, лезвие…
– Подожди. Я думаю, Рети… Разве не можем мы действовать вместе? Вдвоем нам легче будет выбраться.
Она остановилась и, казалось, обдумывала его предложение, вглядываясь в путаницу нитей.
– Слушаю.
Двер нахмурился, сосредоточенно подбирая слова.
– Послушай… никто на Склоне не видел такую действующую машину буйуров… задолго до того, как на Джиджо появились люди. Это важно. Я хочу извлечь эту штуку не меньше тебя.
Все это правда или было бы правдой, если бы главнейшей заботой Двера не было спасти жизнь девушки и собственную. Выигрывай время, думал Двер. Остался только мидур светлого времени дня. Пусть отступится до завтра. И тогда ты сможешь утащить ее силой, если понадобится.
– Продолжай, – сказала Рети. – Хочешь спуститься и рубить своим большим ножом? Ты все забрызжешь, если будешь рубить живые нити. Это очень больно, и сок повсюду плещется. – Она казалась заинтересованной.
– На самом деле я знаю способ, как достать твою птицу, не задев ни одной ветви. Мы используем кое-что… из природных ресурсов, которые у нас под рукой.
– Да? – Она нахмурилась. – Тут только скалы, и земля, и… Глаза ее вспыхнули.
– Бу!
Он кивнул.
– Срежем несколько молодых побегов, вечером их свяжем, а завтра вернемся с мостиками и лестницами, чтобы перевалить через камни – и у нас будет достаточно палок-рычагов, чтобы проложить себе тропу по этому… – он взмахом указал на чащу, – не заливая себя соком или еще чем-нибудь. И вытащим твою птицу задолго до того, как она будет впечатана в хрустальное яйцо. Мы явимся к мудрецам с сюрпризом, от которого у хунов хребет встанет дыбом. Как тебе это нравится?
Двер видел недоверие в ее взгляде. Она очень подозрительна, а он никогда не умел хорошо лгать. Когда она оглянулась на пойманную машину, он понял, что она гадает, продержится ли та ночь.
– Она выглядит сильной, – сказал Двер. – Если продержалась эти несколько дней, одна ночь не составляет особой разницы.
Рети опустила голову и задумалась.
– Может, даже хорошо, если у нее крылья станут липкими. Не сможет улететь, когда мы ее освободим. – Она кивнула. – Ладно. Давай рубить бу.
Бросив еще один полный желания взгляд, Рети повернулась на толстой ветке и подняла руки, чтобы карабкаться вверх. Она внимательно разглядывала каждую опору, прежде чем довериться ей, отыскивала едкие ручейки, проверяла, выдержит ли ее очередная нить. Очевидно, она опытный путешественник.
Но с таким пауком Рети раньше никогда не встречалась. Пройдя примерно треть пути сквозь заросли, она неожиданно поморщилась, отдернула руку и посмотрела на единственную светло-золотистую каплю на обратной стороне запястья. Мгновение казалось, что она не испугалась, а просто очарована цветом.
– Быстрей, стряхни ее! – крикнул Двер.
Девушка послушалась. Капля полетела в листву. Но на ее месте с мягким шлепающим звуком возникли две новые. Капля появилась у нее на плече, еще одна – в волосах. Рети подняла голову, чтобы посмотреть, откуда они приходят, – и получила еще одну прямо посредине лба. С проклятием она попыталась смахнуть ее, но только размазала по щеке. Рети быстро попятилась.
– Не туда! – крикнул Двер. Он видел, как к ней устремились нити, из щелей которых выделялся золотистый сок. Рети в отчаянии зашипела, повернулась в другую сторону и получила еще несколько капель в волосы.
/Скажи, чтобы она не сопротивлялась. Боли не будет./ Рявканье Двера было бессловным, нечленораздельным, полным гнева; оно вышвырнуло мысленное прикосновение паука. Двер сбросил с плеча лук, оставил его на верху камня и начал спускаться к девушке. Краем глаза он заметил, что нур исчез, разумно почувствовав опасность. В отличие от некоторых знакомых мне дураков, подумал Двер, доставая мачете из ножен.
- Предыдущая
- 29/136
- Следующая